Павел Молитвин
Молодильные яблоки
В некоторой стране, в некоторой стороне, в чистом поле, широком раздолье стоял научно-исследовательский институт. Занимался он не проектированием хлебоуборочных комбайнов, не жилищным строительством, а проблемой самой что ни на есть насущной — продлением жизни человеческой.
Известно: панацеи, эликсиры, камни философские — сплошь невежество и шарлатанство, но ведь и темпами современной медицины к долгой жизни долго шагать придется. А в НИИ том другой путь выискали — принялись в рабочее время легенды читать, сказки всякие, авось найдется в них какое указание или даже рецепт старинный.
Отчеты завели, гроссбухи, а особо смекалистые даже диссертации на сказочные темы защитить сумели, причем поимели от того сказочные барыши. И может быть, еще многие кандидатами и докторами на этой почве сделались бы, но сроки стали поджимать, главк — зримых результатов работы требовать, и руководство, раскрыв перед собой оглавление толстого сборника сказок, не глядя ткнуло пальцем в оглавление. Выпали «Молодильные яблоки», и руководство, втянув носом аромат мифических фруктов, постановило: «Работу над органической материей с целью придания ей свойств катализатора регенерации или любых других, обеспечивающих продление жизни, проводить под кодовым названием „Яблоко-М“».
Понятно, другие работы сразу затормозили. Котироваться стали такие темы, как «Расчет количества живой воды в молодильных яблоках», «Влияние почв на свойства и сорта молодильных яблок», и им подобные. Но тут вскоре ограничения ввели, постановив считать действительными только формулы, полученные эмпирическим путем.
Заволновались начальники отделов, опечалились соискатели. Тогда-то руководство, чтоб сдвинуть дело с мертвой точки, и приняло волевое решение — вызвало кандидата наук Иванченко.
— Посылаем вас в командировку. Выезжайте куда глаза глядят и без известий о молодильных яблоках не возвращайтесь.
Закручинился кандидат, да делать нечего, собрался и поехал куда глаза глядят.
День за днем идет, неделя за неделей катит, а от командированного — ни слуху ни духу. Приуныли в НИИ, забыли, видать, что скоро сказка сказывается да обязательства принимаются, а дело не скоро делается.
Вернулся наконец-таки Иванченко — и сразу на ковер его, пред директорские ясные очи.
— Так и так, — говорит кандидат, — был я за горами, за долами, за синими морями и все про молодильные яблоки вызнал. Растут они на яблонях, яблони те в заветном саду стоят, а охраняет тот сад дракон. И не дает он никому ни семечка, ни саженца, даже взглянуть на эти яблони не дозволяет. Съедает всякого — и пешего, и машинного.
Засомневалось начальство:
— Коли так, откуда тебе про яблоки известно стало?
Оробел кандидат под взглядом директорским, начальственным, однако собрался все же с силушкой, отвечает:
— Сведения верные, от местных жителей добыл. Видали смельчаки, что до яблок добраться пытались, этого дракона. Из ноздрей у него дым валит, из пасти пламя пышет, и летает он, правда невысоко.
Заспорило руководство: что делать? Начали консилиумы собирать, конференции проводить, хотели уж к военным на поклон идти, да пока заседали, Общество охраны природы о драконе проведало и в срочном порядке его в Красную книгу занесло. Думали охотников-профессионалов пригласить для его поимки, так специалистов такого профиля не нашлось.
Судили, рядили, наконец вызвали младшего научного сотрудника Ивана и повелели ему за яблоками идти. Посмотрел он на приказ — документ верный: и подпись директорская есть, и печать гербовая. Пригорюнился Иван, да делать нечего. Распрощался с родными и близкими, мотоцикл дружку своему завещал и отправился в путь-дорогу.
Близко ли, далеко ли, долго ли, коротко ли, приехал Иван в курортный городок. Вокруг горы, снеговые пики, голубое небо, чистый воздух — красота. Да вот незадача — некуда командированному на ночь устроиться. Но не растерялся младший научный сотрудник. Отстояв полдня в очереди, купил народного средства бутылку, скумбрию в томате да краюху хлеба и уселся прямо в городском парке на скамеечке. Только разложил свое добро, как вдруг — на то и расчет был — слышит позади себя старушечий голос:
— Доброго здравия, сынок! Тебе, я вижу, отдохнуть с дороги негде. Так заходи ко мне, переночуешь.
Устроился Иван со старушкой-вахтершей в какой-то конторе, поделился средством целебным. Та его пригрела, огурчиком самосольным попотчевала, вот он и рассказал ей про свою тоску-печаль.
