— Сэр, искомый объект прибыл на планету, а через два дня покинул ее, двигаясь в направлении Веги Прайм.
Что скажет мне в ответ на это сэр Карс? «Молодец, Нэтта»? Это вряд ли. Скорее задаст простой вопрос: «Ты абсолютно уверена, что на Новую Калифорнию прибыла именно наша собака?»
Стоп! Я развернулась и со всей возможной скоростью направилась обратно.
— Кай, простите еще раз, не могла бы я переговорить с сотрудником, осматривавшим собаку?
— Зачем? — Он озабоченно взглянул в мою сторону.
— Хочу стопроцентно убедиться, что это действительно был мой зверь.
— Понятно. Подождите минуточку. — И Кай снова принялся извлекать информацию из недр компьютера, бормоча себе под нос: «Так, кто у нас в тот день дежурил? Шейла? Да, точно, она».
Затем он снял телефонную трубку и, набрав номер, изрек:
— Шейла, привет, это Кай. Ты не могла бы на секундочку ко мне подойти? Идешь? Спасибо.
— Подождите пару минут, мисс, она скоро будет.
Благодарно кивнув, я присела в стоящее неподалеку кресло, а вскоре напротив меня опустилась женщина средних лет, в такой же, как у Кая, форме, и представилась:
— Добрый день. Я Шейла Френсис. Так о чем вы хотели меня спросить?
— Здравствуйте, спасибо, что пришли. Кай сказал, что дня четыре назад вы проводили досмотр пассажира, прибывшего с денебианским бульдогом.
— Было такое. Я хорошо их запомнила, потому что поведение собаки мне показалось довольно странным.
Я насторожилась.
— Да? Чем же?
— Понимаете, я очень люблю собак и хорошо знаю их повадки и привычки. Так вот, денебианские бульдоги всегда держатся неподалеку от своих хозяев, готовые при первых признаках опасности броситься на защиту, а этот пес, наоборот, отходил на всю длину натянутого поводка.
Порывшись в сумочке, я достала фотографию и протянула ее собеседнице.
— Взгляните, с мужчиной была эта собака?
Шейла взяла снимок и внимательно к нему пригляделась.
— Вы же понимаете, гарантии я дать не могу, но животное очень похоже.
Я попыталась уцепиться за соломинку.
— У нее шрам на голове, вы его не заметили?
Шейла усмехнулась.
— Я похожа на самоубийцу? Чтобы пристально рассмотреть вблизи денебианского бульдога, нужно огромное мужество. Простите, я не заметила шрама.
От всей души поблагодарив собеседницу за информацию, я встала и отправилась обратно в гостиницу. Думать.
Идея, конечно, была хорошая, но вот с реализацией возникли некоторые сложности. Вернув флаер на положенное ему место, я вошла в двери и по дороге к лестнице была остановлена окликом портье:
— Мисс д'Эсте, вас тут дожидаются.
Я взглянула в указанном направлении и обнаружила там внушительных размеров букет цветов, надежно укрывающий лицо посетителя. Когда же я увидела, кого ко мне принесла нелегкая, то чуть не упала, споткнувшись на ровном месте. Из-за вороха роз на меня, смущенно улыбаясь, взирал Мигель Сан-Пьере. Протянув цветы, он на одном дыхании выпалил, видимо, заранее подготовленную фразу:
— Антуанетта, я извиняюсь. Был не прав, вспылил. Весьма сожалею о своем поведении. Мир?
Судорожно глотая воздух, я безуспешно пыталась обрести дар речи. Наконец, признав свое поражение в данном вопросе, молча забрала букет и выразительно кивнула.
— Вот и славно. — К Мигелю разом вернулась его обычная самоуверенность. — Ты какую кухню предпочитаешь?
И откуда такие люди берутся? Он, похоже, ничуть не сомневается, что я все брошу и отправлюсь с ним ужинать? Хотя… если вдуматься, впереди меня ждет скучный вечер в одиночестве у телевизора. Куда как интереснее провести время за изучением еще одного немного необычного представителя рода человеческого. Приняв решение, я заявила:
— Сегодня предпочитаю итальянскую. На Новой Калифорнии есть пиццерии?
Мигель фыркнул.
— Спросила… Тут есть почти все. Двинули?
— Разбежался. Мне нужно переодеться и освежиться.
— Отлично, пойдем в твои апартаменты.
— Еще чего. Я пойду, а ты подожди меня здесь, будь уж так добр. — И, не дав ему опомниться, развернулась и была такова.
В номере, пристроив букет в воду, я продемонстрировала максимальную скорость сборов, на какую только была способна. Как мне было известно, будущий сотрапезник человек вспыльчивый, поэтому не стоило лишний раз давать ему повод. И уже через двадцать минут мои каблучки звонко цокали по каменным плитам холла, причем взгляд Мигеля показал, что усилия были потрачены не напрасно.
