Мимо промелькнуло старинное здание ратуши. Стрелки часов на башне показывали два часа.
Крэгг узнал это место. Тут вот, направо, должна быть гостиница.
— Приехали, — сказал шофер, останавливая машину.
— Это не та гостиница.
— Другой здесь нет.
— Раньше была, — сказал Крэгг, вглядываясь в здание.
— Была деревянная, а потом на ее месте построили эту.
— Вы в этом уверены?
Шофер пожал плечами:
— Что я, дурачить вас буду?
— Хорошо, — сказал Крэгг, — можете ехать назад, я тут останусь.
Он вышел на тротуар.
— Приятно покататься! — сказал шофер, пряча деньги в карман. — Снег сейчас превосходный. Если вам нужны лыжи получше, советую…
— Хватит! — Крэгг со злобой захлопнул дверцу.
…В пустом вестибюле за конторкой дремала дежурная.
— Мне нужен номер во втором этаже с окнами на площадь, — сказал Крэгг.
— Вы надолго к нам?
— Не знаю. Может быть… — Крэгг запнулся. — Может быть, на несколько дней.
— Покататься на лыжах?
— Какое это имеет значение? — раздраженно спросил он.
Дежурная улыбнулась.
— Решительно никакого. Заполните, пожалуйста, карточку. — Она протянула ему белый листок, на котором Крэгг написал свою фамилию и адрес.
— Все?
— Все. Пойдемте, я покажу вам номер. Где ваши вещи?
— Пришлют завтра.
Они поднялись во второй этаж. Дежурная сняла с доски ключ и открыла дверь.
— Вот этот.
Крэгг подошел к окну. З_д_а_н_и_е р_а_т_у_ш_и в_и_д_н_е_л_о_с_ь_ _ч_у_т_ь л_е_в_е_е, ч_е_м е_м_у с_л_е_д_о_в_а_л_о б_ы
— Эта комната мне не подходит. А что рядом?
— Номер рядом свободен, но там еще не прибрано. Оттуда выехали только вечером.
— Это неважно.
— Да, но сейчас нет горничной.
— Я сказал, что это не имеет значения!
— Хорошо, — вздохнула дежурная, — если вы настаиваете, я сейчас постелю.
Кажется, это было то, что нужно, но кровать стояла у д_р_у_г_о_й с_т_е_н_ы.
Крэгг подождал, пока дежурная расстелила простыни.
— Спасибо! Больше ничего не надо. Я ложусь спать.
— Спокойной ночи! Вас утром будить?
— Утром? — Казалось, он не понял вопроса. — Ах, утром! Как хотите, это уже не существенно.
Дежурная фыркнула и вышла из комнаты.
Крэгг отдернул штору, передвинул кровать к противоположной стене и, погасив свет, начал раздеваться.
Он долго лежал, глядя на узор обоев, пока блик луны не переместился к изголовью кровати. Тогда, зажмурив глаза, он нажал кнопку на часах…
* * *
"Если вы хотите удержать что-то в памяти, думайте об этом в период трансформации".
…Объезжая пень, она резко завернула влево и потеряла равновесие. Когда ей удалось стать второй лыжей на снег, она вскрикнула, обрыв был всего в нескольких метрах. Она поняла, что тормозить уже поздно, и упала на левый бок. Большой пласт снега под ней стал медленно оседать вниз…
Крэгг проснулся со странным ощущением тяжести в голове. Лучи утреннего солнца били в глаза, проникая сквозь закрытые веки. Он перевернулся на бок, пытаясь вспомнить, что произошло вчера.
Кажется, вчера они с Ингрид до двух часов ночи катались на лыжах при лунном свете. Потом, в холле, она сказала… Ах, черт! Крэгг вскочил и торопливо начал натягивать на себя еще не просохший со вчерашнего дня свитер. Проспать в такой день!
Сбегая по лестнице, он чуть не сбил с ног поднимавшуюся наверх хозяйку в накрахмаленном чепце и ослепительно белом переднике.
— Торопитесь, господин Крэгг! — На ее лице появилось добродушно-хитрое выражение. — Барышня вас уже давно ждет. Смотрите, как бы…
Крэгг в два прыжка осилил оставшиеся ступеньки.
— Ингрид!
— А мой совет: до обрученья не целуй его! — пропела Ингрид, оправляя прическу. — Садитесь лучше пить кофе. Признаться, я уже начала думать, что вы, раскаявшись в своем безрассудстве, умчались в город, покинув обманутую Маргариту.
…Когда ей удалось стать второй лыжей на снег, она вскрикнула…
— Не знаю, что со мной случилось, — сказал Крэгг, размешивая сахар. — Я обычно так рано встаю.
— Вы нездоровы?
— Н-н-нет.
— Сожаление об утерянной свободе?
— Что вы, Ингрид!
— Тогда смажьте мои лыжи. Мы поднимемся наверх в фуникулере, а спустимся…
— Нет!! — Крэгг опрокинул чашку на скатерть. — Не нужно спускаться на лыжах!
— Что с вами, Лин?! — спросила Ингрид, стряхивая кофе с платья. Право, вы нездоровы. С каких пор?..
— Там… — Он закрыл глаза руками.
