Потом поохотилась, выбрала нужные для похорон деревья, накормила собаку, хитрый пёс, сразу почуял, что буду готовить обед, и всё время крутился рядом. Убралась на стоянке, подготовила тела друзей к похоронам, закончила готовить обед, накормила человека (кто сказал, не поверила бы, осталось только начать говорить «моего человека»). Потом похороны и сортировка вещей на то, что взять, что оставить. Думала, что трудней всего будет хоронить погибших друзей, а оказалось, что разобраться с вещами.
Ничего не хочется оставлять, ведь всё же нужное. А если мне лично не нужное в походе, то баснословно дорогое. Вот, например, шесть мифриловых кольчуг — это же целое состояние, причём каждая. Каким бы лёгким ни был мифрил, все их я не потащу, но ведь не выбрасывать же! Да меня потом обратно в лес не пустят! Какой бы избранной я ни была, всё равно не пустят. А ведь ещё есть шесть мечей, тоже мифриловых, и шлемы, и кое-какой другой доспех. А ещё поддоспешники, тоже дорогие, но их я, пожалуй, могу даже сжечь, чтоб чужим не достались, меня потом ещё и похвалят, мы их вообще на экспорт не продаём, такой можно либо украсть, либо снять с мёртвого эльфа, но размерчик-то не тот, а перешить не получится, испортишь. Сжечь-то, конечно, можно, но ведь жалко, рука не поднимается. И так практически со всеми вещами, вплоть до посуды, ведь каждая чашка — это вырезанное из дерева произведение искусства тончайшей работы. Ловлю себя на том, что всё чаще посматриваю на человека и его собаку. Мне бы такого пса, я бы на него вдвое больше смогла нагрузить.
— Дим, можно у тебя спросить? — начинаю я.
Человек кивает.
— Твой Дрейк мог бы нести больше? Я бы ему каждый день добавляла жизненной силы, чтоб увеличить выносливость.
— Желание нести больше, чем он привык, ты ему тоже увеличишь?
— А давай попробуем?
— А давай не надо? Дрейк пёс гордый и упрямый, не понравится — ляжет и будет лежать, а потом и то, что сейчас несёт, таскать откажется.
План переложить часть груза на собаку провалился. Человек, я думаю, тоже вряд ли воспримет с восторгом идею нести мои вещи, да и слабые они, люди. А свои? Чего у него нет? Прежде всего, оружия, кроме арбалета, и доспехов тоже нет. На поясе ещё болтался грубый орочий, явно трофейный, тесак и всё. Почему так? Это же ненормально. А ведь и мне безоружный спутник не нужен, с этим в любом случае придётся что-то делать. Выбираю кольчугу и поддоспешник самого большого размера, всё должно налезть, пару мечей, длинный и короткий, кожаные наручи с мифриловыми пластинками внутри и такие же поножи (это сделано, чтоб не привлекать излишнего внимания слишком дорогими доспехами), а вот шлема нужного размера нет.
— Дим, а почему у тебя оружия нет? — спрашиваю человека.
— Как это нет? — совершенно искренне удивляется он. — А арбалет что, уже не считается?
Теперь уже удивляюсь я, и прежде всего его искренности.
— А как же меч или топор, да и броня?
— А зачем? — опять искренне спрашивает он.
— Как это зачем? Как же можно путешествовать одному и без оружия? А если разбойники или те же чёрные орки и их зелёные собратья, которые ничуть не лучше, но опаснее? Да мало ли что?
— Я предпочитаю в ближний бой не лезть, или «дерусь» издалека, или избегаю схватки.
— Очень мудрое предпочтение, — говорю я и про себя добавляю: «для человека», хотя так удивлена его ответами, что, похоже, чуть не сказала этого вслух, но вовремя сдержалась. — Мы, эльфы, придерживаемся похожих принципов, но не всегда получается.
Он только пожимает плечами.
— Легче не воспользоваться имеющимся оружием, чем воспользоваться тем, которого не будет в нужный момент, — уже цитирую я человеку своего учителя по фехтованию.
Ва'Дим улыбается, хорошо хоть не снисходительно. Это же надо, хочу подарить ему комплект оружия, каждый предмет которого стоит целого состояния, а некоторых не купишь ни за какие деньги, и вынуждена ещё уговаривать!
— Я не сказала ничего смешного.
— А я не над тобой смеюсь, просто комична сама ситуация. Не я убеждаю красивую девушку в том, что оружие — это очень нужные и полезные вещи, а она меня. Причём так убеждаешь, как будто я с тобой спорю, а я ведь и не спорю, сам знаю, что и нужно, и полезно, просто у меня нет.
Не спорит, удивляюсь я. Перелистываю в уме наш разговор, действительно не спорит — это я от удивления слишком активно доказывать начала.
— Не споришь? — говорю я вслух. — Вот и хорошо, значит, не будешь возражать, если я тебе подарю несколько вещей.
С этими словами раскладываю перед человеком выбранные предметы. Кроме того добавляю туда пару ножей, один побольше, другой поменьше, пару метательных ножей и топорик.
