Иван Безродный - Мы только посмотрим

Подсвеченные боковой настольной лампой, пышные, но никогда толком не причесанные волосы профессора Климова лучились, словно солнечные протуберанцы. Его старый серый пиджак был замызган пятнами различных соусов и кетчупов, давно не стираные брюки уже не помнили, что такое стрелки, зато рубашка и галстук являли собой верх чистоты и аккуратности. Правда, только потому, что он купил их сегодня утром в магазинчике на пересечении Среднего проспекта и Седьмой линии в связи с полной невозможностью носить предыдущую. Тем не менее, Климов был ни кем иным, как гением. А таким типам позволительно многое.

Сейчас он, сосредоточенно вглядываясь в мерцающий экран старенького монитора, быстро крутил ручку настройки сконструированного им Хроноскопа, или как окрестили бы его в Америке, Mark1. С помощью его нельзя было путешествовать во Времени в обычном смысле этого слова. Хроноскоп мог только забрасывать в прошлое миниатюрную видеокамеру и транслировать в настоящий момент передаваемое ею изображение. Впрочем, монтажом и закупкой комплектующих занимался его верный помощник — бывший механик акционерного общества «Петрохолод» Вася Уточкин. Профессор же разрабатывал теорию, но зато какую! С необычайной легкостью опровергнув еще на втором курсе университета парочку основных постулатов Эйнштейна (ради упражнения) и, из-за своей феноменальной рассеянности, позабыв опубликоваться, через пару лет он принялся за создание самой полной и верной теории Времени. А это вам, надо сказать, не баранки гнуть, дело серьезное и долгое. Однако Климов справился.

Но тут грянули девяностые, стало не до жиру, а тем более не до постройки Машины Времени. Профессор, уйдя из университета, торговал на рынке, забывая брать с покупателей деньги, работал экспедитором (рассеянно поглядывая в окошко старенького «КамАЗа» и решая в уме теорему Ферма), не обошла его участь и дворника при Санкт-Петербургской мэрии. За это время Климов решил упомянутую теорему пятью оригинальными способами, догадался, наконец, что никакого Большого Вселенского Взрыва не было и в помине, разгадал тайну басков (они оказались пришельцами со звезды Альдебаран) и, под напором знакомых грузчиков из магазина «Аленка», разработал синтез чистейшего самогона при помощи домашнего утюга, речной воды и пары гвоздей (один из которых обязательно должен быть ржавым). Но все эти года его не оставляли мысли о практическом использовании Времени. Вот где настоящий полет мысли, вот где бескрайнее поле деятельности для таких людей, как гении! Как профессор Климов, одним словом.

Потом он случайно познакомился с Васей Уточкиным, талантливым изобретателем и рационализатором. Зарплату тому на работе платили мизерную, а разработки не внедряли, ссылаясь на объективные и не очень трудности. Вася с завода ушел, и они вместе принялись воплощать свои идеи. Продав лицам кавказской национальности патент на сверхминимальнозатратное производство воздушной кукурузы (из килограмма сырья выходило пятнадцать кубометров великолепной продукции), они, наконец, принялись за осуществление мечты профессора. Сняв подвал в одном из старых домов Васильевского острова и кое-как оборудовав его под свои нужды, они за пару месяцев сконструировали Хроноскоп. Все оказалось достаточно просто, и профессор постоянно недоумевал, почему же до него никто не мог додуматься до такого гениального решения. Но мы-то с вами знаем, что таких людей, как Климов, на свете не так уж и много…

Теперь оставалось лишь откалибровать аппарат, и тайны истории перестанут быть тайнами. Таково было компетентное мнение профессора. И даже Васи.

Итак, Климов быстро крутил ручку и твердым взором читал бегущие по экрану столбцы цифр.

— Ну? — нетерпеливо выдохнул ему прямо в ухо волнующийся Уточкин. — Получается что-нибудь?

— Возможно… — рассеянно пробормотал профессор и грозно сдвинул брови. — Калибровка закончена, мой друг. Давайте-ка свою камеру, да побыстрее, пока пробки не выбило!

Из пакета с надписью «Все на выборы мэра!» Вася достал маленькую автономную камеру панорамного обзора. К ней был приторочен мешочек, в котором находился автоматически раскрывающийся парашютик. Профессор удовлетворенно хмыкнул.

— Батареи абсолютно новые, — заверил Климова механик.

Профессор понимающе кивнул и засунул камеру в специальный бокс Хроноскопа.

— Раз — и готово! — веселился, как ребенок, Уточкин. — Так просто!

