Долго идти нам не пришлось, и уже скоро каждый из нас смог удовлетворить свое любопытство. Их действительно было двое. Принадлежность к оборотням, выдавали в мужчине пожилых лет лишь глаза. Желтые, с черным зрачком, они принадлежали скорее волку, а не человеку. А вот девочка, которую мужчина любовно к себе прижимал – выглядела точь-в-точь как самый обыкновенный человеческий ребенок. Сразу видно, что до смены ипостати она еще не доросла. Забавное дело, но только сильнейшие из оборотней - драконы, принимая облик человека, ни чем не отличаются от последнего. А всех остальных, достигших совершеннолетия двуипостатых – будь то медведь, лиса, волк, или любой экзотический зверь, что-то, да выдавало. Слишком большие уши, раздвоенный змеиный язык, повышенная мохнатость… Но я отвлеклась.
Они лежали на одной кровати. Мужчина, чьи черные волосы уже давно были тронуты сединой, выглядел неважно. Тому виной были не только подрагивающие руки, которыми оборотень пытался укрыть свою подопечную, и даже не надсадный кашель, время от времени вырывающийся из пересушенного горла. Нет. Мне, как и другим ученикам декана, в первую очередь бросились в глаза черные струпья, покрывающие тело мужчины. Эти язвы выглядели до того страшными, что больше всего на свете хотелось броситься наутек, чтобы навсегда о них забыть. А уж о запахе, который они истончали – и говорить не стоит. Ощущение заживо разлагающегося тела усилилось, когда мы оказались около кровати пациентов. Но почему же наставник медлит и не спешит на помощь?
- Ва.., - не знаю, что именно хотел сказать оборотень, но под пронзительным взглядом наставника, мужчина смешался, и продолжил вовсе не то, что собирался произнести дальше, - господин Маккензи! Есть новости?
- Мы работаем над этим, Радхэм. – Дипломатичный ответ декана не обманул оборотня. И тот, на мгновенье прикрыв глаза, бросил украдкой взгляд на девочку. А убедившись, что она видит сны, произнес:
- Я прошу лишь об одном. Лалли…
- Я беру всю ответственность за ее жизнь на себя.
Казалось, именно этого не хватало оборотню, чтобы с глаз ушли непролитые слезы, а губы растянулись в измученной улыбке.
- Она – все, что осталось от моего сына и невестки. Эта хворь унесла всех. И даже меня. Только Лалли и держит меня в мире живых.
- Радхэм, - голос декана стал обманчиво мягким, а сам мужчина присел на постель к своему пациенту, - Вам нужно подумать в первую очередь о себе. Надежда есть. Всегда есть. А пока – отдыхайте. - И тут же перевел тему, - обезболивание помогло?
- О, да! Поблагодарите от меня Ваших магов. Их настойки – чудо!
- Выздоровеете и сами поблагодарите. – Кайл Маккензи легко пожал правую руку оборотня, где меньше всего было кровоточащих язв, и развернулся на выход. Мы гуськом последовали за ним. И лишь когда мы оказались в кабинете декана, где чуткий слух оборотня никак не мог достичь наших слов, наставник поднял на нас свои глаза. И на этот раз они выражали точно не пустое равнодушие. Нет. Как бы Кайл Маккензи не старался произвести впечатление несокрушимого, но было заметно - мужчина сходил с ума от бессилия.
- Ваши мысли.
- Это оборотни. Скорее всего, волки или медведи. Вряд ли лисы, потому, что…
- На выход. – Холодный голос брюнета заставил меня вздрогнуть. А Айкла, который четко отвечал на поставленный вопрос – залиться бледным румянцем, и вылететь из кабинета со скоростью фаербола. И как бы меня не подмывало узнать, за что наставник так некрасиво обошелся с учеником – здесь и сейчас я понимала - лучше промолчать. Слишком нестабильное в последнее время выдается настроение у Кайла Маккензи. И слишком явно злится прямо сейчас на сложившуюся ситуацию, чтобы не поддаться на мою очередную провокацию, как это назвал Джонатан ди`эр Эргосса. – А теперь я хочу услышать вашу точку зрения про состояние пациентов. Без лишней воды и домыслов.
Первым высказался Брист.
- Двуипостатый в тяжелом состоянии. Почему Вы не приступили к его лечению немедленно? – Надо же, Брист задал тот же вопрос, который крутился и у меня в голове.
