Рон Хаббард - План вторжения

Рядом лежал я, такой близкий и доступный, а она несла всю эту чепуху и не думала вовсе не обо мне, не говоря уж о том, чтобы погладить меня или приласкать!

Внутри меня все кипело от гнева!

Я с отвращением отстранил ее. Вернее, сделал такой жест рукой. Пусть знает. Потом я решительно вышел из беседки. Пусть она хорошенько запомнит, что я никому не позволю обращаться со мной столь пренебрежительным образом!

За моей спиной Пратия вновь завела свою волынку:

— А потом он сунул ее в карман. Он постоял какое-то мгновение, а потом он вошел… он вошел… он вошел…

Дожидаться продолжения я не стал, а направился к бассейну и уселся подле него. Должен сказать, что я здорово тогда рассердился. Но прошло некоторое время, и я постепенно успокоился. Доносящееся со стороны операционной позвякивание хирургических инструментов немало способствовало восстановлению моего хорошего настроения. Этому грязному (…) уже начало воздаваться по заслугам! А то, что произошло там, в беседке, можно приплюсовать к прочим моим ущербам, за которые ему предстоит расплатиться сполна.

Я попытался придумать какой-нибудь еще более жестокий способ мести. Но пришел к выводу, что по существу происходящее сейчас в операционной можно считать вполне достаточной мерой. В конце концов, это был понастоящему прекрасный день.

Примерно в полдень доктор Прахд Бителсфендер вышел из здания больнички, вытирая руки о запачканный кровью хирургический халат одноразового пользования. Но он не направился ко мне, а пошел по извилистой, выложенной камнем дорожке и скрылся в зарослях цветущих деревьев.

Ну что ж, подумал я, вполне естественно, что после операции ему захотелось немного поразмяться. Ведь на операцию ушло не два часа, как планировалось. Он простоял у операционного стола ровно три с половиной часа! Длинноногий и сухопарый, он шел по зигзагообразной дорожке, уставившись себе под ноги. А что, если операция закончилась неудачно, что, если он всадил свой электрический ланцет чуть глубже, чем следовало, и убил Хеллера? Весьма заманчивая мысль! По мере того как я продумывал и эту возможность, такой, исход дела казался мне все более и более выигрышным.

Возвращаясь по той же дорожке, молодой доктор неожиданно остановился, нагнулся и поднял что-то с земли. Потом направился к стоявшей поодаль скульптуре, изображавшей нимфу в весьма со блазнительной позе. Там он вынул из кармана маленький молоточек

и принялся постукивать по металлическому пьедесталу. Чего, собственно говоря, он собирался добиться этим? Может, таким ритмическим постукиванием он задумал пробудить к жизни мраморную нимфу? Но у нас здесь и так этих нимф в избытке! Наконец он прекратил свое занятие и побрел в мою сторону. Добыв из другого кармана пинцет и что-то вроде дрели, он прямо на ходу принялся тщательно полировать какойто мелкий предмет. Он шел в мою сторону, мурлыча под нос песенку. Визг, издаваемый дрелью, здорово действовал мне на нервы.

Подойдя ко мне, доктор остановился, продолжая, однако, свои манипуляции. Спрятав дрель, он вытащил из кармана флакончик с кровью. Потом с помощью пинцета опустил что-то в кровь. Что за фокусы он проделывает у меня на глазах? Неужто не понимает, что я просто на иголках сижу, дожидаясь, когда он сообщит мне о результатах операции? Все так же молча он достал из кармана маленькую позолоченную коробочку, очень похожую на те, в которых женщины носят ароматическую пудру. Я сразу сообразил, что коробочка была в числе товаров, прибывших от фирмы Занко. Фирма эта специализировалась на производстве маленьких коробочек, которые, они раздаривали докторам в рекламных целях — для подарков пациенткам. Конечно же, на крышке было выгравировано название фирмы.

Молодой доктор Прахд очень осторожно открыл ее, положил туда то, что держал пинцетом, потом с торжествующим видом протянул коробочку мне. В этот момент он очень напоминал несуразного длинноногого щенка, который только и ждет, когда хозяин погладит его по голове со словами одобрения. В коробочке среди кровавых пятен лежал крохотный кусочек камня.

Осколок каменного наконечника стрелы, — сказал молодой доктор Прахд.

Но этот вы не вынимали из его головы! Я сам видел, как вы подбирали эту штуку вон там.