— Ты красивая, — сообщил он с детства известный мне факт. — Теперь вперед?
— Как скажешь, — потупила я глазки, изображая хрупкую, покорную мужской воле девушку, подняв же взор, обнаружила спину своего спутника, исчезающую в дверном проеме.
— Все же он неисправимый хам. — Нажаловавшись администратору, я законопослушно сдала ключи, сообщила, что когда вернусь — не знаю, и проследовала на свежий воздух.
Мигеля я нашла на стоянке рядом с самым навороченным из имевшихся в наличии флаеров. Забравшись внутрь, я поинтересовалась:
— Откуда у тебя эта прелесть?
Секунду он соображал, что же я имею в виду, затем, поняв, хмыкнул и проинформировал:
— Флаер-то? Это братца. Я к нему на недельку в гости прилетел.
— Странно. Я думала, что все члены кланов Аркадии там и живут. А что твой брат делает на Новой Калифорнии?
— То же, что и все. В фильмах снимается, в роли злодея.
Да уж, если имеет место семейное сходство, то амплуа ему подобрали самое подходящее, ибо Мигелю с его внешностью только банки грабить. Высокий, жилистый, он отнюдь не блистал красотой, его даже симпатичным нельзя было назвать. Из-под темных волос хмуро глядели холодные, как льдинки, голубые глаза, в которых лишь изредка мелькала тень улыбки. Единственное, что в Мигеле радовало взгляд, — это руки, длинные, изящные пальцы, безупречной формы ногти, холеная кожа. Я всегда была неравнодушна к красивым мужским рукам и сейчас засмотрелась.
— Антуанетта, ты меня слушаешь? — прервал ход моих мыслей недовольный голос Мигеля.
— Что, — встрепенулась я. — Прости, замечталась. О чем ты спрашивал?
— У тебя есть братья и сестры? — покладисто повторил свой вопрос спутник.
— Сестра, младшая. Недавно вышла замуж, сейчас отдыхает. Угадай где?
— Угадал. Вернусь домой, непременно с ней познакомлюсь. Как зовут?
— Марсела Диас, тьфу, теперь Марсела Крейтон, никак не привыкну.
— А ты замужем?
— А ты женат? — не сдержалась я.
— Так нечестно, я первый спросил, — капризно заявил Мигель.
— Замечательно, — усмехнулась я, тоже решив поиграть в детство. — Вот первый и ответь.
— Хорошо. Не женат. Твоя очередь.
— Непременно, только давай ты сосредоточишь внимание на приземлении, а в подробности моей личной жизни вникнешь, оказавшись на твердой почве.
Мой призыв к благоразумию был услышан, и мы благополучно опустились на стоянку. Ну и, естественно, ни тебе открытой двери, ни поданной руки. С грехом пополам выбравшись из кабины, я двинулась ко входу в небольшой ресторанчик, не дожидаясь, пока курортный эрзац джентльмена захлопнет флаер и составит мне компанию.
Следующие десять минут я получала истинное удовольствие, ибо наконец-то предупредительный швейцар распахнул передо мной дверь, улыбчивый метрдотель отвел к столику, пододвинул стул и протянул меню, ни на секунду не прекращая расточать комплименты моему обаянию и внешним данным. Увы, с приходом Мигеля все закончилось, поскольку, лишь мельком взглянув на… хм… дружелюбное лицо моего кавалера, мэтр испарился, не забыв, правда, пожелать нам приятного аппетита и пообещав прислать официанта.
Заказ мы сделали довольно быстро. Я, не мудрствуя лукаво, потребовала три разные пиццы, здраво рассудив, что ту, которая придется мне не по вкусу, всегда можно спихнуть сотрапезнику на той стороне стола. После того как доставили напитки, Мигель, сделав пару впечатляющих глотков, с довольным видом откинулся на диванчик и уставился на меня своими колючими глазками с видом заправского инквизитора.
— Итак, продолжим. Ты замужем?
Вот зануда. И почему всех мужчин так интересует эта идиотская тема? Но отступать некуда, пришлось сознаться: — Пока нет.
— Да? А почему?
— Слушай, может, мы о чем-нибудь более интересном поговорим? — попыталась увильнуть я.
— Обязательно, — легко согласился Мигель. — Только ответь, почему?
— Рано еще.
— Сколько же тебе лет?
Такие вопросы дамам? И где его только воспитывали? Ах да, на Аркадии… Но я не стала акцентировать на этом внимание и честно призналась:
— Двадцать.
— Здорово! А мне двадцать два.
— Чудесный зрелый возраст, — не удержалась я от толики ехидства. — Расскажи мне про свою жизнь на Аркадии.
