Кайафас Каин: Хороший орк[1]
Кайафас Каин, отправленный на агромир Фрументамунда искоренять культ генокрадов, умудряется избегать жарких боёв благодаря своей фирменной осмотрительности. Но только такой везунчик мог хитро улизнуть от одного врага, чтобы столкнуться с другим, не менее опасным – диким орком, готовым кому угодно задать хорошую трёпку.
Автор: Сэнди Митчелл.
Переводчик: Широхов С. П.
Редактор: Глушенко К. В.
Версия: 1.04.
Встречаться с орком лицом к лицу не хочется никогда, а особенно – когда вылезаешь из остова подбитой «Саламандры». Ещё менее приятным такое рандеву было оттого, что несколько мгновений назад я и не догадывался о том, что где-то рядом может оказаться зеленокожий. Полагаю, я не должен был так удивляться – несколько десятилетий назад Фрумента пережила заражение орками, но Гвардия с похвальной эффективностью очистила планету. Конечно, не обходилось без обычных местечковых вспышек, но ополчение более чем успешно справлялось с ними. По крайней мере, до тех пор, пока не выяснилось, что оно было заражено генокрадами, не начало воевать само с собой и не разожгло масштабную гражданскую войну, разбираться с которой пришлось Астра Милитарум.
Хотя я уже пребывал в отставке, меня втянули в это прискорбное дело – лишь потому что я не в то время пролетал мимо пустотной станции, где собирались силы. Отказ на личную просьбу лорда-генерала сильно повредил бы моей незаслуженной, но порой очень полезной славе, не говоря уже о нашей дружбе. Кроме того, стоило принять в расчёт Эмберли и моё тщательно скрываемое положение одного из инквизиторских мальчиков на побегушках – а доселе неизвестное и столь крупное заражение генокрадами не могло не заинтересовать Ордо Ксенос. Это значило, что она могла бы немного обидеться на меня, упусти я возможность собрать сведения и на пустом месте осложнить себе жизнь.
Итак, с тщательно скрываемым нежеланием, я позволил своей синекуре на Перлии отодвинуться на неопределённый срок в будущее и отправился на непримечательный агромир, мало отличавшийся от десятков других. По прибытии я присоединился к генеральному штабу, где убедился, что моя предшественница не слишком досаждала Живану (уходя в отставку, я позаботился о том, чтобы Комиссариат назначил к лорду-генералу человека, достаточно прагматичного, чтобы не мешать ему делать свою работу) и принялся разъезжать по разным полкам, что располагались достаточно далеко от мест боёв, повышая их боевой дух и собирая все сведения, которыми могла заинтересоваться Эмберли.
Именно так я оказался в Каскадах – краю высоких гор, глубоких ущелий и потрясающих водопадов, вдали от полей. В более мирные времена эти места привлекали немало туристов. Отступающие под ударами Гвардии сектанты нашли убежище здесь, уповая, что пересечённая местность и малолюдность этих мест позволят им скрыться. Это могло сработать, если бы узкие, извилистые дороги не вели их к немногочисленным перевалам, где «Вендетты» нашего авиакорпуса расстреливали их как в тире. Я как раз закончил визит на один из передовых аэродромов, где произнёс пару банальностей, пожал несколько рук и насладился посредственным обедом, когда мы попали в засаду, которую, должно быть, готовили для одного из грузовиков, возивших припасы нашим летунам.
Первым намёком на неприятности стал лазерный разряд, ударивший в край открытого пассажирского отсека «Саламандры», за которым последовало ещё несколько, вынудивших меня нырнуть за успокаивающе надёжную броню.
- Юрген, – я постучал по вокс-бусине в ухе, – мы под огнём.
Впрочем, я был не сильно этим обеспокоен. Надёжная разведывательная машина могла выдержать далеко не только лазразряды, и явно стала неприятным сюрпризом для повстанцев, не ожидавших ничего опаснее одного-двух грузовозов, которые можно будет без проблем остановить и обобрать.
Я пролез за турель с тяжёлым болтером – там я был отчасти прикрыт, даже когда стоял – и нажав на спуск, окатил очередью снарядов утёс, на котором, судя по углу обстрела, прятались враги. Я был вознаграждён – огонь прекратился, а среди отчаянно цепляющегося за почти вертикальные скалы кустарника, начали двигаться враги, явно пытающиеся найти укрытие получше.
- Кажется, это немного остудило их рвение.