Внезапно до меня дошло, что именно он сотворил. Да, из этого парня явно может выйти толк. Он был намерен отдать камушек Хеллеру в качестве, так сказать, вещественного доказательства. Но я вовсе не желал, чтобы этот молодой болван начал уж слишком много воображать о себе. Излишние похвалы только портят породу, что чаще всего кончается голодной смертью. А кроме того, он мог бы потом вырваться у меня из-под ногтя. Поэтому, бросив взгляд на коробочку, я только пренебрежительно махнул рукой.

— Все это заняло довольно много времени. — Я выразительно поглядел на часы. — Два часа — никак не три с половиной.

Он моментально пал духом.

— Но, видите ли, вы же не привезли пациента накануне операции. Тогда я мог бы заранее произвести отбор нужных мне клеток. А так пришлось брать образцы клеток прямо с поверхности кожи, с подкожного слоя, не говоря уж о костной ткани. Целых полчаса ушло, пока я поместил их в стерильную среду, потом потребовалось добавить катализатор в нужной пропорции и вырастить достаточное количество материала. И лишь потом я приступил непосредственно к операции. Плюс разные мелочи еще вскрылись. В детстве, например, ему делали очень примитивную прививку, и мне пришлось устранить оставшийся после этого шрам. А еще он, наверное, сунул куда-то палец и ноготь на нем рос немного криво, поэтому потребо валась культура клеток и для ногтя, а значит, снова я вынужден был выращивать их с помощью катализатора…

Похоже, он собирался морочить мне голову подробным описанием всего, что ему пришлось сделать.

— Ладно, ладно, а как насчет вживления передатчиков звука и изображения?

— Ну, оказалось, что у пациента и в самом деле была крохотная трещинка в лобновисочной области. Врачи Флота, как выяснилось, не очень-то внимательны к своим пациентам. Она, конечно, заросла сама собой, без их помощи. Внутри трещины образовалась новая костная ткань, так называемая костная мозоль, которую мне и пришлось вычистить. Должно быть, он является уроженцем Манко, а там у людей кости весьма жесткие и крепкие. Я даже затупил сверло. — Тут он заметил мое нетерпение и поспешил сократить объяснения: — Получилась просто идеальная выемка для этих ве щиц. Ну а потом, естественно, мне пришлось нарастить новую костную ткань, чтобы предотвратить процесс отторжения. Дело в, том, что в ваших приборчиках имеются крохотные антенны, а это довольно кропотливая работа — укладывать их между молекулами соединительной ткани черепных швов.

— А как с болезненным участком, который вы обнаружили у него над бровью? — строго спросил я, опасаясь, что он мог вживить «жучки» в застарелую рану и в случае рецидива может потребоваться операция, в ходе которой и обнаружат наши приборы.

Он с откровенным недоумением уставился на меня. Но потом, как видно, сообразил, о чем речь.

Ах вот вы о чем! Да там никакого болезненного участка и нет. Боль была вызвана тем, что я резко надавил ногтем. — Видя мое явное нетерпение, он торопливо продолжил отчет: — Ваши приборчики надежно установлены, и их никто и никогда не обнаружит. Все шрамы удалены. Полагаю, что я выдержал испытание на «отлично».

У моего дядюшки, — осадил я его, — был один практикант.

А я считал, что профессору Слахбу вы приходитесь внучатым племянником.

Дядя у меня тоже работает в области целлологии, — решительно объявил я. — Так вот, этот молодой практикант должен был находиться в определенном месте вплоть до истечения его контракта. — Я говорил ему все это лишь потому, что прекрасно понимал, в сколь деликатную ситуацию он попал, общаясь с вдовой Тейл. И я не хотел, чтобы в его дурной башке зародились странные идеи или необоснованные надежды. — Но он неожиданно встретил там молодую и очень богатую вдову. И представьте, он тут же наплевал на контракт, нарушил все данные им ранее обещания и просто начал там жить с нею. Он покачал головой:

— Если вы намекаете на Пратию…

Вот он и попался. Если он уже называет вдову Тейл по имени, значит, отношения их зашли весьма далеко!

— Так вот, есть моменты, которые заставляют меня еще и еще раз присмотреться к вам. А кроме того, я ведь пока не знаю, удалась ли операция. Далее — я не имел еще возможности убедиться, умеете ли вы должным образом хранить тайну. Поэтому вы просто не имеете права требовать, чтобы вам немедленно вручили контракт. Вы получите его только после того, как доложите мне о своем прибытии на Зем… ну, словом, на новое место работы. Я буду там к моменту вашего прибытия.