— Все гениальное — просто, — скромно отвечал профессор. — Но радоваться еще рановато…

— Да-да, профессор, я понимаю! — стал серьезным Вася. — Но скажите мне теперь, куда и… в какое время мы ее пошлем? Вы так упорно держали это в секрете от меня…

— О, мы много куда будем посылать камеру, но первый эксперимент будет состоять в том, чтобы проверить некоторые мои теории на счет Тунгусского метеорита! Мы только посмотрим, что там случилось, а потом займемся серьезными исследованиями.

— Тунгусского метеорита! — выпучил от удивления глаза Вася.

— Именно, мой друг! — отвечал Климов, со скрипом проворачивая главный рубильник, давая Хроноскопу хорошенько прогреться перед этим знаменательным моментом. — Вчера я более склонялся к мысли, что это был кусочек антивещества, а сегодня утром — что все-таки обыкновенная комета, состоящая из замерзших газов и воды. Поэтому-то никаких осколков и не нашли. Но сейчас мы увидим достоверно, что же это было на самом деле.

— Может, пришельцы? — пораженно предположил Вася и нервно заерзал на жестком лабораторном стуле.

— Не исключено, — ответил профессор. — Как раз об этом я размышлял в эту среду. И так, 1912 год[1], Сибирь, район реки Тунгуски! Я выставил время, предшествующее Взрыву в таежной тайге, примерно на минуту. Камера материализуется на высоте около двухсот метров от земли, чтобы лучше было видно…

Хроноскоп нагрелся, и на панели замигала сигнальная лампочка.

— Ну, в путь-дороженьку! — воскликнул Климов и нажал маленькую неприметную кнопочку.

Хроноскоп загудел, затрясся, и через небольшое кварцевое окошечко, установленное в боксе, Вася заметил, что видеокамера беззвучно исчезла. Вот только что она была на месте, а вот — раз, и нету. Изображение на мониторе заволокла белесая пелена.

— Облака? — предположил Вася.

— Нет, — ответил профессор, — просто помехи. Камере понадобится по меньшей мере тридцать секунд, чтобы добраться до места и времени назначения. — Включаю запись!

Часы на стенке неумолимо отсчитывали оставшееся до Великого события секунды. Десять, двадцать, сорок… Неожиданно по экрану пробежала косая рябь, и он нехотя прояснился. Они увидели раскачивающиеся кудрявые облака и темно-зеленый лес где-то внизу.

— Парашют не подвел! — довольно констатировал Вася.

— Сейчас! — возбужденно прошептал профессор. Он посмотрел на часы. — Осталось двадцать секунд, семнадцать…

Ничего не предвещало трагедии. Не видно было ни приближающегося болида, ни корабля пришельцев, ни даже мало-мальски приличной кометы.

— Моя калибровка сомнений вызывать не может, — успокоил Васю профессор. — Дело в том, что…

Вдруг резко затрезвонил зуммер тревоги. Лампочки на панели Хроноскопа испуганно замигали на разные лады.

— Что случилось?! — завопил Уточкин, изо всех сил вцепившись профессору в локоть. — Марсиане?!

— Нестабильная работа хроноканала передачи данных Климова! То есть, имени меня! — в тон ему завопил профессор. — Компьютер показывает, что через десять секунд канал разорвется!!!

— И как раз в тот момент, когда произойдет Взрыв! — обиженно проговорил Вася.

— Неужели, ты подумал о том же, что и я? — поразился мыслительному процессу механика Климов.

— Что? — удивленно уставился на него Уточкин.

— Смотри! — вместо ответа профессор ткнул пальцем в монитор.

Экран озарила ярчайшая вспышка, и он тут же почернел. Связь с камерой безвозвратно прервалась (если она еще существовала, что было весьма сомнительно). Климов устало откинулся на спинку стула. Вася пустыми глазами пялился в мертвый экран.

— Я все понял, — наконец, тихо произнес профессор.

Вася не ответил, судорожно сглотнув. Он не понял ничего.

— Не было никакого антивещества, кометы или пришельцев. Причиной взрыва над Тунгуской были мы сами! Ты и я.

— Как это? — Вася был поражен. — Не может быть! Это же было девяносто лет назад! Причем здесь мы?! Мы же только отправили камеру, чтобы просто посмотреть, что же там тогда стряслось!

— Вот именно, мой друг, — сказал профессор и с сожалением выключил Хроноскоп. — Только наше любопытство и явилось причиной «падения метеорита», которого не было. Дело в том, что при неконтролируемом, внезапном разрыве хроноканала выделяется огромное количество энергии, ее-то выброс и посчитали впоследствии падением некоего, скорее всего, небесного тела. Понятно?