— Загнибеда! — возопил командор. — Прекращай строить из себя крутую боевую ведьму, живо возвращайся домой и сиди там. Это приказ.
— Ладно, ладно… — послушно закивала я, справедливо рассудив, что проверить точность выполнения приказа будет некому, а Макс не станет доносить на меня начальству. — Только перед тем как я послушно удалюсь восвояси, разрешите один маленький вопрос. Откуда столь внезапное проявление заботы? Нет, я, конечно, не жалуюсь… Просто обычно вся команда так и норовила от меня избавиться, а тут… Вы случайно не собираетесь сами уработать нежить, а трофеи загнать на черном рынке?
— Загнибеда!!!
— Нет, ну правда. Раньше меня бросали прямо посреди Адовой Глыщобы, и даже в болоте оставляли в гордом одиночестве. Опять же старались разнообразить мой скудный рацион за счет местного поголовья квакш и жаб. А тут такая забота. Меня терзают смутные сомнения, не выкопали ли вы волчью яму на подходе к моему скромному жилищу.
При слове «скромное» Третьяков скептически хмыкнул. Ну положим, это я загнула и мои хоромы скромными нельзя было назвать даже с натяжкой. Но тут уж не до буквоедства.
— Если отвечу на твой вопрос, прекратишь геройствовать и вернешься в деревню?
— Конечно, — с энтузиазмом закивала я, скрещивая пальцы за спиной.
Третьяков не поверил ни одному моему слову, но большего от меня все равно не добьешься, и он прекрасно об этом знал. Умею я быть упрямее сотни мулов разом.
— Ладно. Если раньше ты была просто ничем не примечательная ведьма (если, конечно, исключить твою феноменальную манеру влипать во всякого рода неприятности), то теперь ты без пяти минут эльфийская принцесса. Несчастный случай с тобой грозит как минимум дипломатическим скандалом.
Надо же, какая я все-таки важная птица! Аж нос задрать хочется. Приятно, когда тебя оберегают от опасностей. Пришлось клятвенно пообещать, что как послушная девочка я как можно быстрее вернусь домой. Сроков своего возвращения я благоразумно не называла, выражаясь туманно, расплывчато и неопределенно. Как ни бился Третьяков, но ничего более конкретного не добился. Так ему и надо.
— Виктория, я просто горжусь твоей дипломатичностью, —похвалил Ахурамариэль, когда кристалл погас—Из тебя может выйти сносная эльфийская принцесса.
Пока я пыталась переварить высказывание меча и решить для себя, что это было — комплимент или оскорбление, появился Васька и позвал ужинать. Магическое слово «еда» прозвучало как райская музыка.
За время моего отсутствия комната разительно изменилась в лучшую сторону. Пол сверкал такой чистотой, что с него запросто можно было есть без опасения подхватить желудочную инфекцию. Кровать вычистили, застелили свежим бельем, шелковым на вид. Здорово. Настоящая постель гораздо лучше ночевки под открытым небом, на голой земле, в компании кучи кровососущих насекомых. И хотя с нашей вместительной палаткой ничего подобного нам не грозило, все равно чистая постель радовала. Становилось как-то уютнее, что ли.
— Неженка, —презрительно фыркнул меч, но был нагло мною проигнорирован.
Стол ломился от блюд, собственнолапно приготовленных Васькой, так что некоторое время за столом слышался лишь смачный хруст поедаемых продуктов.
— Что сказал Третьяков? — спросил Макс, когда на блюде с вкуснейшими пирожками, начиненными малиновым вареньем, остался одинокий пирожок, и мы все дружно уставились на оставшееся лакомство.
В принципе никто уже не хотел есть, все были более чем сыты, но, как говорится, остатки сладки. Пока я раздумывала над ответом, Макс нагло воспользовался моим минутным замешательством и попытался было зацапать последний пирожок, но Васька быстро разгадал нечестную игру целителя и успел умыкнуть вожделенный продукт прямо из-под носа ошеломленного таким вероломством парня. Васька торжественно вручил спасенное лакомство мне. Я искренне умилилась самопожертвованию кота и разделила предмет спора на две равные половинки, отдав одну из них заботливому котяшке. Васька в ответ благодарно замурлыкал.
— Извините, что прерываю вашу идиллию, но я, кажется, задал вопрос и так и не получил ответа, — напомнил Макс, с сожалением наблюдая за уничтожением лакомства.
Я принципиально молчала до тех пор, пока не была съедена последняя крошка, слизнула несколько капель с пальцев и блаженно зажмурилась, как кошка, наевшаяся хозяйских сливок до отвала, при этом прекрасно осознающая, что слишком дорого стоит, а значит, ей ничего за это не будет. Все-таки фамилиар великолепно готовит. Что бы я без него делала?
