Через два часа Мартинес решил, что исполнил свой долг, дав Мукержи достаточно шансов отыграться, и вышел из игры. Мукержи запротестовал было, но довольные своими выигрышами Кассильда и Па тоже прекратили игру.
— Хорошо, что ему не отдали финансового контроля над «Чи Девелопмент Компани», — сказал Мартинес Терце, когда они остались наедине. — Если, конечно, он ведет дела так же, как играет.
— Уверена, он и представления не имеет о ведении дел, — отозвалась Терца, подходя к кровати. — Этим занимается Марселла.
На ней была шелковая голубая сорочка, а длинные черные волосы она голубой ленточкой связала в хвост и перекинула его через плечо с радующей глаз небрежностью. Мартинес потянулся с кровати и погладил ее по бедру костяшками пальцев.
Их брак был устроен родственниками — одна из самых сложных и длинных комбинаций Роланда. Мартинес позволял себе раздражение по поводу вмешательства Роланда в его дела, но давно и охотно смирился с Терцей.
— Что там с этим Ледо Аллодормом? — спросил он.
Миндалевидные глаза жены чуть округлились.
— Ты заметил?
— Увидел, как ты среагировала на его имя. Но сомневаюсь, что остальные что-нибудь заметили.
— Подвинься. Я тебе расскажу, что знаю.
Мартинес освободил ей место в постели. Терца скользнула под одеяло и свернулась калачиком, лицом к мужу. Ее духи нежно щекотали его обоняние.
— Я на него наткнулась, когда попросила проверить контракты, оставшиеся после войны, — сказала она. Министерство прав и суверенитетов, в котором она работала, представляло собой гражданское предприятие по обеспечению Флота: контракты, снабжение, строительство, бюджет и поддержка. — Аллодорм — даймонг из Девайхо, в пространстве Хоны, — продолжала она. — Во время войны он получил контракт на строительство четырех — или пяти? — транспортных судов для Флота. Война окончилась раньше, чем он успел поставить эти суда, и контракт был аннулирован.
— И что он? — заинтересовался Мартинес. — Переоборудовал транспорты для мирного использования? Он ведь имел право, раз правительство от них отказалось?
Терца нахмурилась:
— Есть сведения, что он и не начинал их строить.
Мартинес моргнул:
— Взял деньги и вообще ничего не делал?
— Только заказал проекты, распечатал несколько бланков и нанял несколько высокооплачиваемых юристов. Это все. — Она задумалась. — Возможно, он сумел вычислить, что все закончится раньше, чем он выполнит заказ. Если бы победили мы, заказ был бы аннулирован, а если бы наксиды — они бы и не поинтересовались, начал ли он строительство.
— А Бюро расследований им не занималось? Министерство могло бы по крайней мере потребовать вернуть деньги.
Терца дернула плечом:
— После войны Бюро расследований занималось отловом мятежников и сочувствующих им и не тратило сил на тех, кто вроде бы был на нашей стороне. Когда его дело попало ко мне, я рекомендовала начать расследование, но в министерстве предпочли закрыть глаза. Не знаю почему: может, у него есть связи в верхах.
— А теперь Аллодорм на Чи, и Марселла с лордом Па собираются с ним консультироваться…
— Возможно, у него субподряд?
— Как-то это скажется на балансе «Чи Девелопмент Компани»?
— Возможно, никак, — заметила Терца. — Основные подрядчики — лорд Па и компания «Меридиан». Если кого и надуют, то платить придется им.
— В любом случае это деньги моей семьи. — Он подвинулся ближе к теплой Терце, устроил голову у нее на плече и обнял одной рукой. — Как бы то ни было, в нашем бюджете доходов прибавилось. Куда мы денем денежки Мукержи?
Он почувствовал, как развеселилась жена.
— Купим какую-нибудь глупость, пожалуй. Ты всегда мечтал о яхте.
Мартинес досадливо усмехнулся:
— Меня все равно не примут ни в «Семь Звезд», ни в «Клуб Ионы». В их августейших стенах не место провинциалу, сколько бы он ни бряцал медалями… — Он поцеловал Герцу в лоб. — И сколько бы у него ни было высокопоставленных жен.
— Ну, выбери клуб попроще, — посоветовала она, — и бей «Семь Звезд» во всех гонках.
Мартинес улыбнулся в потолок:
— Очень неплохая идея.
Он чувствовал на щеке теплое дыхание жены.
— Ты ребенком жил в этой комнате? — спросила она.
— Вообще-то да. И обстановка сохранилась. Сняли только модель корабля Флота, которую я подвесил к потолку. И еще образцы формы разных академий — у меня ими все стены были залеплены.