…Объезжая пень, она резко завернула влево и потеряла равновесие…
— Там… пни! Я… боюсь, Ингрид! Умоляю вас, пойдем назад по дороге! Мы можем спуститься в фуникулере.
Ингрид надула губы.
— Странно, вчера вы не боялись никаких пней, — сказала она, вставая. Даже ночью не боялись. Вообще, вы сегодня странно себя ведете, Еще не поздно…
— Ингрид!
— Перестаньте, Лин! У меня нет никакого желания тащиться три километра пешком под руку со своим добродетельным и трусливым супругом или стать всеобщим посмешищем, спускаясь в фуникулере. Я иду переодеваться. В вашем распоряжении десять минут, чтобы подумать. Если вы все это делаете против своей воли, то еще есть возможность…
— Хорошо, — сказал Крэгг, — сейчас смажу ваши лыжи…
* * *
…- Согласен ли ты взять в жены эту женщину?
.. обрыв был всего в нескольких метрах. Она поняла, что тормозить уже поздно, и упала на левый бок…
— Да.
— А ты согласна взять себе в мужья этого мужчину?
— Согласна.
— Распишитесь…
Церемония окончилась.
— Ну? — прикрепляя лыжи, Ингрид снизу взглянула на Крэгга. В ее глазах был вызов. — Вы готовы?
Крэгг кивнул.
— Поехали!
Ингрид взмахнула палками и вырвалась вперед…
Крэггу казалось, что все это он уже однажды видел во сне: и синевато-белый снег, и фонтаны пыли, вырывающиеся из-под ног Ингрид на поворотах, и красный шарф, полощущий на ветру, и яркое солнце, слепящее глаза.
Впереди одиноко маячила старая сосна. Ингрид мелькнула рядом с ней. Д_а_л_ь_ш_е в с_н_е_г_у д_о_л_ж_е_н б_ы_л т_о_р_ч_а_т_ь п_е_н_ь.
…Объезжая пень, она резко завернула влево и потеряла равновесие…
Ингрид вошла в правый поворот. В правый! Крэгг облегченно вздохнул.
— Не так уж много пней, — крикнула она, резко заворачивая влево. — Все ваши страхи… — Взглянув на ехавшего сзади Крэгга, она потеряла равновесие. Правая лыжа взметнулась вверх.
Крэгг присел и, оттолкнувшись изо всех сил палками, помчался ей наперерез.
Они столкнулись в нескольких метрах от обрыва.
Уже падая в пропасть, он услышал пронзительный крик Ингрид. Дальше весь мир потонул в нестерпимояркой вспышке света.
— Вот ваша газета, доктор Меф, — сказала служанка.
* * *
Эзра Меф допил кофе и надел очки.
Несколько минут он с брезгливым выражением лица просматривал сообщения о событиях в Индо-Китае. Затем, пробежав статью о новом методе лечения ревматизма, взглянул на последнюю страницу. Его внимание привлекла заметка, напечатанная петитом и обрамленная черной каймой.
В номере гостиницы курорта Пенфилд скончался известный ученый-филолог, профессор государственного университета Дономаги, доктор Лин Крэгг. Наша наука потеряла в его лице…
Меф сложил газету и прошел в спальню.
— Нет, Мари, — сказал он служанке, — этот пиджак повесьте в шкаф, я надену черный костюм.
— С утра? — спросила Мари.
— Да, у меня сегодня траур. Нужно еще выполнить кое-какие формальности.
— Кто-нибудь умер?
— Лин Крэгг.
— Бедняга! — Мари достала из шкафа костюм. — Он очень плохо выглядел последние дни. А вы его вчера даже не проводили!
— Это случилось в Пенфилде, — сказал Меф. — Кажется, он поехал кататься на лыжах.
— Господи! В его-то годы! Вероятно, на что-нибудь налетел!
— Вероятно, если исходить из представлений пространственно-временного континуума. Ах, Сатана!..
— Ну, что еще случилось, доктор Меф? — спросила служанка.
— Опять куда-то задевался рожок для обуви! Вы не представляете, какая мука — натягивать эти модные ботинки на мои старые копыта!
Откровенно говоря, я люблю вкусно поесть Не вижу причины это скрывать, потому что ведь от гурмана до обжоры, как принято нынче выражаться, дистанция огромного размера Просто я считаю что каждое блюдо должно быть приготовлено наилучшим образом. Возьмем, к примеру, обыкновенный кусок мяса. Можно его кинуть в кастрюлю и сварить, можно перемолоть на котлеты, а можно, потушив в вине с грибами и пряностями, создать произведение кулинарного искусства
К сожалению, в наше время люди начали забывать, что еда — это прежде всего удовольствие Увы, канули в Лету придорожные кабачки, где голодного путника ждала у пылающего очага утка, поджаренная на вертеле. Кстати, об утках: уверяю вас, что обычная газовая плита дает возможность приготовить утку ничуть не хуже, чем это делалось нашими предками. Просто нужно перед тем, как поставить ее в сильно нагретую духовку, обмазать всю тушку толстым слоем сметаны. Если вы при этом проявите достаточно внимания и не дадите утке перестоять, ваши труды будут вознаграждены восхитительной румяной корочкой, тающей во рту
