Сидим на постели, едим, пьем, ждем полуночи. Коня уже подобрали. Даже трех! Но я сказал, что возьму только одного. Принц хмурится, все еще не смирился с тем, что остается. Сказал, что я его единственный друг.
Расчувствован. Сообщил, что, кроме него, Пупса и дракона, у меня тоже друзей нет. Пупс как раз наполовину залез в сумку и чем-то чавкает. Надеюсь, там и впрямь много запасов. А вот удивительно, я и то не всегда вспоминаю, как заставить сумку выдать необходимое, а этот троглодит разобрался в момент. Явно гений. Других и не держим.
Дракон сидит рядом и изредка дергает кота за хвост. Каждый раз слышится возмущенный вой, и чешуйчатому выдается новая порция мяса, с удовольствием им поедаемая.
Принц требует напоследок рассказать историю. Говорит, что, сколько в библиотеке ни рылся, такого нигде не ветре чал. Может, и впрямь в менестрели записаться? А что, как раз надо будет чем-то в пути зарабатывать. С другой стороны, принц, кажется, мне полказны в сумку засунул. Так что голодать буду вряд ли.
Ладно, высочество…
История напоследок
ЛЯМУРНАЯ
Он — высокий, мускулистый эльф с полным ртом КЛЫКОВ, изгнанный из клана. Она — маленькая стройная суккубочка без определенного места жительства. Они были обречены на любовь.
Он увидел ее в таверне. Подошел. Улыбнулся. Укусил.
Она поняла, что нашла свой первый заказ, и позволила утащить себя на улицу, погрузить на коня и увезти в ночь.
Всю ночь они скакали, он грозно хохотал и объяснялся в любви, она слушала и млела, подпрыгивая в седле.
Периодически он ее кусал, так как в душе был романтичным вампиром. Но кровь не пил — не умел.
У костра она рассказала печальную историю своей жизни: мама бросила, папы нет. Сестры выгнали. Мачеха била, клан отрекся. Эльф пообещал отомстить сразу всем и ускакал на год.
Через год вернулся, нашел ее у болота в маленькой хижине. Долго не мог узнать. Рассказал, что суккубов больше нет и она свободна! Она поняла, что для нее больше никто и никогда такого не сделает. Очень радовалась.
Они жили долго и счастливо целых три дня. Потом она вспомнила, что ее обидели местные кикиморы, и он снова ушел… в болото. Мстить.
Она ждала. И верила.
А он все равно вернулся.
Рассказал, что болото теперь не опасно, и спросил, кто еще обижает. Вот так сразу ответить на вопрос она не смогла, и они снова жили вместе.
Зимой он заболел. Она меняла ему пиявок. Делала клизмы, ставила банки и компрессы — ничего не помогало.
Тогда он рассказал ей о цветке, растущем на вершине самой высокой горы. Только он и мог его спасти.
Она поцеловала его. Он укусил ее напоследок. И она побежала к горе.
По пути ей встречались разбойники, пираты, короли и принцы, крестьяне и воры… и много кто еще. Все слушали ее историю об умирающем эльфе и цветке. Все старались помочь.
Цветок сорвала. Вернулась. Но эльф уже умер. Он ждал пятнадцать лет. Дольше — не смог.
Цветок она положила ему на грудь и долго плакала у кровати.
Но цветок пророс. Вырос величиной с дом. Распустился и… из него сошел на землю ее эльф, улыбаясь зубастой улыбкой и играя бицепсами.
Все счастливы…
Они еще завоевали себе какое-то царство, в котором ее раз пять обидели. И жили и правили очень долго и счастливо.
(Заплаканный принц радостно улыбался. Кот и дракон, с распухшими пузами, довольные, спали на подушках. Я задумчиво смотрел в окно, думая о чем-то своем. Уезжать не хотелось.
Возвращаться тоже. Кто знает, может, и я найду свое счастье?)
00:00
Пора.
Стоим у конюшни. Жму руку принцу. Старается держаться бодро. Пупс уже сидит в специальной корзинке, приделанной к луке седла. Дракоша учится летать, проносясь мимо на захватывающих виражах и постоянно что-то сшибая. Пупс роется в сумке, которую я отдал сам, дабы он так не выл.
Принц дает какой-то перстень. Говорит, что это его знак и если что — я теперь его личный маг.
Горд, напуган. Так круто меня еще не повышали. Это ж какая ответственность. Ну… хоть есть куда возвращаться.
Спросил, как быть с нынешним придворным магом. Принц сказал, что уволит этого шарлатана и отдаст мне в подмастерья. Пытаюсь не улыбаться и не ржать. Но картинки перед глазами — одна другой забавнее. А что, я и впрямь неплох! Так что если что — работа у меня есть.
Ладно, пока, высочество, не скучай. Может, еще свидимся.
Гордо скачу в ночь, подняв вверх правую руку и не оборачиваясь. Я нереально крут. Правда, все равно на душе паршиво.