— Наш суровый командор приказал нам в срочном порядке возвращаться домой.
— И что мы будем делать? — с надеждой поинтересовался Макс.
Я его понимала. Кому охота сидеть дома, попивая чай, пока оставшаяся часть команды занимается делом. К тому же в рапорте, который нам всем придется написать впоследствии (от отчета нас никто не освобождал), формулировка «охотились за волколаком» будет куда лучше, чем «преспокойно отсиживались дома, потому что нас опять не взяли».
— Разумеется, мы поступим именно так, как нам приказал командор, — злорадно выдала я, любуясь на то, как огорченно вытягивается лицо парня.
А будет знать, как пытаться тырить последний пирожок! Я единственная дама, и он по статусу должен был достаться именно мне. То, что я уже объелась до безобразия и ума не приложу, каким образом встану из-за стола, этого не отменяло.
— А ты вызови эвакуатор, —щедро предложил Ахурамариэль.
«Почему именно эвакуатор?» — искренне удивилась я.
— А у него лебедка имеется, —хихикнул этот ехидна. «Ха-ха три раза. Ты на что, эльфийская морда, намекаешь?
Думаешь, я много ем?»
— Поправка. У меча по определению не может быть морды.«Нет. Я решительно отказываюсь делить один организм с такой заразой, как ты! Со дна моря достану того демона, который превратил меня в демоницу, лишь бы разъединил нас!»
— Во-первых, тот демон находится в геенне огненной. Во-вторых, попробуй задушить меня, это проще.
Я едва удержалась, чтобы не сплюнуть в сердцах. Надо же быть такой ехидной! А ведь роль заразы — это чисто моя привилегия.
— Загнибеда, — вывел меня из задумчивости голос Макса. — А нам действительно необходимо вернуться домой? Мы ведь только начали охотиться.
— Разумеется, надо, — откликнулась я, выдерживая паузу. — Вот волколака убьем и вернемся.
Макс неприлично взвизгнул от радости и запрыгал по комнате на одной ножке, как ребенок, который надеялся получить на Новый год самокат и вдруг обнаружил под елью мотоцикл последней модели.
Спать устроились, разделив пространство по-рыцарски. То бишь кровать уступили мне (читай: отвоевывала каждый сантиметр от распоясавшегося целителя, твердо настроенного на ночной комфорт), на полу расстелили матрас для Макса. Васька воспользовался преимуществом домашних любимцев и свернулся калачиком в ногах. Филька еще до ужина упорхнул куда-то в ночь на охоту. Свежатинки ему захотелось.
Тем временем в Новых Усадьбах в доме местной ведьмы царило небывалое оживление. На первый взгляд могло показаться, что шабаш с местной Лысой горы переместился прямиком вдом Виктории. Несмотря на отсутствие хозяйки, в окнах дома горел яркий свет и оттуда доносились странные звуки и шумы, словно кто-то забивал гвозди и вовсю использовал циркулярную пилу. Если бы кому-то взбрело в голову заглянуть в одно из светящихся в ночи окон, то его ошеломленному взору предстала бы следующая картина. Множество домовых всех возрастов производили ремонт. Кто-то красил, кто-то возводил камин, кто-то клеил обои, а кто-то обтачивал заготовки под новую мебель. Между ними метался всклокоченный как фурия Дворя, причитая на все лады:
— Ой не успеем… Ой не успеем…
Веня обложился новомодными журналами по дизайну интерьеров и со знанием дела инструктировал работников. Он даже соорудил себе треуголку из газеты, торжественно провозгласил себя главным дизайнером и часто спорил со всеми по тому или иному поводу. То и дело раздавались его покрикивания:
— Кузя!.. Кузя!.. Обои ровнее наклеивай… Да разглаживай получше, а то вздуются пузырем… Ну кто так клей мажет? Кто так мешает? А ну, дай покажу…
Словом, работа кипела и, судя по вдохновенному блеску в глазах Вени, ремонт грозил превратить дом в Версаль в миниатюре — не меньше, и теперь вдохновленный домовой сосредоточенно прикидывал, где бы так поизящнее соорудить фонтаны. В это время раздался жуткий грохот, и одна из внутренних стен с треском осыпалась. Стоящие рядом домовые брызнули в разные стороны. Увидев размеры причиненного дому ущерба, Дворя сдавленно пискнул и рухнул в обморок. Среди оседающей пыли и строительного мусора стояла совершенно растерянная группа домовых, синхронно почесывающая седые от пыли затылки.
Веня наметанным взглядом оценил размеры бедствия и понял, что надо принимать меры, и, судя по масштабам катастрофы, меры решительные.
