– Мы все несем потенциальную угрозу стать Порожденными кровью.
Ошеломленная таким прямым ответом, Елена опустила руку.
– Что? И никаких предупреждений о пагубности много знать?
– Ты уже и так слишком много знаешь. – Он улыбнулся. Улыбка скрыла возраст, бессердечность, все, что лучше оставить не представляемым. – Хорошо, что ты пришла в мою постель. Никто не посмеет тронуть мою любовницу.
– Жаль, что у бессмертных такие мимолетные интересы. – Холод стекла за спиной начал просачиваться до самых костей, но Елена не отодвинулась. – Так как я уже и так много знаю, расскажи, зачем ангел превращается в вампира.
Выражение лица архангела стало нечитаемым.
– Ты все еще человек.
Елена едва удержалась от дикого желания пнуть его.
– А еще я охотник за архангелом. Ты меня во все это втянул. Подскажи мне средства, которые мне потребуются в этой битве.
– Твоя работа – найти Урама. Именно в этой способности мы нуждаемся.
Мы. Совет Десяти.
– Как я должна выполнить свою работу, если ты создаешь помехи? – Елена приняла крайние меры, чтобы сохранить самообладание. – Чем больше я знаю, тем легче предугадать его действия.
Рафаэль провел пальцем по ее щеке.
– Ты знаешь почему Иллиум потерял свои крылья?
– Потому что ты был в плохом настроении? – разочарованно выдохнула Елена. – Перестань пытаться сменить тему.
– Потому что, – продолжил Рафаэль, игнорируя ее просьбу, – он ознаменовал наши грязные истины человеку. – То, каким голосом и с помощью каких слов было сказано это предложение архангелом, делало невозможным игнорировать его возраст и бессмертие.
Вопреки убеждениям, зачарованная Елена спросила:
– Что произошло со смертным?
– Мы стерли ей воспоминания, – он прижал ладонь к ее щеке. – А Иллиуму запретили когда-либо вновь говорить с ней.
– Он любил ее?
– Наверное, – выражение лица Рафаэля говорило, что это не важно. – Он наблюдал за ней до конца ее дней, зная, что она больше его не узнает. Это и есть любовь?
– Разве ты не знаешь?
– Я видел проявления любви тысячью различных способов за века. Одинаковых нет, – архангел смотрел на Елену, с непонятным выражением лица. – Если Иллиум любил свою смертную, он был дураком. За столетия она превратилась в пыль.
– Бессердечный, – прошептала Елена, чувствуя тепло восходящего солнца за спиной. Сколько же времени они простояли здесь, что конец ночи угасал в рассвете? – Ты не мог позволить ему прожить жизнь с любимой женщиной?
– Нет, – резкие, высеченные черты лица без намёка на жалость. – Если знает один смертный, вскоре узнает и другой. У вас странные понятия о секретности.
Елена увидела в его абсолютном заявлении свое будущее.
– Не мои воспоминания, – напомнила она. – Охоться на меня, если уж на то пошло, но не смей стирать мои воспоминания.
– Ты предпочтешь умереть?
– Да.
– Так тому и быть.
Ее кровь вскипела от произнесенных Рафаэлем слов, зная, что это своего рода клятва.
– Ты ведь понимаешь, чтобы убить, тебе для начала придется поймать меня.
В его улыбке читалось холодное высокомерие мужчины, точно знающего насколько он опасен.
– Это привнесет разнообразие в тоскливые века.
Елена фыркнула и посмотрела на улицу.
– Дождь прекратился. Пойду поищу след Урама, если он не провел ночь в Оцепенении.
– Сначала поешь, – Рафаэль отодвинулся. – Мы ни на секунду не останавливали поиски и если бы Урам совершил убийство, я бы услышал об этом.
Ощущая нервозность, но понимая, что на сытый желудок работать лучше, Елена согласилась.
– Я что-нибудь по-быстрому перехвачу.
– Начнешь поиск от Микаэлы?
– Почему бы и нет. Если он ошивается поблизости, вероятно, и к ней заглянул. Есть... – что-то познаковому зазвонило. – Черт, куда я его положила?
– Сюда, – Рафаэль достал ее телефон из-под одежды, которую она бросила на сумку со своим барахлом. – Лови
– Спасибо, – один взгляд на экран телефона и номер звонившего, и желудок Елены сжался. – Привет, Джеффри, – она задумалась, чтобы сказал ее отец, если признаться, что она находится в комнате с полуобнаженным архангелом. Вероятно, попросил бы заключить сделку, пока архангел одурманен сексом.
Глядя на профиль умного лица Рафаэля, который включал ноутбук, незамеченный Еленой ранее, её губы изогнулись в жесткую усмешку.
– Что случилось? – желание повесить трубку колотилось необходимостью в её крови, но охотница отгрызла бы себе руку прежде, чем позволила Джеффри спутать ее с трусливой плаксой.
– Тебе нужно прийти ко мне в офис.
Что-то в его тоне прорубило запутанные, неспокойные слои ее гнева.
– Там еще кто-то есть?
– Живо, Эллианора, – он повесил трубку.
– Мне нужно попасть в офис отца.
Оторвавшись от ноутбука, Рафаэль выгнул бровь.
– Мне казалось, ты еще вчера высказала отцу все, что нужно?
Елена не потрудилась спросить откуда он это знает – не то, чтобы они с отцом предпринимали попытки убавить громкость.
– Что-то случилось. Машина еще у дома?
Рафаэль замолчал и Елена поняла, он ментально переговаривался с вампирами.
– Дмитрий отвезет тебя.
– Прекрасно, – она начала вышагивать. – Если это какая-то запутанная игра Джеффри... Проклятье, нет, я не собираюсь бросать все лишь потому что он так сказал, – Елена вытащила телефон и позвонила отцу. – Я на охоте, – произнесла она, как только Джеффри снял трубку. – У меня нет времени играть в счастливую семейку.
– Тогда может ты найдёшь время убрать беспорядок, который оставил после себя твой друг.
Ее сердце замерло.
– О чем это ты?
– Я абсолютно уверен, она была еще жива, когда он вскрыл ее и содрал кожу, чтобы показать сломанную грудную клетку.
Рафаэль прилетел с Еленой к ее отцу, и приземлился посреди улицы с мягким изяществом, которое могло бы ошеломить зрителей, если бы таковые имелись. Но было слишком рано для кого-либо, кроме птиц, особенно в таком престижном районе.
В ту секунду, как они опустились на землю, в нос Елены ударил запах. Уже знакомый запах кислоты с оттенком густой насыщенности свежей крови.
– Урам, – проговорила Елена Рафаэлю, когда они начали подниматься по ступеням. – Он знает, что я за ним охочусь.
Рафаэль оглядел улицу.
– Либо он забрал разум того, кто знал о твоем участии, либо видел тебя за делом.
– Гламур, – поджав губы, она толкнула дверь, которая, как сказал отец, будет открыта.
– Джеффри в кабинете. Он сказал, что тело в квартире наверху, – квартира, как она всегда считала, использовалась в качестве дополнения к офису отца.
