Прапорщик делал минутные перерывы, благо гомункулусы шли со скоростью черепахи. Отступающих он не трогал. Спустя полчаса он закончил стрельбу.
Раненых и уцелевших дорубили люди баронов.
Сами Косолаппен и Лобенроген подъехали к Палванычу и Хельге. У Ференанда глаза на лоб полезли – теперь он узнал в Палваныче второго шпиона, который натравил на барона черта.
– Ты?.. – выдавил фон Косолаппен.
Дубовых тоже припомнил мордочку барона и слегка растерялся. Спасла графиня Страхолюдлих.
– Трепещите, воины, – изрекла она самым драматичным тоном. – Перед вами знаменитый Повелитель Тьмы, непобедимый Пауль!
Ференанд недолго колебался: кем бы ни был этот пухлый колдун, он только что совершил подлинное чудо.
– Барон фон Косолаппен к вашим услугам! – Коротышка склонил голову.
– Барон фон Лобенроген к ним же! – Союзник последовал примеру Ференанда.
– Здравия желаю, – сказал Палваныч. – У вас есть пожрать, господа?
Глава 6. Беседы с королями, или Песнь о стрельце Калашникове
В полдень Коля и Всезнайгель вновь посетили тронный зал короля Наменлоса. Было шумно – вокруг толпились и шушукались придворные.
– Я прочитал письмо Генриха. Полагаю, вы знаете его содержание, – произнес Томас. – Так вот, я принимаю предложение союза и обязуюсь все подготовить для встречи королей здесь, у нас.
Монарх посмотрел вправо. Там сидели принц Петер и принцесса Катринель.
– Надеюсь, дети, вы мне поможете.
Наследники закивали.
– Вот мой официальный ответ! – Король жестом пригласил герольда.
Нихткапитулирен вручил пакет Всезнайгелю и растворился в толпе придворных.
– Спасибо, ваше величество, – сказал Тилль. – Разрешите откланяться.
– Безусловно.
– Единственная просьба, – вклинился Лавочкин.
Монарх удивленно взглянул на рядового.
– Если вы схватите заговорщика, – продолжил Коля, – он, скорее всего, постарается внести раскол в вашу семью. Мне было видение. Враги попробуют впутать в грязную историю с зеркалом самых дорогих вам людей. Вероятнее всего, это будет принц Петер, но и принцессу Катринель они тоже рискнут очернить. Знайте, что бы ни говорили пойманные шпионы, это ложь. Прошу нас простить, всего доброго.
Солдат мысленно услышал два отчетливых «спасибо».
– Пора на запад, Николас, – сказал Всезнайгель, выйдя на улицу.
Летели молча. Лавочкин сначала обозревал бесконечные снежные поля, потом вновь задумался об Эльзе.
Затем рядового сморил сон – пасмурная погода убаюкала.
Тилль разогнал ковер до умопомрачительной скорости, и в столицу Дриттенкенихрайха послы прибыли засветло.
– Куда пойдем? – спросил проснувшийся Коля. – К легальному или криминальному королю?
– К Рамштайнту, – уверенно ответил колдун. – Он важнее.
Внизу чернел Пикельбург [18] . Ковер спикировал на широкую улицу, ведущую к помпезному дворцу короля Герхарда, но Всезнайгель резко свернул в древний парк, в центре которого стоял особняк лидера преступного мира.
– Осторожно, тут арбалетчики, – предупредил Тилля Лавочкин.
Похоже, колдун и сам знал об охране Рамштайнта. Посадив ковер метрах в двадцати от входа в мраморный особняк, маг и солдат сошли на дорожку и неспешно направились к крыльцу.
Рядовой почувствовал угрозу. Из-за деревьев выступила пара воинов с арбалетами. Одежда и маски бойцов были цвета коры, поэтому охранники сливались со стволами.
Визитеры остановились, миролюбиво демонстрируя пустые руки.
На пороге особняка появился Колин знакомец – помощник Рамштайнта. Сохраняя непроницаемое лицо, он сказал:
– Добро пожаловать, господа. Вас заждались.
Подтянутый и исполненный достоинства слуга короля-преступника отвел гостей в просторную комнату, где сидел Иоганн Всезнайгель и поверх страниц какой-то древней книги наблюдал за пляской каминного огня.
Старший брат Тилля отложил фолиант, встал с роскошного кресла.
– Наконец-то! – произнес он, словно обвинял Лавочкина и младшего брата в постыдном опоздании.
Тилль поморщился, как морщатся от старой зубной боли, к приступам которой давно привык, она притупилась, и лицо кривится просто по привычке. Иоганн был острым на язык… занудой. Самое ужасное: он постоянно улыбался.
