Я соскочил с шаршура на утрамбованную землю двора. С другой стороны на землю спустился Тимон.
Местные слуги сразу бросились к шаршурам и начали освобождать их от поклажи.
— Эй! Если что-нибудь пропадет, то вы сгорите в муках! — услышал я голос Жереста.
— А Жерестик-то, ожил! — улыбнулась мне Аранта, тоже довольная тем, что путешествие закончилось.
Двое разряженных слуг помогали Морите и Гариэль сойти с шаршуров.
— Надо же! — с томным сожалением проворковала Аранта, — а мне вот, никто руки не предложил!
— Ну, сломала бы ты эту руку, — с ехидной улыбкой, появился из-за нашего шаршута Тимон, — а толку-то?
— Ну что ты из меня монстра какого-то делаешь! — возмутилась Аранта, — может быть и не сломала бы. Вот тебе я за это, что-нибудь сломаю. Можешь вносить предложения.
Это уже вошло у них в привычку, этак пикироваться. Я не опасался за Тимона. Он четко знал границу, которую не стоило переходить, и за которой, действительно, могло бы последовать хирургическое вмешательство. Я пошел к тану Тюрону. Он стоял рядом с Малуром в ожидании дальнейших событий. Постепенно к нам стянулись все остальные.
На дорожке, ведущей к дому, появился высокий человек. Судя по поклонам, которыми его приветствовали слуги, это и был наместник Сартута, Сохтар ас Пархат. У него было приятное, умное лицо. На нем не было тщеславия и высокомерия, которое могло бы быть у наместника, которому, кроме древности рода, и похвастаться было нечем.
Малур радостно заулыбался и бросился навстречу этому человеку. Они начали о чем-то оживленно говорить. Потом Малур посторонился и показал рукой на наших пленных, стоящих с понурым видом, видимо, в предвкушении ожидающих их процедур по перевоспитанию. Впрочем, какие здесь процедуры? Секир башка, и всех делов! Может быть, наиболее везучим, выпадет каторга…. Хотя, вспоминая о некоторых особенностях местного отношения к преступникам, я бы сказал, что наиболее невезучим.
Тем временем, Малур уже показывал на нас. Наместник сразу же уставился на Тартака. Еще бы! Тартак у нас самый видный. Опершись на палицу, он в свою очередь рассматривал наместника. Тюрон шагнул вперед и вежливо поклонился:
— Рад видеть наместника Владыки. Я слышал о вас очень много лестных отзывов.
Это когда он мог эти отзывы слышать? И почему, спрашивается в задаче, эти отзывы не попадались мне? Или Тюрон все, что было, подбирал сам?
Только тут Наместник перевел взгляд на тана Тюрона. После нескольких секунд осмотра, он неуверенно сказал:
— Мне кажется, что вы необычный человек.
Надо же, какая наблюдательность. Впрочем, вспоминая первую нашу встречу, мне тоже показалось, что тан Тюрон необычный.
— Я бы сказал несколько иначе, сатхар Пархат, — улыбнулся Тюрон. — Я бы сказал, что я обычный нечеловек.
— А кто? — моментально среагировал Сахтар.
— О! Какое это имеет значение?
— Сатхар Тюрон — дракон! — встрял Малур, — он демонстрировал свои умения самому Владыке, да пребудет с ним милость Шаршуда.
Наместник внимательно осмотрел тана Тюрона:
— Что-то не очень много у него признаков дракона. Я бы даже сказал, что этих признаков вообще нет.
— Я дракон-оборотень, — пояснил тан Тюрон, — могу произвольно пребывать в одной из двух ипостасей. Но согласитесь, было бы неразумным пребывать сейчас в ипостаси дракона.
— Да. Это было бы очень неразумным, — с чувством согласился наместник и снова бросил взгляд на Тартака. — А…, вон тот, большой, он кто?
— Тролль, — охотно пояснил Тюрон, — Правда, данный, конкретный тролль — имеет Дар, который позволяет ему стать магом.
— А это не…, — запнулся наместник.
— Неопасно! — невозмутимо ответствовал Тюрон. — Он принял светлый путь. А вот враги, пускай опасаются!
— А стоит? — иронично поднял бровь Сахтар.
— Тартак, — мягко обратился к нашему троллю Тюрон. — Как там твоя песня называлась? Напой первый куплет.
— Нет! — простонал Тимон, — только не это!
Мы шустро зажали уши, но рев запевшего Тартак был с родни доброму удару по физиономии. По лицу опешившего Сахтара, можно было сразу сказать, что опасаться есть чего.
Сахтару пришлось потратить несколько минут, чтобы прийти в себя. Он с некоторой опаской смотрел на довольную физиономию Тартака, которому особо удалась концовка куплета. Все вокруг, очень реально дрожали от страха.
