Мелани поднялась. Вид у нее был несколько отрешенный.
– Вы хотите уйти? – удивился Джек.
– У вас занудный стиль. Вы слишком многословно объясняете.
Джек тоже встал:
– Стиль для меня не главное, но постараюсь быть проще.
Мелани холодно кивнула. Возможно, у нее еще были козыри, но Джек не позволил ей разыграть их.
– Психология толпы странная штука, – сказал он стоя против Мелани. – Если подпустить в газеты всяческие слухи, напомнить о все еще растущем кладбище сыграть на малой смертности среди сотрудников лаборатории Гардера, намекнуть на некие опыты с источником заразы, все это вызовет большой шум. Очень большой шум. Вы ведь знаете толпу, она почувствует себя обманутой.
Мелани сухо кивнула:
– Такой шум поднять тоже не просто.
– Конечно, – так же сухо ответил Джек. – У вас есть друзья. Весьма влиятельные друзья. Но… девять тысяч трупов!
– Но… глоубстер! – парировала Мелани. – Он, кажется, не вызывает особой симпатии.
– Ладно… – Джек развернул на столике карту пролива. – Подойдите сюда.
– Что вы хотите мне показать?
– Всего лишь карту… Пока… – Джек ткнул пальцем в цветные пятна глубин. – Эта тварь явилась отсюда. Здесь есть большие глубины. Здесь могут водиться еще какие-то твари? Никто в это не верит, но ведь никто не верит и в глоубстера. Таких тварей, как глоубстер, мало, а океан велик. Он очень велик. Его много. Как листьев.
– Как вы сказали? – удивилась Мелани. – Много? Как листьев? Почему листьев?
– А разве вы не замечали, как много листьев на улицах? Их скоро везде по колено будет. Они опадают и опадают, они все уже завалили, но никто их не вывозит, а они почему-то не гниют. Как упали, так и лежат. Совсем как трупы на новом кладбище, – жестко усмехнулся он. – А почему, собственно? Что такое происходит? Может, в этих трупах и в этих листьях слишком много соединений алюминия? Сдвинут солевой баланс? Впитано что-то такое, что не позволяет им нормально окисляться?.. Знаете? – взглянул он на все еще стоящую Мелани, – мы обратили внимание на эти листья еще два года назад, тогда их, правда, еще аккуратно вывозили, и их обилие не бросалось в глаза. А примерно год назад в вашей лаборатории погиб сотрудник. Его смерть прошла незамеченной, как и бывает обычно с людьми, работающими в закрытых лабораториях. Но вот чудо! Его труп, и сейчас покоящийся на старом кладбище, прямо как свеженький. Никаких признаков разложения. Это что ж, теперь им так и лежать до судного дня?
Мелани усмехнулась. Правда, чуть торопливей, чем следовало.
– Никогда не думала, что мне будут читать популярную лекцию по экологии. Сейчас вы заявите мне об общей зараженности вод и воздуха, да? И напомните о кислотных дождях и озонных дырах, нет разве? И упрекнете, что мы там, в лаборатории Гардера, черт знает чем занимаемся. Ну так вот, напомню вам об одной вещи, о которой вы, кажется, забыли. Эта болезнь, которая всех так пугает, она ведь занесена на остров глоубстером!
Джек медленно покачал головой:
– Вы, кажется, любите точность. Попробуйте ее продемонстрировать. Бронетанкер V-30, «Волонтер», где он сейчас отстаивается?
Удар был что надо. Я-то видел, Мелани вздрогнула. Но ответила она более или менее спокойно:
– Скорее всего, на базе.
– Мне нравится доверительность нашей беседы, – заметил Берримен без улыбки. – Но лучше не уходить от прямых ответов. Мы обязаны понять друг друга. Мы зашли слишком далеко, чтобы расстаться врагами. Взгляните…? – он бросил на карту несколько фотографий. – Подделывать такие штуки нет смысла. Они слишком бьют по нервам. Видите?.. Это V-30, и он лежит на дне пролива… Надежная на вид посудина, но ей не повезло. Катер, наверное, накрыло валом. Вы искали V-30 в северном горле пролива, вы далее пригнали туда пару тральщиков, а он, как видите, лежит совсем в другом месте. Вокруг него, черт побери, водоросли уже обуглились и осьминоги бродят, как пьяные… Как вы понимаете, все эти детали нас очень интересуют. Дурацкий, конечно, набор, но убеждающий. Ухо старого Купера, ткани глоубстера, обугленные водоросли, щупальца дохлого осьминога, листья с деревьев… Как вы уже, наверное, догадались, мы подвергли тотальному анализу все. И везде, заметьте, везде мы постоянно натыкались на следы некоего искусственного соединения. Мы ему Даже название дали, правда, произносить его не буду, оно может резнуть ваш профессиональный слух. Это соединение придает органике необыкновенную стойкость, но при некоторых условиях превращается для этой органики в смертельный яд. У него есть, правда, и своя прелесть – убивает без мучений, даже дарит час – другой истинной эйфории. Мы знаем многие его свойства, мы знаем, как оно выглядит… Ну, скажем, как на этой фотографии – густая вязкая масса черного цвета… В соленой морской воде может храниться долго, но если однажды хотя бы часть этого соединения будет выброшена на берег, да еще установится жаркая ровная погода… Не стоит продолжать, правда? Особенно в материковом варианте… Сами знаете… Крысы, птицы, любопытные… Даже доктор Онер, при его редчайшей сообразительности и быстрых ногах, вряд ли успеет куда-то сбежать. Масштаб иной. Ведь это не останки глоубстера на островном пляже, это зараженный на огромной территории берег. Я бы не хотел, – сказал Джек негромко, – оказаться в этой части материка после завтрашнего шторма.