Парень смотрел на Всезнайгелей и невольно сравнивал. Иоганн казался немного полнее брата при одинаковом росте. Выглядел лет на десять старше. Волосы его были столь же густы, только седы, в них остался единственный черный вихор. Лицо, более смуглое, нежели у Тилля, глаза поуже. Чуть шире в плечах и лучился легкомысленным весельем. Сдержанно-серьезный Всезнайгель-младший словно терялся в тени энергичного Иоганна.
– Что молчим?
Солдату показалось: сейчас за насмешливым тоном Всезнайгель-старший прятал внутреннюю неуверенность.
– А что с тобой говорить? – Тилль пожал плечами. – Ты и так все знаешь.
– По плану? – по-деловому спросил старший.
Младший кивнул. Потом, немного помучив брата молчанием, пояснил:
– Встреча королей состоится через три дня. В Наменлосе.
– Отлично. Жаль, потеплело. Снова попрет армия Дункельонкеля.
– Не попрет, – уверенно вклинился Коля. – Товарищ прапорщик остановит.
Иоганн вскинул бровь, но солдат не стал удовлетворять его любопытства. Лавочкин прошел к креслу и сел.
– Ну, граждане колдуны, – почти вальяжно сказал он, – вы как хотите, а я двину в Черное королевство. У меня там невеста с будущим дитем.
Теперь и Иоганн, и Тилль подняли брови.
– Я полагал, вы разумнее, Николас, – проговорил Всезнайгель-младший.
– Да ты, юноша, не спешил бы, – насмешливо добавил старший. – Твоя геройская гибель сильно осложнит игру.
– Игру?! – тихо переспросил Коля. – Вам это, может, и игра, а мне…
Распахнулась дверь. Пожаловал хозяин особняка.
Рамштайнт, толстый человек с обвисшими щеками, имел спортивный темперамент: он чуть ли не вбежал в комнату.
– Ха-ха, Николас! Отлично, отлично! – воскликнул король преступности. – Я так и знал! Вы не по зубам Четырем всадникам. Надеюсь, их смерть была быстрой и достойной.
– Они живы, – удивленно протянул Лавочкин. – Мы смогли найти общий язык.
– Вот! – Рамштайнт потряс пухлым указательным пальцем. – Подлинные таланты всегда поймут друг друга. Здравствуйте, Тилль. Давайте сюда ваши послания. Я уверен: напыщенные болваны из так называемой дворянской знати готовы воспользоваться моими скромными возможностями и, морща аристократические шнобели, строятся в очередь, чтобы заключить со мной союз. Ха-ха!
Щеки криминального монарха затряслись, землистое лицо побагровело. Он был доволен.
– Доброго дня, Рамштайнт, – сказал Тилль, вручая ему послания Генриха и Томаса.
Преступник сгреб бумаги, небрежно кинул их на столик:
– Потом почитаю. Я вот одного не могу понять: вы-то с братом давние придворные работнички, а зачем Николасу дипломатией заниматься? – Рамштайнт повернулся к Лавочкину. – Вы же, барон, человек действия. Вам бы горы сворачивать, пока старики бумажками обмениваются.
– Именно об этом я и говорил, – пробурчал рядовой.
– Ладно, молодой человек, – бесцеремонно встрял Иоганн. – Нам есть о чем перемолвиться. И похоже, нам с вами по пути.
Тилль пристально посмотрел в лицо брата. Тот не отвел мрачного взгляда.
Неожиданно для себя Коля прочитал в мыслях Иоганна решимость идти к дочери. Солдат удивлялся, насколько капризен его дар: то пропадет, то вновь проявится. Парень хотел было покопаться в мозгах Рамштайнта, но тот хлопнул в ладоши и сказал:
– Располагайтесь, а мне пора. Встретимся за ужином.
Криминальный король удалился так же стремительно, как и появился.
– Я пойду с вами, – отрезал Тилль, нацелив на брата указательный палец.
– Исключено, – припечатал Иоганн. – Ты нужен здесь, чтобы состоялся союз.
– Ты тоже не помешал бы.
– Справишься.
Солдат кашлянул.
– Вы не хотите отложить нашу акцию? – спросил он.
– Разумно, – подхватил младший колдун.
– Нет! – Старший покачал пальцем. – Я должен сейчас же… Ты не представляешь, Тилль, как я ждал вашего приезда! Лучше бы ты не посылал мне весточку, а рассказал при встрече.
Иоганн спохватился, зыркнул на Лавочкина:
– Знаешь, Николас, сейчас мы с братцем прогуляемся до дворца Герхарда. Надеюсь, Аустринкен-Андер-Брудершафт не сильно пьян. Во всяком случае, вчера у него болела печень, и врачи рекомендовали ему снизить дозу. Я был бы тебе благодарен, если бы ты не составлял нам компанию.
Тилль кивнул.
Коля развел руками:
– Здесь теплее.
Колдуны ушли.
Парень сел в кресло, взял со столика фолиант. Открыл.
