Дело пока не вышло за пределы военного ведомства. О чрезвычайном происшествии доложили министру обороны, и, хотя ситуация представлялась очень серьезной, он не счел необходимым немедленно информировать президента. Министр надеялся, что это не более чем техническая неполадка и команда генерала Дугласа быстро во всем разберется, а потом можно будет доложить о случившемся президенту в благоприятном ключе. Конечно, неприятно терять миллиарды долларов, затраченные на создание и запуск «Янг Игла», но, по совести говоря, это мелочь в сравнении с теми убытками, которые спутник может причинить, если кто-то чужой ухитрится использовать его по прямому назначению.
Теоретически это невозможно — слишком много защитных барьеров наворочено в компьютерной системе спутника, и они со стопроцентной гарантией должны спасать его и от дурака, и от злоумышленника. Но чего не бывает на белом свете! Теоретически перехватить управление «Янг Иглом» тоже невозможно, однако это случилось. Чиновники в Вашингтоне могли надеяться на технический сбой, но ребята на авиабазе в Неваде нисколько не сомневались в том, что имело место злонамеренное вмешательство посторонних сил. Именно об этом в один голос вопили приборы, и дежурный по Центру майор Стивенс сразу же развеял иллюзии вашингтонских гостей по поводу причины ЧП.
— В 23.44 по местному времени «Янг Игл» самопроизвольно переключился на аварийный канал управления. Диспетчер доложил об этом немедленно и тут же произвел проверку, в результате которой выяснилось, что наш аварийный канал отключен и, следовательно, спутник управляется откуда-то извне. Мы попытались восстановить нормальную схему управления, но потерпели неудачу. В 23.48 телеметрическая информация со спутника перестала поступать, и к настоящему моменту связь полностью утрачена. Не удается также проследить за траекторией его полета. Очевидно, произошел переход «Янг Игла» на неизвестную нам орбиту, и вызван он посторонним вмешательством.
— Возможность технической неполадки исключена? — начал с главного вопроса генерал Дуглас.
— Сейчас эта возможность перепроверяется еще раз, сэр, но уже можно сказать, что она крайне маловероятна, — осторожно ответил Стивенс.
Впрочем, он знал, что никакая осторожность ему не поможет. С карьерой, которая так удачно складывалась до сих пор, можно было распрощаться — независимо от того, есть в происшествии его вина или нет. Вашингтону непременно понадобится стрелочник, а он — главный кандидат на эту роль.
— Где находился спутник, когда все произошло? — спросил полковник из свиты Дугласа, который, в отличие от генерала, как раз являлся специалистом по космическим системам и интересовался прежде всего конкретными обстоятельствами дела.
— Здесь еще одна проблема, сэр, — сказал полковник Робинсон, непосредственный руководитель проекта «Орлиное гнездо», жестом остановив майора Стивенса, уже открывшего было рот для ответа. — Примерно в 23.30 «Янг Игл», двигаясь с запада на восток, пересек границу России.
— Только этого не хватало, — пробормотал кто-то из присутствующих, а генерал Дуглас, и без того хмурый как осенняя туча помрачнел еще больше и спросил:
— Это могли сделать русские?
Прибывший вместе с ним из Вашингтона представитель Агентства национальной безопасности, которое занималось информационной безопасностью страны и в силу этого курировало проект «Орлиное гнездо», поднял голову от бумаг:
— Сомнительно. Хотя… Выйти на связь с любым спутником можно с помощью элементарного передатчика и параболической антенны. Надо только знать его местоположение, частоту связи и коды доступа. Но если эти коды стали известны в Москве — значит, у нас утечка на самом верху. Могу выразиться еще точнее: в таком случае русский шпион сидит сейчас за этим столом.
Все невольно посмотрели друг на друга, но ни у кого на лбу не было написано, что он — русский шпион. Неловкую паузу прервал генерал Дуглас, который задал очередной лаконичный вопрос:
— Другие версии?
— А нет никаких версий! — вдруг сорвался полковник Робинсон. — Надежность «Янг Игла» считалась абсолютной. Вплоть до того, что ни у кого нет полного набора кодов доступа. Они разделены между четырьмя хранителями — как секрет кока-колы, только охраняются еще надежнее. Кроме того, элементы кода рассредоточены по компьютерам здешней базы — по ним спутник идентифицирует управляющие сигналы. Но здесь опять-таки нет полного набора, а попытка взлома сети неизбежно вызвала бы общую тревогу. Так что если говорить о чужой разведке, то шпион должен быть не один, а как минимум четверо — все четыре хранителя.
— Кто?