- Потому, что от любой помощи целителя, кроме обезболивания – ему становится только хуже. – Разумеется, ответ заставил меня опешить, но когда голубые глаза обратились ко мне, я уже была собрана.
- А девочка? Если это проклятие – это не заразно? – Мне показалось кощунством делать вид, что я не подслушивала – сейчас, когда на кону чья-то жизнь. Но наставнику, кажется, до этого дела уже не было.
- Хороший вопрос. И отвечая на него, скажу лишь одно – достоверно никто не знает, как ЭТО передается. Но факт остается фактом, с недавних пор на границе между человеческим королевством и королевством оборотней стали происходить странные вещи. Сначала в единичном количестве. А на данный момент – число погибших от так называемой хвори – перевалило десятки. Что касается Лалли…она уже была в контакте, сами понимаете. И прятать ее от последнего родственника подальше – смысла не вижу.
- Но ведь она жива…Почему? – Вопрос я задала себе под нос. И вовсе не ожидала того, что Кайл Маккензи на него ответит.
- И я тоже хочу это знать. И вы, - наставник поочередно взглянул на меня и Бриста, - мне в этом поможете.
Спустя пять минут, мы с Бристом уже вовсю шерстили библиотеку целительского университета. В любой другой раз, я бы, вероятнее всего, попыталась настоять на том, чтобы остаться с пациентом. Но не сегодня. Видеть, как кто-то умирает – и не иметь возможность применить свою силу по назначению – было выше моих сил. Поэтому, с Рэдхэмом и Лалли остался наставник. А перед нами стояла задача не из легких – найти хоть какую-то информацию о том, как помочь оборотню, не применяя магию.
- Есть что-то?
- Если считать за «что-то» секреты вечной жизни от автора, не дожившего и до тридцати лет – то да. Больше ничего стоящего я пока не нашел.
Слова Бриста заставили меня схватиться за голову и беспомощно охватить взглядом читальный зал. Подумать только – я нахожусь в одной из самых больших библиотек в мире и не могу найти то, в чем так отчаянно нуждаюсь! А ведь за прошедшие пару часов я только и делала, что внимательно вчитывалась в корешки книг, листала всевозможные справочники и лезла на самые высокие стеллажи. А вдруг именно там завалялась подсказка, которая могла бы помочь? Ведь так не бывает, что проклятие есть, а противоядия – нет! На миг я прикрыла глаза и задумалась, массируя виски.
- Брист, как считаешь, может, нетрадиционная медицина в силах помочь?
- Шутишь? Это же чистой воды психосоматика! К тому же, гарантирую – идея пришла в голову Кайлу Маккензи точно раньше нас. А так, как возле оборотней не было ни одного представителя нетрадиционной медицины…Думаю, продолжать не стоит?
- Ты прав. А если отталкиваться от девочки?
- Ты думаешь о том же, о чем и я? Дело в самой девочке, или в том, что она ребенок? И загадочная хворь прогрессирует только у совершеннолетних? – Брист на лету поймал мою мысль. А я подметила, что думать на двоих - куда легче.
- Или это связано вовсе не с возрастом, - догадка вспыхнула в голове, как спичка, - возможно, все дело в обороте?
- А кто этих оборотней поймет. Есть только одна возможность узнать наверняка, - Брист закусил верхнюю губу и прищурился, намереваясь что-то сказать. Но я опередила его, выпалив любимую фразу наставника первой:
- … нужно лишь покопаться в этом глубже.
Возвращаться не солоно хлебавши не хотелось. Я до последнего надеялась, что мы сможем что-то откопать среди старинных манускриптов и древних свитков. Я даже старалась не обращать внимание на недовольный рык желудка, настойчиво требующего пищу. И на сумерки за окном, которые пришли на место дневному свету. Но это все равно ничего не дало. И только я собиралась переступить порог палаты оборотней, чтобы отчитаться декану в нашей неудаче, как что-то меня остановило.
За время нашего отсутствия обстановка в палате изменилась. Во-первых, Лалли проснулась. Малышке на вид было около семи, и она оказалась хорошенькой донельзя. Длинные русые волосы были туго заплетены в две косички, тонкие брови - недоуменно нахмурены, а круглые серые глазки выражали крайнюю степень смятения. А во-вторых…Радхэма в палате не было. Зато был наставник. И его сгорбленная фигура мне не понравилась. Сердце заныло в предвещании беды.