Она хихикнула ему в ухо:
— Надо понимать, службу во Флоте ты выбрал сам?
— О да. У меня были самые романтические представления — я, наверно, набрался их от матери. А отец не возражал, считая, что во Флоте меня, по крайней мере, научат чему-нибудь полезному.
Он вспомнил, как до войны говорил с… одним человеком — с женщиной, о которой старался даже не думать, со светловолосой женщиной с молочно-белой кожей и яркими зелеными глазами, — как жаловался ей на пустоту службы — клуб, еще более бесполезный, чем «Семь Звезд», — ритуалы, парады да тщеславие офицеров.
Война все изменила, хотя бы на время.
Но одно, как видно, осталось неизменным: подрядчики с крышей в верхах по прежнему обдирали правительство, выдавали халтуру, не выдерживали сроков, а то и просто брали деньги за несделанную работу.
Он считал, что это дело правительства. Но если Аллодорм норовил обокрасть уже не правительство, а его семью, то это напрямую задевало Мартинеса.
Это, конечно, следует прекратить.
Терца теснее прижалась к нему, поцеловала в щеку.
— Хотелось бы знать, — прошептала она, — мальчиком, лежа в этой постели, ты не мечтал…
Мартинес сел, сбросив руку жены.
— Комм, — обратился он к голосовому коммутатору, — включить настенный дисплей.
Настенный экран, обычно выдававший геометрический узор, совпадавший с узором обоев, засветился, на нем возник герб Мартинеса.
— Комм, поиск, — продолжал Мартинес. — Ледо плюс Аллодорм плюс «Меридиан» плюс «Чи Девелопмент Компани». Пуск.
Через полсекунды комм выдал требуемые сведения. Мартинес выбрал первый список и увидел страницу из официального проспекта компании «Меридиан», посвященную развитию Чи. Он усвоил информацию.
— Аллодорм — главный инженер «Меридиана», — сказал он. — Отвечает за все проекты на Чи. За все.
Он обернулся к Терце, взглянул на ее задумчивое лицо.
— Что-то не так? — спросил он.
Она ответила безмятежной улыбкой, скрывавшей настоящие мысли.
— Ничего подобного, — ответила она.
— Папа говорит, я гений! Папа говорит, я далеко пойду!
* * *
— Не сомневаюсь, — сказал Северин.
— Я разобью наксидов! — Темноволосый малыш поднял над головой кулачок, в котором был зажат игрушечный крейсер. Он швырнул игрушку на астероидные плитки веранды. — Ба-бах!
— Хороший выстрел, — похвалил Северин.
Он вырос в семье с парочкой младших сестренок и умел развлекать детей. Лорд Гарет Чен — носивший имя отца, но фамилию матери, которая была наследницей Чен и имела более высокий титул, — подобрал кораблик и снова бросил его, изобразив губами звук взрыва.
— А если наксиды зайдут отсюда? — спросил Северин и склонился с блестящего металлического кресла, угрожая мальчику с фланга.
— Ба-бах!
— А отсюда? — С другого фланга.
— Ба-бах!
— А так? — Сверху.
— Бах!
Лорд Гарет-младший был в том возрасте, когда это занятие могло продолжаться довольно долго, прежде чем наскучило бы ему. Северин от нечего делать поддерживал игру, хотя мыслями был далеко.
С утра в уме застряли обрывки сна. Ему приснилось, что он ведет машину по дубовой аллее под арками, и вдруг одна арка превращается в просцениум, и он проходит сквозь него на сцену, в которую превратился дом.
Дом сиял огнями, и веселье было в разгаре. Гости блистали роскошными нарядами и мундирами. Все они были незнакомы Северину. Разговоры казались двусмысленными, но Северина не оставляло чувство, что он все поймет, стоит только вслушаться чуть внимательней. В какой-то момент он вдруг заметил, что окружен не людьми, а роботами, которые, сияя улыбками, повторяют речи, заранее записанные кем-то в программу.
Во сне Северин не нашел в этом открытии ничего ужасного, а только заинтересовался. Он переходил от компании к компании, прислушиваясь к разговорам и восхищаясь великолепным качеством марионеток.
Он проснулся, но впечатление сохранилось. Завтракая в одиночестве на террасе, — никто из хозяев еще не вставал, — он обдумывал подслушанный вчера разговор и пытался разобраться в его скрытом смысле.
Пришло в голову, не лечь ли в постель, чтобы попробовать досмотреть сон, но тут появился Гарет-младший и началась битва с наксидами.
Выручил его Мартинес. Выйдя из дому, он бросился к сыну, подхватил его на руки и закрутил заливающегося счастливым смехом малыша над головой.
