— Надеюсь, паук тоже спит, — мечтательно проговорила я и тут же представила: ночь, архив, паук и мы, вернее, подруги и я, совершенно ничего не видящая в темноте. Вот я иду, тяну вперед руки и натыкаюсь прямо на… брр!
— Ну чего встала? — Алия недовольно потянула меня за руку.
— Факел надо, — просипела я. Нарисованная мною картинка пугала своей реальностью.
— Зачем? — удивилась Лейя.
— А вы представьте: ночь, архив, тишина и алхимикус.
— Ой… А факел зачем? — удивилась Лейя.
— Да чтоб ему в морду ткнуть, если на нас пойдет! — сообразила Алия.
— Я же не вижу в темноте! Как я карточки буду искать?
— Мы сами найдем, — пообещала Алия.
— Тогда зачем вам я? — В моей душе вспыхнула надежда. — Давайте, вы спуститесь, а я на стреме постою.
— Ага, а вдруг он не спит по ночам! — заверещала Лейя. — Кто нас защищать будет?
Я остановилась у моста, поколупала снег на хлипких перилах и вспомнила:
— Слушайте, у нас же есть демон, который нам до конца жизни должен!
— Не надо! — вдруг завизжала мавка.
— Ты чего? — удивилась я.
— Я его один раз позвала ночью. — Лейя покраснела. — Он… в общем, ночью от него никакого толку!
— У нас в комнате бутылка вина стоит! — вспомнила Алия. — Осталась после последнего раза, когда в карты играли.
— И что?
— Первую ночь на кладбище помните? — оскалилась Алия. — Выпьем, и что нам тогда какой-то алхимикус! А то вправду уже засохли!
Вновь почувствовав себя «тупоголовыми малолетками», мы прошмыгнули обратно в нашу комнату, в темноте и тишине выпили вино, вырывая друг у друга бутылку, взбодрились и, уже в боевом настроении, отправились навстречу подвигу.
— Я где-то здесь в тот раз оставила свой ножичек, — сообщила Алия, поскальзываясь на ступеньке и хватаясь за мой подол. — Щас спрошу у алхимикуса, куда он его заныкал?
— А у меня тут бусики! — пискнула Лейя.
Я, запнувшись обо что-то, упала и поползла на четвереньках, шепча себе под нос:
— Книжечки, книжечки.
— Где же моя цацка-то?! — гремела где-то сбоку Алия, пиная кучи монет. — Ведь так я и знала — сопрут!
— Ой, — моя рука уткнулась во что-то твердое и волосатое, — ай! — я поспешно отдернула руку, сообразив, что придуманный мною кошмар начал страшно сбываться. — Мама!
Алия замолчала, а мавка пискнула, послышался звук падения. Я быстро поползла назад, крича:
— Он здесь! Я его нащупала!
— Ой! — тут же подтвердила мои слова лаквиллская богатырка. — А-а-а, он меня за зад ухватил! Подлец! — Монеты из-под ее ног брызнули в разные стороны и зазвенели вокруг меня. Я попробовала зарыться в архивные сокровища, но подруги, топоча и нарезая вокруг круги, очень мешали.
— Где ты, скотина похотливая?! — орала Алия, а мавка пищала почти на ультразвуке:
— Где он?! Где он?!
— Я здесь! — взвыл гнусавый голосок, ввергнув нас в новую волну ужаса, во всяком случае, я, развив немалую скорость на четвереньках, крушила лбом все, что попадалось на пути. На голову наделся какой-то котел, и теперь погром я совершала, не боясь сотрясения мозга, хотя догадывалась, что трясти там уже давно нечего. Меня ухватили за подол, я рванулась изо всех сил, вошла в стену, и сознание погасло.
Очнулась я на лестнице под визжание крыса:
— Идиотки, кретинки, микроцефалки!
— Попрошу не выражаться при дамах, — бубнила Алия. — Мы тебе помочь хотели!
— По второму разу архив откапывать? — взвизгнул крыс. — У меня еще с того раза мозоли не сошли, вот! — Он вытянул свои гладенькие розовые лапки.
Что-то гулко ударило по голове:
— Ну-с, госпожа Верея, в валькирию играем, да?! — Крыс затопотал ногами. — Ритуальную чашу вместо шлема надеваем? А в ней, между прочим, еще кровь жертв не просохла!
Я поспешно, избавилась от чаши, принятой мною за котел, а Гомункул стал тыкать пальчиком в книгу, которую я прижимала к себе, сердито попискивая:
— А это щит, да? Какого лешего вам не спится, приключений ищем, да?! Брысь отсюдова!
Лейя икнула, а я вспомнила, зачем мы пришли:
— Эй, Гомункул, а вытащи-ка нам карточки твоего хозяина, где он про книги записывал. — Крыс недовольно повел усами, я пригрозила: — А то мы снова туда полезем.
Гомункул подскочил и метнулся за дверь. Пока мы приводили себя в порядок, он принес карточки, ссыпал их к нашим ногам и, повторив:
— Брысь отседова, — выпроводил нас из архива.