— Спасибо, конечно, за подарок, но есть ещё одна причина, по которой у меня нет лишнего оружия, я просто не умею им пользоваться. Совсем не умею. А от оружия с которым не умеешь обращаться, может быть больше вреда, чем пользы.
Этим ответом он меня добил окончательно. Человек не сказал: «плохо умею» или: «очень плохо владею мечом», нет, он сказал: «Совсем не умею» и не соврал. Это же невозможно!
Эледриэль, успокойся! Что-то часто в последнее время я повторяю себе эти слова, правда, на этот раз не от злости и возмущения, а от удивления. Не владеет мечом и до сих пор жив — значит, умеет что-то другое.
— Часто сам факт наличия оружия избавляет от многих проблем, — говорю я успокоившись.
— Зато добавляет других, — отвечает человек и, видимо поняв по моему лицу, что я опять начинаю злиться (где моя эльфийская невозмутимость?), добавил: — я не возражаю против подарка, просто предупреждаю.
— Я тебя научу, чему смогу, — беру на себя неожиданные обязательства, — а кольчугой вообще не нужно уметь пользоваться, надел и носи.
Ну вот, уговорила, наконец. Кто бы мог подумать, что придётся затратить столько сил, чтоб подарить мифриловые доспехи? И ведь не очень-то и рад, взял чуть ли не из вежливости. Мол, подумаешь, мифрил, что я, мифрила не видел?
Дим. Попаданец.
А ушастая меня всё же нагрузила. Когда Эль начала задавать наводящие вопросы про оружие, я сразу понял, куда она клонит, вот только было интересно, «даст поносить» или подарит. Подарила. Щедрая эльфийка оказалась. Повоевал с ней немного из-за короткого меча, она настаивала взять его вместо орочьего тесака, а я поначалу отказывался, мол, тесак мне нужен, чтоб ветки при ходьбе по лесу рубить, а меч для этого использовать жалко, он же целое произведение искусства, поломаю ещё. Не знаю, что её больше возмутило, бесцельная рубка веток или предположение, что эльфийский клинок можно сломать об эти самые ветки, и его сравнение с орочьим тесаком, да ещё и в пользу последнего. Но теперь пусть только попробует что-нибудь возразить или косо посмотреть, когда я срублю мешающую мне ветку, сразу с сожалением вспомню такой замечательный клинок работы оркских мастеров, который об веточку точно не сломается. Ещё немного повоевали с ней из-за топорика, по мне, так эльфийский ничуть не лучше советского, разве что намного красивее, но пришлось сменить свой, времён СССР, на предложенный ею эльфийский. Из-за ножей не спорил, ножи я с детства люблю, поэтому и эльфийские взял, и от своих отказываться не стал, да в рюкзаке ещё парочка неплохих орочьих заныкана.
Вообще-то я понимал всю правоту эльфийки и спорил, во-первых, по инерции, так как готовился защищаться от предложения временно поносить её вещи, и, во-вторых, из чисто корыстных соображений. Ушастая мне дарит кучу оружия, которое по-любому не может нести сама, говорю спасибо и беру часть, а по поводу другой части неуверенно сомневаюсь. Эльфийка начитает меня убеждать в том, что все её подарки очень, очень нужны и даже необходимы, и я даю себя уговорить. В результате, раз я не пустился прыгать от счастья, получив такие замечательные и наверняка невероятно дорогие вещи, а был уговорен, то не так сильно за них и в долгу. К тому же сделал Эль приятное, позволив победить в споре, а в действительно для меня важной ситуации смогу сказать, что раз я столько раз уже уступал, то пора бы и ей идти на компромисс. Ну и, в-четвёртых — это была ещё и тренировка спорить с ходячим детектором лжи, говоря только правду.
Кольчуга оказалась рубашкой, длиной примерно до середины бедра, из металла, цветом и весом похожего на алюминий, но прочностью явно превосходящего. Вся состоит из таких тонких колечек, что подозреваешь в её изготовлении не кузнеца, а ювелира (ни на одном из погибших эльфов кольчуги повреждены не были, хотя удары, не пробившие броню, всё равно оказались смертельными), тот самый, легендарный мифрил. Поддоспешник оказался такой же рубашкой, чем-то похожей на термобельё, не удивительно, что я его на эльфийке не заметил, и не только похожей, но по сути и являющейся им, ушастая объяснила, что ткань распределяет силу удара по всей своей площади, а также свободно выпускает пот изнутри наружу, но не пропускает влагу снаружи вовнутрь и позволяет телу дышать — прямо нанотехнологии какие-то. Меч, тот, что подлинней, был похож на гибрид катаны и ятагана, моих скромных знаний об этих видах оружия было достаточно, чтоб понять, что вещи это очень разные и мало совместимые, но ведь как-то совместили, скрестили, так сказать, вола и трепетную лань. Про поножи и наручи ничего сказать не могу, не разбираюсь я в них.