— Генерал Гордон, профессор Лемье, командир базы полковник Кармайкл и я.
— Этот профессор, он что — француз или канадец?
— Американец до мозга костей. Он из Нового Орлеана.
— Почему его нет здесь?
Все остальные хранители кодов присутствовали на совещании, а профессора почему-то не было.
— Он на Гавайях, сэр, — ответил Робинсон. — Некоторое время его не могли найти, и мы уже начали беспокоиться, но час назад нам доложили, что он получил сообщение о ЧП и немедленно вылетает на материк.
— Где он был, когда его искали, и что он вообще там делает? — поинтересовался генерал.
— Занимается подготовкой станции телеметрического контроля к новым запускам по проекту «Орлиное гнездо». А был он на каком-то диком пляже со своей женщиной.
— Без охраны и контроля? — удивился Дуглас.
— Понимаете, генерал, профессор Лемье — это своего рода гений. Если мы не будем выполнять его требований и станем докучать ему нашими, он запросто может бросить работу, и ничто его не удержит. Денег у него хватает, так что в этом он от нас не зависит. А принуждать мы его не в состоянии. Конечно, существует контракт, но проконтролировать работу профессора мы не можем. Невозможно заставить человека думать в приказном порядке. А другого такого специалиста у нас нет. Так что приходится идти на всевозможные поблажки.
— Проклятье! — не выдержал генерал. — Пусть кто-нибудь мне объяснит, что здесь у вас творится. Это армия или дом терпимости? А если этот ваш профессор со своей бабой ездил на пляж встречаться с русскими аквалангистами? Вы такую возможность исключаете?
— Исключаем, — подал голос человек из АНБ. — Любовница профессора — наш агент.
— И то слава богу, — сказал генерал. — Но, по-моему, если уж это такой ценный специалист, то к нему надо приставить десяток крепких парней, а не одинокую даму для постельных игр. Надеюсь, он никуда не пропадет по пути от Гонолулу до Невады.
— Полет беспосадочный, — сказал Робинсон, пожимая плечами.
— Я не удивлюсь, если при вашем бардаке он выпадет из самолета и приземлится где-нибудь на российской территории. Или в Китае. Кстати, Китай не может быть замешан?
— При пролете над Россией аппарат некоторое время находится в пределах прямой видимости для китайских остронаправленных антенн, — ответил Робинсон.
— То есть может?
— Может. Может быть замешан кто угодно. Вся Европа и большая часть Азии. Тоталитарные государства, террористы, экстремисты, пацифисты, организованная преступность, а также те, кто лично не любит президента Клиффорда и звездно-полосатый флаг. У всех теперь есть спутниковые антенны и компьютеры. Вот только кодов «Янг Игла» ни у кого нет.
— Стало быть, и они тоже есть, — мрачно произнес генерал.
Бармалея прикончили по всем правилам гангстерских разборок. К нему не подсылали гениальных киллеров с мудреными орудиями убийства, ему не подсыпали яд в стакан и даже не подкладывали бомбу под капот шестисотого «Мерседеса». Баловство это все.
Бармалея изрешетили автоматными пулями прямо у ворот роскошного особняка неподалеку от города Питера, где упомянутый Бармалей и проживал вместе с чадами, домочадцами, собаками и слугами.
А не ходите, дети, в Африку гулять. Потому что в Африке акулы, в Африке гориллы, в Африке большие злые крокодилы.
В данном случае под Африкой следует понимать российскую организованную преступность, где акулы и крокодилы тоже не редкость, а гориллы вообще попадаются на каждом шагу.
Правда, Бармалей чувствовал себя в этой среде, как рыба пиранья в мутных водах южноамериканских рек. Корней Чуковский, кстати, тоже поставил Бармалея (не этого, а сказочного) в один ряд с гориллами и крокодилами — так что все правильно.
Вот только не сложилось что-то у грозного обитателя пригородного особняка. Сожрали его другие пираньи, акулы и аллигаторы. Патологоанатом, который несколько часов спустя производил инвентаризацию бренных Бармалеевых останков, насчитал в его теле одиннадцать пуль, но, по мнению экспертов-криминалистов, еще несколько штук прошли навылет.
Охрана, бездарно проворонившая нападение, попыталась было задержать стрелка, но его надежно прикрывали. Героическая погоня продолжалась три минуты, стоила жизни двоим охранникам и четырем собакам, но закончилась ничем. Машины с убийцами умчались, завывая форсированными моторами, а наикрутейшие тачки Бармалеевой охраны были легко и быстро выведены из строя прицельным огнем по колесам и бензобакам.
