Чертыхнувшись, бросила Nokia на стол и залезла к Алексу в шкаф. Поковырялась там немного:
— А вот и ты! — достала «заначку» в виде короткого ярко-голубого халата. Самое оно, чтобы добежать до ванной.
Шустро укомплектовалась, завязала пояс, в последний раз глянула на телефон:
— Может, Поля и права, конечно, — пробормотала себе под нос, — но Алия — не худший демон, с которым я встречалась. И если Азриэль при его жуткой внешности может быть милым, то почему бы нам не дать шанс лисе?
Вздохнула, представляя как буду убеждать в этом Алекса, если даже Полина встала на его сторону и вышла в коридор.
Короче, мама всегда говорила, что философия меня погубит. Пока думала об Алии совсем забыла, что тоже шифруюсь. Черт, при моем-то слухе так глупо попасться!
— Д-доброе утро, — слегка запнувшись, поздоровалась Наташа. Я судорожно сглотнула, сделала шаг назад и медленно закрыла дверь у нее перед носом. Ну, просто гений интеллекта! Не хватало только поднять руки над головой и заявить, что я в домике!
«Давай, Ева! — гневно обратилась сама к себе. — Найди в сердце ростки геройства и вперед, спасать репутацию!»
Блин, к сожалению, нашла. И тут же выскочила обратно в коридор. Это я уже там поняла, что искать надо было не героизм, а что-нибудь типа фантазии с хорошо развитой сообразительностью. Потому что моего «Зорро» хватило только на то, чтобы вякнуть:
— Привет, Наташа! Это не то, что ты подумала!
Игнатова, уже отошедшая на порядочное расстояние, с удивлением обернулась, смерила взглядом мою категоричную персону и выгнула дугой брови:
— Да ну? То есть, вы с Сашкой не встречаетесь?
— Э… а к-как ты догадалась?
Говорю же: к мозгу за помощью надо было обращаться!
Наташка улыбнулась:
— Для начала: у тебя халат надет на голое тело, — я быстро скрестила руки на груди. — А во-вторых, ты выходишь из его спальни.
Закрыла глаза: туше! Чистая победа. Против такого не отовраться…
— Ладно, — вдруг звонко хихикнула Наташа, положив ладонь мне на плечо, — не боись! Я так понимаю, ваши отношения — тайна? Обещаю бережно ее хранить.
— Честно? — совсем по-детски переспросила я. Она кивнула:
— Честно-пречестно!
— И даже Егору не скажешь?
— Особенно Егору, — взгляд Игнатовой стал суровым как у полководца перед атакой. — С этим бабуином я вообще разговаривать не хочу! О, кстати… — девушка обернулась в сторону лестницы: кто-то быстро поднимался, прыгая через три ступени, — помяни черта. Иди к себе, Ева. Я его отвлеку!
И, улыбнувшись так, что мне на мгновение Егорку стало жалко, Наташа решительно потопала ему на встречу. А я бросилась в противоположную сторону, думая, что если братец упустит свою нимфу и на этот раз, я лично вручу ему премию «неудачник года». Блин, ну разве можно променять такую девушку на какую-нибудь Светочку-Оленьку-Катеньку? Красивая до неприличия, сообразительная, дружелюбная и, к тому же, она действительно его любит! Потому что если бы не любила, уже давно прибила бы за то как он с ее отцом скооперировался. Хотя…
Уже дернув за ручку дверь своей спальни я остановилась и прислушалась… Возможно, на счет миролюбия Игнатовой я и погорячилась. Пожалуй, пора менять одежду и спешить брату на выручку. Пока одна добрая девочка его сначала не лоботомировала, а потом — не стерилизовала до кучи.
Прикиньте, еще полгода назад я всерьез думала, что самые бурные выяснения отношений были у нас с Шуриком. Наивная! Наташка с Егором быстро завоевали пальму первенства в этом сомнительном виде спорта. Буквально в тот момент, когда я ступила на порог кухни, а мне в голову полетел крупный такой Bergoff-овский ковш килограмм в пять весом. Ага, тот самый, из рекламы, с двойным дном.
— Ева, ложись! — гаркнул Богдан, доселе тихонько сидевший за барной стойкой. Рухнула, даже не задумываясь. Еще и голову руками прикрыла, на всякий случай. — Ну, ты прямо как маленькая! — проворчал братец, подходя ближе и опускаясь передо мной на карточки. — Слышишь ведь, что здесь ведутся полномасштабные военные сражения, а входишь как бессмертная — в полный рост.
Подняла на братца возмущенный взгляд (не забывая при этом кивать в ответ на невнятные извинения Егора с Наташкой):
— А нужно перебежками или кувырком?
— Зависит от обстоятельств, — серьезно ответил тот. — Но самый эффективный способ: бросить перед собой что-нибудь гремучее, громко представиться и сказать: «Расступись! Я иду!». Это помогает: по отношению к другим членам семьи наши дуэлянты обычно ведут себя мирно. Кстати, где Алекс?