— Не горюй, сокол ясный, — отвечает сердобольная. — Ложись-ка лучше спать, утро вечера мудренее!
Послушался Иван старушку, лег на казенный диван и прохрапел всю ночь, проспал богатырским сном. А старушка тем временем сбегала к своему куму, часовому мастеру, дельного совета испросить. Долго раскидывал кум мозгами — благо было чем раскинуть, — в справочниках разных, в энциклопедиях копался и придумал.
Ни свет ни заря проснулся Иван, а старушка уж тут как тут.
— Слушай, добрый молодец, — говорит, — была я у кума своего, он вот что присоветовал: пусть, мол, машину летающую, дракону подобную, построят да на ней за яблоками и отправляются.
Обрадовался Иван, дал в НИИ телеграмму-молнию — и ситуацию обрисовал, и параметры летающей машины указал.
Получило руководство института телеграмму — осердилось, хотело Ивану выговор влепить с «занесением» и тринадцатой зарплаты лишить, да одумалось. План горит, главк рвет и мечет, а тут как раз кто-то из сотрудников журнал научно-популярный принес, где проект махолета имеется.
Обратились на подшефный завод. Сделали там аппарат по образу и подобию драконову. Разукрасили всяко, размалевали сверху донизу, хотели было огонь с дымом присобачить, да пожарные не позволили. Коровы подшефные, что испытательные полеты видели, доиться перестали, — одним словом, хорошо все вышло!
Прислали махолет с инструктором к Ивану — он в то время как раз дорогу к саду разведывал. Чего медлить — сел Иван на махолет, сунул огнетушитель в сетку — на всякий пожарный — и полетел в горы.
Долго летел, устал, но вот и сад заветный вдали показался. Вдруг видит Иван — вроде поднимается кто-то ему с земли навстречу. Иван снижаться стал: уж лучше на земле с чудовищем встретиться, — а сам огнетушитель в сетке нащупывает. Но опуститься он не успел: огнем-пламенем так полыхнуло — чуть не сожгло. Рухнул самодельный дракон на землю и лежит дымит.
Иван из-под горящих обломков выбрался и давай тушить. А тут и хозяин сада объявился, настоящий дракон. Увидел, как человек с его обгорелого сородича последние языки пламени сбивает, и заплакал.
Впервые в жизни заплакал. И закапали из-под его окаменевших от времени век крупные драконьи слезы. Капают они на землю, и тут же из них вырастают громадные алые маки.
— Прости, собрат, погубил я тебя! Стар, видно, стал, если друга за ворога принял. Думал, всё штучки новомодные, механические! Охо-хо… — тяжело вздохнул дракон и прикрыл когтистой лапой глаза. — Спасибо, человече, за заботу о брате. А ты не за яблоками ли пришел? Бери сколько хочешь, не жаль. Коли я состарился, сородича не признал, то и они прежней силы не имеют…
Схоронили они остатки летающего аппарата, погостил Иван еще недельки две в заповедном саду, чтобы пожилого дракона морально поддержать, и назад отправился.
А его уже и ждать в институте перестали — погиб за науку!
Понятное дело, как он появился, да еще с яблоками, восторгам конца не было. Руководство прибежало — поздравлять. Яблоки в сейф заперли и опечатали — для исследований, а у Ивана все же спросили:
— Ну как они, яблочки-то? Небось накушался их там, а?
— Нет, — отвечает, — как-то случая не представилось. Да мне пока и не к чему вроде.
Директор на торжественном митинге выступил, отметил очередную веху в работе института и закончил так:
— Новая эра, эра молодильных яблок, наступила! Многим мы обязаны скромному труженику, нашему молодому коллеге Ивану. Ему и предоставляется право первому попробовать добытое им чудо-яблоко. По-моему, он это заслужил!
Вызывают Ивана на трибуну, дают яблоко. Он недолго думая надкусил его и — брык! — прямо на трибуне и свалился. Суета поднялась, паника. «Что такое?!» — кричат в зале.
Приехала «скорая» и увезла Ивана.
Через несколько дней врачи диагноз поставили — летаргический сон.
Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы не вспомнили знатоки о сказке про мертвую царевну и семь богатырей. Сначала, конечно, народ посмеялся, но раз никакие лекарства не помогают, решили попробовать дедовский способ. Сообщили про несчастье невесте Ивана. Она, как услышала, что с ним, сразу в больницу примчалась. Увидела его, расплакалась горькими слезами, стала целовать — тут Иван и ожил.
