Так и передвигалась ночью по коридору в восстановленной мужчинами ночнушке. И дело было не в том, что я ее слишком сильно укоротила, а в том, что эта тряпка несчастная безбожно просвечивала! И такими были все вещи, в которых можно было спать, и которые мы нашли и восстановили на данный момент. Но попасться ночью в коридоре мужчинам — это еще полбеды, эти пещерные люди могли завалиться ко мне в комнату в любой момент для того, чтобы задать какой-нибудь вопрос, и ладно бы они стучали. Так нет! Ввалятся посреди ночи ко мне и стоят, хлопают на меня своими глазами от открывшейся им картины, напрочь забыв о том, зачем, собственно, приперлись. А я что? Я ничего, я сплю и во сне себя не контролирую! Могу спать и вдоль, и поперек, и даже под кроватью, а еще с задранной ночнушкой. И баррикады не помогают, научила их магии на свою голову, так они даже не замечают, как ее используют.
Несколько раз ехидно их спросила, не пробовали ли они стучаться? Так в ответ получила вполне искреннее: «Не пробовали, а зачем?»
Я тогда минут пять кричала на тему: личное пространство неприкосновенно, личная комната священна, и уроки этики просто необходимы. А потом они совершенно спокойно сказали мне о том, что у них нет такого строения, как дом. Дом — это вся планета, на которой они жили, и там уж точно не было ни у кого отдельных комнат, только их капсулы для сна. И, нет, от дождя они не мокли, потому что их ученые разрешали литься воде с неба только тогда, когда это не могло никому причинить неудобства, а именно ночью, когда все спали в капсулах.
Теперь понимаете, в какой очаровательно-огромной попке я оказалась?
Радовало одно: эти мужчины всегда были готовы мне помочь, неважно, чего я от них хотела, они внимали моим нравоучениям, помогали физически или же своей магией, мне надо было только позвать и ткнуть пальчиком. Этим я, собственно, и пользовалась, вернее, начала пользоваться сразу, как только отучила мужчин бухаться на колени и обзывать меня богиней.
Вот и сейчас читала им очередную лекцию, а сама пыталась продраться сквозь джунгли, что разрослись в саду у троих мужчин, к которым мы пришли, запоминать их имена я бросила едва ли не в самом начале, ибо я одна, их много, а моя голова и без того забита под завязку.
— Этот дом, — пыхтя, дернула очередную полу иссохшую травку, которая плотно оплела все вокруг, не давая нам пройти за дом, где, по идее, и должен был раньше располагаться сарай. — Ваша крепость, ваша территория, только вы трое, — остановилась, сдув выбившуюся прядь волос со своего лица. — Ваше тут все: сад, огород, дом. Поняли?
Обернулась к троим мужчинам, которые уже являлись здесь хозяевами.
— Поняли, — сказал один, остальные ему поддакнули.
— Отлично! — просияла я улыбкой. — Теперь пробираемся до вон того развалившегося строения, и я рассказываю вам, что надо делать с садом и огородом, — скривилась, поняв, что до сарая нам еще далеко, а картошку уже несколько часов как надо было копать, да только как без лопаты-то?!
Тяжело вздохнула и вновь полезла продираться сквозь кусты. Несколько минут пыхтела как рассерженный ежик и когда уже готова была взорваться, неожиданно взлетела в воздух, не успев и пикнуть.
— Чего стоим? Кого ждем? — раздался над моим ухом знакомый голос, и мои сопровождающие вытянулись в струнку. Я тут же расслабилась, поудобнее устроившись на согнутом локте у Марена, и пусть он держит меня как пятилетнего ребенка, главное, пусть держит. Аха, и решит мои затруднения за минуту. Это мой капитан, он может.
— Сильно не ругайся, — тихонько шепнула ему на ушко, обняв его крепкую шею. — Они же не виноваты, что я не знаю, как командовать.
Марен посмотрел на меня смеющимися глазами, но тон все же сбавил:
— Расчистить дорогу до разрушенного строения, — посмотрел на одного из моего сопровождения, и он меньше чем за минуту ободрал весь вьюн, обломал ветки, проредил кусты и вытоптал приличную дорожку. — Восстановить строение со всем содержимым, — второй приказ, и все оставшиеся метнулись к строению, да на такой скорости, что даже их силуэты размылись.