— Вино какое-то слабое, — пожаловалась Алия, — а то бы я ему показала, как приличных девушек за зады лапать!
— Это я, — мяукнула Лейя, а когда мы остановились и уставились на нее, пояснила: — Это я упала и за ее зад ухватилась.
— А что это за книжечка? — Алия ткнула пальцем в добытую книгу, когда мы вышли к реке.
— Волшебные сказки для самых-самых, — прочитала я.
— Это для кого?! — Алия дернула у меня книгу. — Для нас, что ли?
— А самые-самые, это как? — наморщила лобик Лейя.
— Это мы! — самодовольно проворковала Алия.
Я отобрала книгу у лаквиллки, раскрыла на середине, рассмотрела рисунок огромного коняги непонятной масти.
— Вот это лошадища! — выдохнула восхищенно Алия. — Нам бы такую — до Вежа добраться.
Лейя выхватила книгу и нараспев зачитала:
— «И свистнул Иван молодецким посвистом, крикнул богатырским покриком: «Сивка- Бурка, вещий каурка, встань передо мной, как лист перед травой!».
Я наклонилась к подруге и прочитала приписку меленькими буковками:
— «Топнул ногой да тихонечко прибавил слово заветное: «Пожалуйста».
Что-то громыхнуло, Лейя уронила книгу, мы присели. Земля затряслась, воздух содрогнулся, бежит лютый зверь-конь — и бур, и сер, и космат, грива до земли свисает. От топота копыт земля содрогается, от горячего дыхания снег тает. Остановился рядом с нами и по-человечьи молвит:
— Где богатырь, вызвавший меня после тысячелетнего сна? Конь повел красным, как огонь, глазом и буркнул: — Немые, что ли?
Тут уж мы с Лейей, не сговариваясь, шмыг за спину Алии и в подругу пальцами тычем:
— Она вызывала! Богатырка лаквиллская!
Конь дыхнул жаром и, склонив голову набок, стал с неподдельным интересом осматривать девицу, которая попыталась принять важную позу.
— Щас он ее схарчит, — прошептала мне на ухо Лейя и икнула. — А потом за нас примется.
— Авось подавится. — Я лихорадочно перебирала способы бегства.
— Ну я вызывала! — Алия наконец обрела дар речи.
— Неужто война великая идет, что все добры молодцы кончились, девки в богатырки подались? — усомнился конь. — Или опять матриархат? Иль вы амазонки, девы горячие и до славных битв охочие?
— Нам в Веж надо, — пробормотала Лейя, высовываясь из-за плеча Алии. Та задвинула ее обратно и не к месту добавила:
— У меня и сабля именная есть, только я ее дома забыла.
Конь подавился фырканьем, упал на спину и, дрыгая ногами, стал кататься по снегу.
— Богатырского коня для увеселительной прогулки! Девицы пустоголовые! — Он поднялся на ноги и рявкнул: — А ну подавайте мне добрых молодцев!
— Может, он их ест? — Алия попятилась, я подняла со снега книгу, зажала ее под мышкой и, обращаясь к коню, сказала:
— Будут тебе добры молодцы, целых две штуки, любого выбирай. Только до Вежа довези, они там нас дожидаются.
Конь злобно прищурился:
— Кто вам, дурехам пустоголовым, тайну великую выдал, слово заветное?
— Да никто нам ее не выдавал. — Я надула губы. — Да его каждая собака знает, в книгах пишут. — Я сунула развернутую книгу в нос коню. — Кто ж знал, что ты на каждый окрик являться будешь?
Конь разъярился, глаза налились кровью, из ноздрей дым повалил:
— Да его ж только от отца сыну, да и то перед самой смертью выдавали?!
— Передавали-то с глазу на глаз, а, вызывая в чистом поле, орали во всю мощь, там же ясно сказано. — Я уткнулась в книгу. — «Свистни молодецким посвистом, крикни молодецким покриком…», вот они и старались друг дружку переорать, а вдруг не дозовутся.
Конь в раздумье замер, а я, пока он не пришел в себя, предложила сделку:
— Давай, ты нас до Вежа, а мы тебе эту страничку в личное пользование!
— Где этот Веж? — Сивка-Бурка успокоился, я поняла, что он готов принять мое условие.
— А вон он! — Лейя махнула рукой на темнеющие вдали башни.
Конь фыркнул:
— А ножками слабо дойти? Можно ли ради такой малости богатырского коня вызывать?
— Ножки устали, — заныла Лейя, а Алия принялась деловито охлопывать новое средство передвижения, конь недовольно косил на нее глазом.
— А тебе лень?
— Ладно, садитесь. — Ох, не понравился мне его тон, нет ли тут подвоха?
Посмотрел, как мы, пища и оскальзываясь, пытаемся влезть ему на спину, фыркнул и лег на снег. Мы уселись ему на спину, вцепившись друг в друга.