Сахтар перевел взгляд на остальных наших ребят… и снова испытал шок. Теперь его расширенные от удивления глаза не отрывались от Гариэль, которая скинула капюшон сароха на плечи.
— В письме Владыки было сказано, что вы направляетесь к эльфам, — понятливо кивнул головой наместник. — Это очень благородно, вернуть эту прекрасную девушку родным, но как она оказалась так далеко от родины?
— Выводы логичны, но предпосылки этих выводов — неправильны, — невозмутимо ответил Тюрон. — Родина этой девушки значительно дальше, чем вы думаете. Она едет послом мира к эльфам Харшада. Выигрыш от этого, в случае удачи миссии, может быть очень большой, как для людей, так и для эльфов.
Сахтар задумчиво покивал головой. Потом перевел взгляд на остальных наших ребят.
— Как я понимаю, больше никого неожиданного? — обратился он к Малуру.
Малур неопределенно пожал плечами, хотя его глаза автоматически повернулись ко мне и Аранте.
Ну, конечно же, наместник не мог не пригласить нас переночевать в своем доме, так похожем на дворец. При наличии множества комнат для гостей. Первым возжелал отправиться в свою комнату Тартак. Мы, как раз, собрались в большом гостином зале и, рассевшись на подушках, чинно и по-светски общались. Как водится, речь в таких случаях ведется о погоде и природе, то есть, о таких вещах, которые вызывают рефлекторное зевание и действуют лучше всякого снотворного.
Тартак — натура деятельная, и всякие природы и, тем более, погоды его не интересуют. Стоя в проеме двери, он перехватил слугу, несшего блюдо с сарташем (предназначенного для всех нас, заметьте), и это блюдо у слуги изъял. В два приема, Тартак уронил содержимое в свой безразмерный желудок и, обратив к нам невинный взор, заявил, что он, видите ли, с дороги устал, и неплохо было бы, где-нибудь подремать.
Слегка шокированный таким оборотом беседы, Сохтар позвонил колокольчиком, стоящим у его руки. Появившемуся на звук дворецкому, было отдано распоряжение провести благородного сатхара в его комнату.
— Только на первом этаже, — счел своим долгом предупредить тан Тюрон.
Дворецкий невозмутимо поклонился и, жестом руки, предложил Тартаку следовать за собой. Тартак неопределенно хмыкнул и, подхватив палицу, проследовал в первую дверь налево, предупредительно распахнутую дворецким.
Дверь за Тартаком закрылась. Через несколько секунд раздался стук упавшей на пол палицы и грохот рухнувшего на кровать Тартака. Потом еще раз раздался грохот рухнувшей на пол кровати и все стихло.
— Господин! — я впервые увидел на лице дворецкого проявление эмоций. — Это была кровать из Гаришада…, редкий и очень дорогой экземпляр.
— А на втором этаже — более дешевая мебель? — поинтересовался тан Тюрон.
— Ну что вы?! — оскорбился Сохтар, — у меня все самое дорогое — для гостей!
— Тогда вы отделались только одной кроватью…, — философски заметил я. В это время раздался мощный храп Тартака.
— …И одной бессонной ночью, — вынужден был добавить Тюрон.
Выход все же нашелся. Сохтар всерьез озаботился звукоизоляцией своих помещений, но тан Тюрон сжалился над нами и поставил «полог тишины» на комнату, в которой обосновался Тартак.
— Так расскажите мне о вашей миссии, — вернулся к прерванной беседе Сохтар.
— Моя, лично, миссия закончена! — поспешил пояснить Малур. — Я должен был сопроводить благородных гостей Владыки в Сартут и обеспечить их в дальнейшую дорогу. Свою миссию я считаю выполненной.
— Интересно, Владыка так тоже посчитает? — пробурчал Жерест, выуживая какой-то фрукт из вазы, — особенно, если с нами что-то случится.
Малур, однако, услышал, и испуганно съежился. Ну что за мания — пугать бедного придворного!
— Я думаю, что ничего страшного с нами не произойдет, — поспешил успокоить Малура тан Тюрон.
— Но до нашего возвращения, вам, все-таки, лучше будет оставаться здесь, — приятно улыбаясь, добавил я.
На лице Малура явственно обозначилась борьба морской болезни и предчувствия отделения этого самого лица от всего остального.
Сохтар, с сочувствием наблюдающий за этой борьбой, поспешил прийти на помощь:
— Друг мой, должен заметить, что глоппер «Звезда Нарадуна», весьма комфортабельное судно, практически неподверженное боковой качке.
— А продольной? — вырвался у меня провокационный вопрос.
