– Твою мать! – ахнул юноша, подбегая к окну. – Третий этаж, придурок!
– Человека убили!!! – раздался снизу женский визг, в котором Дэн с ужасом узнал голос бабы Нюры, главной сплетницы района. Как назло, она жила именно в его доме, как правило, с самого раннего утра занимала пост на лавочке у подъезда и покидала его только с последним лучом солнца. – Милиция-а-а!!! Человека убили!!!
Денис осторожно высунул наружу нос и с облегчением вздохнул. В кустах, накрытых поломанными ветвями, началось шевеление. Расцарапанный сатанист выполз оттуда, сдернул с шеи застрявшую на ней тополиную ветку, перешагнул через низкую изгородь палисадника, поднял глаза и, увидев физиономию Дениса, вновь плюхнулся на колени и начал биться головой теперь уже об асфальтовую дорожку.
– Благодарю, о Великий!!! Я принял наказание как высшую награду!
Бился он очень натурально. Усердно, расшибая лоб в кровь. Увидев, что около парня начала собираться толпа, Денис поспешил закрыть окно. Только разборок с сумасшедшими ему не хватало, когда билеты на поезд уже на руках.
– Люди!!! – продолжала вопить баба Нюра. – Шо же вы стоите! «Скорую» вызывайте! Видите, он ишо живой!
– А разборки будут, – пробормотал Денис, услышав за окном вой милицейской сирены, – начнут допытываться: откуда выпал, кто помог…
В экстренных ситуациях юноша умел действовать очень быстро. Вещмешок со всем необходимым для возвращения в сказочный мир был давно подготовлен. В нем лежал отутюженный камзол, в котором его вышвырнуло в прошлый раз на Землю. Не хватало только Железного рога. Денис сорвал его со стены, закинул в мешок и начал торопливо одеваться. Шикарный костюм-«тройка» тоже давно ждал этого часа. Денис хотел появиться пред Кэтран во всей красе! Завершив туалет, юноша подхватил вещмешок, выскользнул из квартиры, незамеченный прошел мимо толпы, окружившей сатаниста, и помчался на вокзал.
* * *
До Ключевки Денис добрался уже поздно вечером, когда солнце клонилось к закату. Путь был неблизкий. Три часа на еле ползущей пригородной электричке, которая тормозила на каждом полустанке, затем два часа ожидания автобуса на Стропинском автовокзале и еще три часа тряски на стареньком, пыльном «пазике», маршрут которого проходил мимо заброшенной деревеньки, где и проживала бабушка Вальки.
Автобус притормозил.
– Кто Ключевку заказывал? – крикнул водитель.
– А? Что? – встрепенулся задремавший Денис.
– Ключевку ты, говорю, заказывал?
– Да-да, я! – Юноша подхватил свой рюкзак и поспешил к открывшейся двери. – Э! А где деревня? – опешил он, застыв на последней ступеньке.
– Ты что, в первый раз здесь? – хмыкнул водитель.
– Да.
– Предков решил навестить?
– Бабушку, – пробормотал Денис, оглядывая дубраву, плотной стеной стоявшую с двух сторон дороги.
– Вот по той тропочке пойдешь, – кивнул водитель на еле приметную тропинку, убегающую в глубь леса. – Тут недалече. Километр, полтора – не больше. Еще засветло дойдешь.
Юноша спрыгнул в придорожную траву и уже через закрывающуюся дверь услышал ядовитое замечание толстой бабульки, расположившейся со своими баулами на переднем сиденье автобуса:
– Нет, чтоб к себе в город бабку забрать, сам в гости норовит!
– И не говори, Кузьминична! – с готовностью откликнулась сидевшая напротив нее товарка. – Ты смотри, сам расфуфыренный, а рюкзачок тощий. Без подарков едет…
Дверь захлопнулась, взревел мотор, и автобус, скрипя и похрустывая, затрясся по раздолбанному асфальту, на прощанье обдав Дениса клубами удушливого дыма. Юноша досадливо посмотрел на свой шикарный костюм-тройку. Он действительно неважно сочетался с рюкзаком. Но уж очень хотелось предстать перед Кэтран в приличном виде, если, конечно, встреча состоится.
Водитель не обманул. Десять минут энергичного хода вывели юношу к деревеньке, стоявшей у истоков реки Серебрянки. Холодные ключи, подпитывающие ее, и дали название деревушке. Юноше хватило одного взгляда на нее, чтобы понять: возможно, когда-то деревенька, знала лучшие времена, но теперь это одна из вымирающих деревень, которых на Руси развелось превеликое множество. Три десятка неказистых домишек, из которых лишь три-четыре имели относительно жилой вид. Остальные дома стояли либо с выбитыми стеклами, либо с заколоченными крест-накрест ставнями. Покосившиеся заборы, упавшие плетни…
– Мрак и запустение, – удрученно вздохнул Денис, – до чего же довели Россию политиканы хреновы! Одно хорошо. С экологией здесь все в порядке. А уж воздух!
Воздух действительно был изумительный. Полуденная июльская жара уже спала, и со стороны речки тянуло вечерней прохладой и духмяным ароматом цветов, которыми были усеяны луга, примыкавшие к опушке леса.
