В любовных романах любое ношение девушки на руках, тем более графом, было романтическим моментом. Но я никакой романтики не ощущала. Положим, меня не несли, а тащили, словно мешок картошки, но должен же быть трепет, удовольствие от того, что «ах, какой вы сильный, а я такая хрупкая». Но была только злость на рыжего индюка, которого я в сердцах могла приложить тараном. Какая к призракам романтика, когда тебя воспринимают как предмет, который можно тащить куда вздумается?
— И долго ты меня будешь так нести? Просто хочу напомнить, что у тебя на плече ведьма и мне ничего не стоит прошептать пару неприятных слов, — я слышала, как тяжело дышит граф, видела его ровную спину и сильнее закипала.
— Сильные маги могут подавить отрицательные последствия от любого заговора, как ты, полагаю, знаешь, — ах ты козявка, я-то знаю, а вот ты что вдруг такой начитанный. — И пока ты не согласишься добровольно идти дальше, мне придется тебя нести.
Или пока ты не упадешь, про себя добавила я, опять прислушиваясь к тяжелому дыханию. Тук-тук-тук прилетело издали, и мы остановились.
— Или пока мы не уйдем от опасности, — добавил граф. — Ваш с Сэмом дятел предупреждает, слышите? А ты хотела остаться.
— Опусти, я пойду сама.
Меня тут же поставили на землю. Я не испугалась этого стука, но, как и Сэм, который сейчас старательно на меня не смотрел, думала, что он нам помогает.
Чтобы не сорваться и не запустить тараном, я отряхнула свои широкие штаны, поправила шляпу и достала перчатки.
— Не стоит на меня злиться, — сказал Фицуильям, и я прищурившись на него посмотрела, запыхавшегося с блестящим от пота лицом. — Чтобы остаться в опасном месте для любого офицера нужны более весомые обоснования, чем просьба эльфа не уходить в приятном для тебя сне.
Я порозовела, еще сильнее злясь и на него и на себя, чем как будто подтвердила, что мне было приятно.
— Я злюсь, потому что ты вскинул меня на плечо хотя еще недавно лежал пластом, а сейчас выглядишь, как загнанная лошадь. Один твой поступок и мои усилия по твоему спасению сведены на нет.
Мы хмуро уставились друга на друга. Каждый из нас говорил о своем и не отвечал на претензии другого. И строго говоря, ни он, ни я не собирались уступать. Я знала, что он бы меня в любом случае потащил, а я бы, будь возможность, осталась у реки. Тук-тук-тук. Тук-тук-тук. Тук-тук-тук. Быстро-быстро застучал дятел.
— Голоса, — приглушенно сказал Сэм, который ушел чуть вперед.
И, правда, слышались обрывки фраз по левую руку от нас. Они приближались. Забыв о разногласиях, не сговариваясь, мы поспешили вперед.
Голоса стихли, так же неожиданно, как и до этого появились, но мы все равно не останавливались. Шли, не переводя дыхания, все сильнее уходя от реки, с надеждой, что огибаем дезертиров. Прошло не так много времени, но граф окончательно побледнел. Пришлось сбавить шаг, и тут же послышался стук. А через несколько минут дятел начал перелетать с дерева на дерево перед нашими лицами. Мы даже отмахивались, но он только сильнее хлопал крыльями.
Неожиданно голоса приблизились, и мы резко остановились, не зная, куда прятаться в редком рассветном лесу. Замерли и как во сне наблюдали за выходящими из-за дуба мужчинами. Сначала двое, потом еще и еще, некоторые что-то тянули за собой. А я почему-то только сейчас вспомнила, что речушка шептала об опасной тропке, скрытой в овраге. Она полукругом поднималась от берега реки, извивалась и выходила наверх к опушке. В то место, куда мы только что подошли.
У потрепанных мужчин на лицах было такое же удивление, как и у нас. Они даже остановились, с любопытством осматривая грязную одежду и лица, вроде бы даже без враждебности. Только один странный тип с расквашенным носом медленно и противно мне улыбнулся.
А потом граф поднял руку. Он выбросил огненную плеть, очень тонкую, но длинную. Она крутанулась и исчезла. Фицуильям согнулся пополам, а вот разбойники, как будто очнулись. Они моментально вычислили нашего боевого мага и вывели его из игры. Боевик со стороны дезертиров просто подтянул Сэма к себе арканом за ногу. Я замешкалась, но и противники как-то не торопились нападать, переглядываясь и кивая на свой груз.