Сколько с ними общаюсь, а до сих пор не видела, как они могут передвигаться. Пока пребывала в некой растерянности, мужчины уже закончили восстановление, и над моим ухом вновь раздался тихий голос красненького:
— Куда идем? Что добываем? — его теплое дыхание обдало мою шею, заставив немного поежиться и, прикрыв от удовольствия глаза, я с улыбкой во все лицо повернулась к Марену, почти задевая его губы своими, и едва слышно, с легким придыханием:
— В сарай, за лопатой, будем картошку копать.
Марен аккуратно опустил меня на ноги и, распахнув дверь сарая, у которого мы внезапно оказались, заглянул внутрь, прежде чем пропустить меня вперед. Чего здесь только не было, у меня даже глаза разбежались: веревки различной длинны и толщины, молотки, гвозди, пилы, грабли, тяпки, лопаты и еще много всего, чему я не знала либо названий, либо не представляла, где вообще можно использовать увиденное.
Быстро и довольно поверхностно объяснила назначение известного мне садового инвентаря, не забыв рассказать, насколько грабли с тяпками бывают коварны, особенно когда лежат неправильно и прямо под ногами. Мужчины переглянулись, и по их лицам я сразу поняла, что пойдут проверять. Собственно, так они и поступили. Пока я брала одну лопату себе, вторую вручала тому, кто был ближе всех, Марен и еще двое воинов, взяв тяпку и грабли, вертели их и так, и эдак, пытаясь понять, в чем же заключается их коварство. Первому повезло мужчине из моего сопровождения, он наконец-то правильно разместил тяпку и правильно на нее наступил, вот только рост мужчины испортил все представление. Черенок тяпки стукнул мужчину в грудь, а вот Марену повезло меньше, он выбрал грабли с более длинным черенком и тоже наступил на них правильно для того, чтоб звонко получить в лоб.
Я ржала, не стесняясь и не боясь обидеть, нет, ну а что? Я ж их честно предупреждала, но они ж бесстрашные, сами проверять полезли. Рядом со мной глухо кашляли остальные мои сопровождающие, тот, что с тяпкой, еще сдерживался, ибо стоял рядом с Мареном, а кто в здравом уме захочет разозлить главного над собой? Вот и этот не хотел и усиленно пыжился докрасна, изредка сбрасывая давление фырканьем. А красненький в этот момент прожигал грабли злым взглядом и держал их за черенок так, будто пытался злейшего врага задушить.
Решив закончить балаган, первой потопала к нужному мне кусту, который едва виднелся из-за высокой травы. Кое-как разгребла полегшую зелень и с трудом вогнала лопату в землю, рядом стоящие мужчины внимательно следили за моими действиями, только как-то странно иногда переглядывались.
— Это растение ядовито, — первым не выдержал Марен и попытался мягко отобрать у меня лопату, на что я только фыркнула и объяснила, что знакома со свойствами ботвы, мне же нужно то, что находится в земле.
Марен все равно отстранил меня от лопаты и, примерно поняв принцип, легко вогнал лопату в землю полностью и так же легко выкопал куст с приличным куском земли. Картошка там тоже была и, вопреки моим опасениям, не такой уж мелкой, но и не большой.
Отстали от меня только после того, как каждый проверил картофелины на ядовитость и убедился в безопасности овоща. Оставив одного копать картошку, а второго собирать и носить ее в замок, сама отправилась дальше на поиски свеклы и моркови. Всего нашли в избытке, даже лук с чесноком попались, не говоря уже о различной съедобной зелени.
Все это время у меня не закрывался рот, я как можно подробнее рассказывала о том, как надо ухаживать за картофелем, как добывать семена моркови, как сажать чеснок и, самое главное, как копать грядки. Пока что на этом остановилась, решив не грузить мужчин всем сразу.
Отыскав в сарае несколько корзин, сложили в них свою добычу, и мы с Мареном направились в замок, оставив остальных разбираться с выкапыванием, сортировкой и тасканием картошки в замок. Ту, что совсем мелкая, посадят вновь, на этот раз поливая и пропалывая ее от сорняков.