И одиноко…
Ладно, не впервой.
14:32
Дождь. Ветер. Снег. Гроза.
Сижу в седле. Матерюсь. Под плащом прижались к животу мокрые Пупс с дракошей, тоже все продрогли и хотят в тепло и уют. Да-а, принца бы сюда. Я б посмотрел на его жажду приключений.
Вдали смутно видны очертания города. Судя по карте, которую я вчера потерял, это Мифис. Довольно паршивое место — это минус. Маги там большая редкость — это плюс.
Заскочу, переночую, огляжусь. Авось найду работенку. Пупс, зараза, что-то сделал с мешком, и теперь тот выдает только еду. Атак как она в суме не портится и храниться может годами… запасал много и до денег, чувствую, доберусь не скоро.
Да и хрен с ними, с деньгами. А вот без одеяла и теплых вещей как-то тоскливо.
17:23
Мокрые хмурые стражи потребовали плату за въезд в город. Выдал последнюю серебрушку. Пустили. В дырявом кармане наскреб еще пару медяков. На это не разгуляешься. Ну, Пупс!
17:41
Зашел в трактир. Сказал, что менестрель. Ко мне повернулись небритые морды семерых гномов. Остальные на мое присутствие просто забили. Судя по одежде, запаху перегара и пьяным воплям, тут собралось далеко не высшее общество.
Гномы решили пообщаться, позвали к себе, попросили денег. Некультурно ответил, направив всех по любимому адресу.
Я сказал — всех. И не гномов тоже.
У ребят явно хороший слух. Меня клятвенно обещают по адресу доставить. Улыбаюсь, отхожу к стене. Давненько я не развлекался. А на эту публику и магии никакой не надо.
18:09
Выполз наружу. Лошадь пока не уперли. Эт хорошо. Пытаюсь встать по стеночке, сплевывая кровь. Если бы у тех гномов не оказалось секир, нипочем бы не применил магию. А так… увеличил свою силу раз в пятнадцать. У народа было полное ощущение, что их бьют наковальнями и пинают копытами. Мир их праху.
Кот с дракошей сидят в корзинке, накрытые моим плащом. Ну что, ребята, ищем следующую таверну? Что-то мне подсказывает — в этой плохо кормят.
Пупс недовольно чихнул, но особо не сопротивлялся. Мешок и впрямь безразмерный.
21:12
Следующая таверна оказалась не менее «приветливой». Но очень хотелось спать, так что я просто надвинул капюшон на глаза и тихо проскользнул к стойке с хозяином, требуя комнату и обещая щедро оплатить ее утром. Мне почему-то не поверили и потребовали предъявить наличность. Предъявил медяки. Послали. Довольно далеко. Блин.
Ладно. Снимаю плащ. Эффектно бросаю его на соседний стол. Запрыгиваю на ближайший и ору, что сейчас буду петь, угрожающе доставая гитару из сумки.
Плащ швырнули в лицо, со стола сбросили. Пытались побить. Зажег фаеры.
22:39
У меня своя комната. Ванна. Роскошный ужин, в котором уже закопались Пупс с дракошей. Куча клиентов за дверью. Нервно реагирую на звуки мата и грохот ударов тел о дверь. Это они так очередь занимают, а у меня аж вода из ванны выплескивается. Тянусь за мочалкой. Думаю о вечном. Маги тут и впрямь редкость страшная.
06:12
Ору, что если сейчас же не будет тишины, то все ожидающие превратятся в лягушек.
Грохот, выбитая дверь, упавшее на меня тело. Отпихиваюсь, нервно соображая, чего бы такого колдануть.
Вбежали четверо, страшно извиняясь, забрали товарища, поправили одеяло, сунули денег, выбросили товарища в окно (закрытое). Вышли. Осторожно поставили дверь на место.
Мне дует из окна. Дверь держится на честном слове, Пупс сидит рядом и угрюмо на меня смотрит…
И как тут уснешь?
08:23
Обосновался в соседнем номере. Тех трех свиней (теперь в прямом смысле), что меня разбудили, расколдую утром. Может быть. Если будет желание.
За дверью гробовая тишина. Слышно, как на столе чавкает горами провизии таракан. Или это у меня в животе? Толкаю Пупса локтем, указываю на таракана. Мне сонно запускают все пять коггей в руку. Мужественно не ору, вынимая когти по одному.
Дракоша спит на потолочной балке. Идиллия, блин.
15:32
Как хорошо просто выспаться. Когда никто не тыркает. Не зовет. Не обливает холодной водой. И не прижимается нежно к боку, сопя маленьким носиком… так, опять занесло. А может, не стоило вот так просто срываться хрен знает куда? Может, я что-то не так понял? Нет. Ну… больно ведь. Очень. Было. А когда мне больно, я просто ухожу. А точнее, сбегаю. Как последний трус!