- Рад это слышать, сэр, – отозвался из водительского отсека мой ординарец, выжимая газ. Если бы за рулём сидел кто угодно другой, меня бы испугало такое резкое ускорение, особенно в тот миг, когда наша левая гусеница находилась в нескольких сантиметрах от обрыва, вдоль которого пролегала дорога, но я знал мастерство Юргена и потому лишь покрепче схватился за болтер, чтобы сохранить равновесие – возможно, этот рефлекс спас мне жизнь. Я успел заметить яркую полосу в воздухе прямо перед нами как раз, когда ракета ударила в угол лобовой бронеплиты и разорвала одну из гусениц градом осколков.
«Саламандру» нещадно встряхнуло. Юрген выругался, а вернее начал ругаться, но его пожелания оборвались на полуслове, когда наша надёжная маленькая машина сорвалась с утёса.
К счастью, как я уже упоминал, на дороге хватало кустов, на склоне ущелья было даже одно или два дерева, а сам склон, милостью Императора, не был отвесным. Моё сердце замерло, когда мы повисли в воздухе, но через миг костоломный удар выбил воздух из моих лёгких, а подбитая «Саламандра» полетела вниз, рассыпая вокруг щебень, осколки камня и вырванные кусты. Я мёртвой хваткой уцепился за болтер, от ужаса у меня зуб на зуб на попадал, а небо и скалы каруселью вертелись вокруг. Вдруг раздался глухой удар, я почувствовал толчок и услышал визг покорёженного металла, с которым машина рухнула на борт и остановилась в нескольких метрах от ручья, что бурлил на дне этого ущелья.
Миг спустя я осознал, что ещё жив и выполз из-под турели с болтером, пару раз приложившись о неё головой, а ещё не придя в себя, кубарем скатился с бронированной поверхности, что недавно служила «Саламандре» бортом, почувствовал, как мне в спину впивается гравий вперемешку с несколькими более крупными камнями, и встретился взглядом с лицом, что можно увидеть лишь в ночном кошмаре. На миг я подумал, что это кошмар и есть – просто видение, выпущенное из потрясённого мозга жёстким приземлением – но быстро понял, что моё воображение не смогло бы придумать такого ужасного запаха, что исходил от этой твари.
- Войн-а-а-а! – проревело оно, ударом сокрушая бронепластину, с которой я чудом успел перекатиться в последний миг, одновременно пытаясь нашарить лазпистолет. Но прямо над кобурой, где должна была торчать рукоятка, моя рука ничего не обнаружила, и мне пришлось перекатиться ещё раз, чтобы, уходя из-под очередного смертельного удара, разглядеть своё верное оружие под турелью, куда я точно не смогу дотянуться, не рискуя целостностью своего черепа. Громкий лязг со стороны погнутого люка в водительский отсек, сопровождаемый литанией сквернословия, что я услышал через вокс-бусину, ясно дали понять, что Юрген в ближайшие секунды мне не помощник – я сам по себе, пока он не сможет выломать люк.
К счастью, у меня был цепной меч, и я вскочил на ноги, выхватывая клинок – мой зеленокожий противник не сразу понял, как его жертва ушла от расправы. Но до того, как я успел нанести ему[2] первый удар, вокруг хлестнул шквал лазерного огня, чьи отсветы отразились в покалеченном корпусе «Саламандры», и оставили на теле моего врага несколько ран, что мгновенно уложили бы человека. Орка же обстрел лишь разозлил, и новых противников он встретил оглушительным презрительным рёвом.
- Что происходит, сэр? – спросил едва ли удивлённый происходящим Юрген, пока я, воспользовавшись передышкой, нырнул в пассажирский отсек, надеясь схватить пистолет.
- Мятежники, – ответил я, окидывая местность быстрым взглядом. К нам приближался отряд пехотинцев в форме местного ополчения, но я в жизни насмотрелся на генокрадских гибридов, так что узнал их по мелким неправильностям в поведении. Ободрённые их появлением бойцы, что устроили засаду на дороге сверху, послали в нашу сторону несколько лазерных разрядов, но расстояние было так велико, а угол обстрела так неудобен, что они могли бы не утруждать себя, а той пары-тройки разрядов, что всё-таки угодили в машину, удалось убедить меня оставаться в укрытии. Что было не очень хорошим решением – учитывая разъярённого орка на расстоянии вытянутой руки.