Удивленно изогнула бровь:
— Я думала, уже здесь.
Поскольку парень занял хозяйскую ванну, мне пришлось идти в гостевую на втором этаже, но я и подумать не могла, что он будет сидеть в душе так долго. Покосилась на часы: четверть часа, однако. Что он там делает? Нехорошая мыслишка пришла на ум, но я отбросила ее как нереальную. Ну, не может же человек быть настолько ненасытным! Или может?…
— Так, — протянул мне руку Богдан, — наши бойцы опять сосредоточились друг на друге. Уйдем с полигона.
Я кивнула и поднялась на ноги. Тихонько, по стеночке, добралась следом за братцем к барной стойке и заняла соседний стул. Отличные, кстати, места выбрали: в первом ряду. Все слышно, видно, теперь главное, чтобы взрывной волной случайно не зацепило…
— И что? Часто они так… общаются? — выразительно указала глазами на пролетевшую через всю кухню тарелку. Нет, я и раньше слышала, что у Наташки с Егором какие-то особые отношения, просто не догадывалась о размере катастрофы. И, честно говоря, немного смущало равнодушное поведение Богдана, который хмыкнул, передал пакет с мюслями и ответил:
— Да вот как в пять лет впервые подрались за то, кто первым залезет в домик на дереве, так с тех пор и воюют. А мы наблюдаем и болеем.
В обратном направлении полетело скомканное полотенце. Молодец, Егор, жалеет Наташку. Она-то в ответ в него соусником замахнулась.
— Осколочная граната! — быстро сориентировался Богдан, выставляя перед нами две разделочные доски. Щиты, ага.
— Болеете? — переспросила я. — За кого? За Наташу или за Егора?
— За то, чтобы у них однажды разум прорезался! — мрачно отрезал Богдан, услышав, как соусник с грохотом врезался в стену. — У кого первого — не важно. Пока, правда, ни фига не получается. Наташка считает, что Егор кобель…
— Кобель!! — словно в подтверждение его слов, рявкнула Игнатова. И схватила тяжелый стеклянный противень. Богдан тяжко вздохнул:
— Надо признать, здесь она права. С другой стороны, будь она с ним, он стал бы куда меньше кобелем. А, может, и вообще перешел бы на моногамные отношения. Ну, а Егор в ответ называет Наташку…
— Вонючка!! — взревел старший братец, этот наш доморощенный миротворец, срывая с крючка прихватки. Мои любимые, между прочим.
— Да, именно так, — как ни в чем не бывало, кивнул Богдан. — Вонючкой. Здесь он, кстати, не прав, но это — единственная кличка, которую он сумел придумать за годы их кровопролитной «дружбы».
— Я в шоке… — пробормотала, глядя как эта воинственно настроенная парочка кружит вокруг стола. — Ему же двадцать один год! А ведет себя… на пятнадцать!
Дизайнер хмыкнул:
— Я думал, ты скажешь «на пять»!
— Я хотела, но на пять он уж больно сильно вымахал!
— Смерть тебе, ирод поганый! — заглушая мои рассуждения, взвыла Наташка. Егор тут же метнул в нее перчатку:
— Ты в своей Америке совсем разучилась на родной речи объясняться!
— Я в своей Америке в тепле сидела, под солнцем! А здесь снег, слякоть и стужи! Я мерзну!
— Так дай мне шанс! — возопил Егор. — Я тебя согрею!..
— Кобель!!!!
Богдан ухмыльнулся:
— Зато наблюдать за ними прикольно.
Я бросила на него полный негодования взгляд:
— Наблюдать? Где твоя совесть, Соколов? Разве ты не желаешь брату счастья? Может, ему твоя помощь нужна! Может, он просто не знает, как со своей Наташкой помириться!
— А чего там знать? — фыркнул парень. — Протягиваешь мизинец и говоришь: «Мирись-мирись и больше не дерись». Вполне в духе их ссоры.
Покачала головой, отчаянным усилием воли сдерживая улыбку:
— Тебе совсем не жалко Егора!
— Мне жалко нашей побитой посуды! А Егор сам дурак.
Кстати о посуде: богатырский замах Наташки запустил противень в недолгий полет и я закрыла глаза, не в силах смотреть как толстое стекло со звуком лавины осыпается на пол. Между прочим, это была лучшая емкость в доме для приготовления яблочного пирога… И она же стала последней жертвой! Потому что, избавив наш дом от противня, Наташка совершила стратегическую ошибку — схватила очередной дизайнерский «шедевр» Богдана. Честно говоря, до сих пор не могу понять, что это было: то ли странной формы горшок, то ли кувшин. Но он уже дня три украшал нам кухонный стол, попутно распугивая тараканов своим разноцветным и довольно вонючим содержимым. Запах был с явной примесью бензина, а значит содержимое было не плесенью. Хорошо, конечно, с одной стороны, потому что две дезинфекции в месяц многовато даже для нашей большой кухни. Но вот с другой: как теперь найти законный повод избавиться от этого жуткого украшения?