Моих сил хватит, решила я и бросила таран в сторону мага, который наклонился к Сэму. И сразу зашептала тройной щит, Астера надо было благодарить за выучку. Ответный удар не прогнул защиту, и я тут же ее сняла, чтобы набросить аркан на Сэма. Дезертиры очнулись и пошли на нас, очень слаженно для простого сброда, чувствовалась военная школа.
Я хотела выдернуть Сэма с их стороны, но не успевала. Кто бы знал, чем закончится атака, если бы не граф. Он схватил меня в охапку и прыгнул к заросшему оврагу. Не удержавшись, мы покатились вниз, а за нами на аркане тащился Сэм. Впрочем, такое заклинание я не могла долго поддерживать, и оно развеялось еще до того, как мы достигли дна.
Повезло, овраг оказался неглубоким. Конечно, мы получили по паре синяков, но ничего не сломали. Сверху послышалась ругань и я встрепенулась. Мы с графом разжали руки и быстро поднялись. Он стоял с трудом, но пока не падал. Недалеко я увидела Сэма, который тоже медленно поднялся и поднес палец к губам.
Голоса слышались не только сверху, но и справа. Мы выкатились на ту самую тропку, по которой шли дезертиры и, видимо, не все из них еще поднялись. Кто-то остался внизу. Мы замерли, прислушиваясь к голосам…
Вдруг сверху раздался крик, и на графа полетела сеть. Она его спеленала так быстро, будто это и не сеть была, а толстая змея. А по тропинке с громким топотом уже бежали люди.
Я в ужасе смотрела, как выворачивается граф и ничего не может сделать. Сэм дернул меня за руку и потащил куда-то. И ноги сами понесли вперед, хотя мне казалось, что я все еще стою и смотрю, как корчится Фицуильям. Надо же вернуться, подумала я и врезалась в Сэма.
Мы недалеко убежали. Через десяток шагов на нас вылетело сразу трое со шпагами. Выученным движением я бросила пульсар, но от волнения промазала. Сэм кинул воздушный барьер, чтобы мы могли уйти. Но шпаги дезертиров были заговоренными, и барьер не продержался даже десяти секунд. Моего резерва после аркана не хватало на сильный таран, и я опять бросила пульсар. Сэм явно готовил хорошую атаку, он начал говорить сложное заклинание и мне оставалось только прикрыть.
Заклинание Сэма рвануло, сметая листву вперед, но двое вовремя отпрыгнули, и задело лишь одного. Сзади что-то хрястнуло и, чиркнув по рукаву, мимо пролетел пульсар. Я даже не сразу поняла, что кожа в том месте горит, а по руке бежит кровь.
— Надо было оставаться, как ты говорила, — тихо пробормотал Сэм, укрепляя
щит.
Я кивнула, разглядывая кровь, а потом взяла руку Сэма и влила почти всю оставшуюся силу в его резерв. Боевик с полным резервом важнее, чем мой щит, который не поможет. Меня немного покачнуло и в голове зазвенело. Сэм готовился отбиваться, я сосредоточилась на том, чтобы не упасть.
А потом что-то изменилось. Крики стали громче. На лицах бегущих к нам дезертиров появился испуг. Я обернулась и ничего не поняла. Там летала листва, суматошно бегали люди, и в свете только-только поднимающегося солнца всё смазывалось. Сэм тоже оглянулся и решительно снял щит, чтобы бросить заклинание в гущу потасовки. Пока они так кучно стояли, был шанс достать многих.
— Подожди, — я перехватила его руку и больно сжала, не веря своим глазам и с трудом сдерживая слёзы. — Это за нами. Пришли.
Выныривая из свалки из листвы и людей, к нам бежал Том. Его ядовито-зеленые глаза дымили, подранная шкура, как будто светилась. Он с разбега перепрыгнул через нас и вцепился в тех, кто был за спиной.
Пришли, опять пронеслось в голове. Я сглотнула и осела на землю. Голова кружилась, и дыхание перехватывало. От Тома бежали, но он не догонял, вместо этого он развернулся ко мне. Деловито подошел, положил голову на плечо и как будто вздохнул. Холодной, немного мокрый и вроде бы живой. Часто ли встретишь воскрешенного, спасающего человека? Нет, мой Том единственный такой.