– Ну и где тут у нас дом номер двадцать четыре?
Задача была сложная. Чтобы найти дом с этим номером, требовалась как минимум бригада реставраторов, так как краска на жестяных указателях, приколоченных к бревенчатым стенам домов, давным-давно облупилась. Юноша неспешным шагом двинулся вдоль узкой улочки, озираясь по сторонам.
– Эй, милок! Это к кому ж ты такой красивый?
Древний дедок был одет явно не по сезону. На нем была серая телогрейка, серые валенки, серая шапка-ушанка… Наверное, поэтому Дэн его заметил не сразу. Дед практически слился с завалинкой, на которой сидел. Юноша присмотрелся внимательней и увидел, что из-под шапки вверх поднимались клубы дыма. Крутые ароматы деревенского табака шибанули в нос Дениса, заставив его невольно поморщиться. Дед смолил козью ножку – цигарку, сооруженную из обрывка газеты и ядреного самосада.
– Мне бы дом двадцать четыре найти. Не подскажешь, где это, отец? – вежливо спросил Денис.
– К бабке Ерошке, што ль? – удивился дедок.
– Ну… да, наверное…. – растерялся Денис.
– А хто ж ты ей будешь?
– Друг его внука.
– Вальки, што ль?
– Ну да!
– Брешешь, – уверенно заявил дедок.
– Почему? – не понял юноша.
– Потому што на погосте Ерошка. Померла Валькина бабка. Почитай, уж год как померла. Дом брошенный стоит. Поутру, правда, Валька наведался. Покрутился чуток и обратно в город укатил.
– Вот потому-то я и здесь, – обрадовался Денис, – он тут в доме бабушки одну очень важную для него вещь забыл. Ну и попросил меня наведаться, забрать. Я все равно по делам мимо проезжал, вот и…
– А-а-а… тады понятно. Слышь, милок, хошь совет дам?
– Давай, отец.
– Не ходил бы ты к бабке Ерошке.
– А что так?
– Дык ведьма она была. В ейный дом мы, и когда она жива была, не заходили. А как померла, так там и вовсе жуть началась. По ночам шебуршится кто-то.
– Я вообще-то не из пугливых. Ты уж будь другом, отец, в нужный дом пальцем ткни. Вот так туда надо попасть, – чиркнул Денис себя ребром ладони по горлу, – позарез надо! А на чертовщину всякую мне наплевать с высокой колокольни!
– Не из пужливых, значит? – пыхнул дымом старик.
– Не из пугливых.
– Тады ладно. Иди во-о-он туда, мил человек, – махнул он вдоль улочки рукой, – последний дом слева. Там Ерошка жила.
– Вы не волнуйтесь, я ничего лишнего оттуда не возьму, – заверил старика Денис.
– Было б чё брать, – захихикал старик, – печку ж ты с собой в город не поташшишь?
– Конечно, нет!
– Главное, смотри шоб тебя там не уташшили.
– Пусть только попробуют.
Денис поблагодарил старика и двинулся в сторону указанного дома. Он ничем не отличался от остальных домов Ключевки. Разве что ставни были не заколочены, хотя вид у хибары был давно уже нежилой. Парень поднялся на крыльцо, тронул рукой дверь. Она оказалась не заперта, и Денис спокойно вошел внутрь.
– И где тут мой дарственный экземпляр?
Юноша начал озираться. В заброшенном доме царил полумрак. Единственным источником освещения были лучики закатного солнца, проникавшие внутрь сквозь щели прикрытых ставнями окон. Это была стандартная русская пятистенка с печкой, занимавшей чуть не четверть дома. Как положено – образа в восточном углу.
– А ведь соврал дедок, – хмыкнул Денис. – Ведьма и образа святых несовместимы. Стоп! – Парень нахмурился, сообразив, что голос старика кого-то ему напомнил. Попытался вспомнить его лицо, но не смог. Единственное, что держалось в памяти, – густая всклокоченная борода и клубы дыма из-под шапки. Дэн тряхнул головой. – Чем я занимаюсь? В двух шагах от цели, а меня какие-то деды волнуют! Ну и где книга? Куда ее Валька задевал?
Денис прошел во вторую комнату. Здесь было немного светлее, так как ставень одного окна был слегка приоткрыт. В центре комнаты стоял стол, накрытый скатертью с бахромой по краям. На столе керосиновая лампа. У окна расположился старый топчан, а у свободной стены… Огромное, чуть не во всю стену, зеркало в резной деревянной оправе впечатляло. Под зеркалом находилась тумбочка с кучей выдвижных ящичков, но на нее Дэн даже не смотрел. Его поразила оправа гигантского зерцала. С обрамления зеркала на юношу мрачно смотрели древние славянские боги, словно спрашивали: кто он такой и по какому праву здесь находится. Вот громовержец Перун, вот Стрибог, вот Дажьбог, а вот… На Дениса с ехидной улыбкой смотрела бородатая физиономия Кузьмича. Именно в таком виде предстал передним ним Велес в райском саду, прежде чем разлучить его с Кэтран.