– Я тоже.
Мелани кивнула, вновь восхитив меня своим железным самообладанием.
– Я посчитала вас приятелем Отиса, – сказала Мелани. – Я решила, вы пошли на поводу у его буйной фантазии. Но теперь я вижу, я ошиблась. Вы действительно знаете место, где лежит V-30?
– Да, знаю, – сказал Джек. – А вязкое вещество, подтопившее ржавую посудину, явно вылилось из танков V-30. Оно разлилось по каменному козырьку. У нас совсем мало времени. Вы ведь слышали о циклоне, названном вашим именем. Циклон приближается.
– На какой глубине лежит V-30?
Джек улыбнулся:
– А вы умеете собирать разлившееся по дну вещество?
– Суток на это мало.
– Вот видите…
– Но мы можем сделать проще. Мы подорвем каменный козырек и спустим все это вниз, на большую глубину. Мы утопим там пару буев, отпугивающих все живое, и таким образом выиграем время. Через год – другой мы доберемся до тех глубин и сумеем нейтрализовать соединение. Если этого сейчас не сделать, все это побережье обречено. Мы попросту сразу утеряем контроль над эпидемией, от нас ничего уже не будет зависеть.
– Вы готовы обсудить некоторые детали?
– Да, – твердо сказала Мелани.
– Кирк, – облегченно сказал Джек. – Забирай бутыль и оставь нас, пожалуйста.
2
Они остались одни. Я слышал, как Отис раздраженно протопал по коридору, направляясь на балкон. Джек Берримен спросил:
– Вам известна формула этого соединения?
– Да, – ответила Мелани. – Но она является собственностью военно-морского флота.
– Все на свете является чьей-то собственностью, – философски заметил Джек. – Даже глоубстер, как вы знаете… Сколько человек знает формулу?
– Два.
– Всего два? Это хорошо. Я надеялся на это. Где два, там и три. Это справедливо. Вы ведь не против моего предложения?
– Вы? – удивилась Мелани.
– Избави Бог! – отмахнулся Джек. – Мне и своих проблем хватает. – Он, несомненно, вспомнил в этот момент об Отисе. – Вот телефон. Сейчас я назову номер, вы его наберете. Как видите, номер не здешний, но там ждут вашего звонка. Вы скажете: я от Паннера. Вас поймут. Ваше дело быстро и точно договориться о передаче формулы. И о гарантиях. Вы ведь понимаете, о чем я?
Мелани кивнула.
Джек назвал номер.
Это был номер шефа. Один из его нескольких резервных номеров.
Я ухмыльнулся.
С военных моряков можно много чего содрать. Можно линкор с них стребовать. За такую находку, как катер V-30 с этой черной лужей на дне, они и линкора не пожалеют. Одно дело, когда люди считают виновником гибели тысяч и тысяч людей какую-то жуткую доисторическую тварь, другое дело, когда оказывается, что сама эта тварь, а с нею тысячи и тысячи людей отравлены красивой длинноногой женщиной – волевой, сильной, все еще привлекательной. Если о таком раструбить на весь мир, военные моряки не только линкор отдадут.
Дался мне этот линкор!
Я допил остывший кофе, проверил, как работает записывающее устройство, – Мелани все еще говорила По телефону.
Наконец она повесила трубку:
– У вас деловые друзья.
Берримен усмехнулся:
– Надеюсь, у вас тоже.
– Мне нужны точные координаты. Через полчаса я вызову в пролив спецсуда и аквалангистов.
– Сколько времени уйдет у вас на всю операцию?
– Часов семь. Думаю, этого хватит.
Мелани задумалась, потом негромко сказала:
– Бедная тварь…
Джек озадаченно уставился на нее:
– Тварь? Вы имеете в виду глоубстера?
Мелани покачала головой.
– Человека?
Мелани улыбнулась.
– Кого именно?
Мелани молча ткнула пальцем в кресло, в котором совсем недавно сидел Отис:
