А особые взгляды и вздохи, мне казались чем-то ненастоящим. Даже если мужчина обратит внимание на меня благодаря такой игре, что дальше? По-моему, ничего. Хотя Лил убеждала, что это все нужно, только чтобы начать разговор и заинтересовать. Как вывеска в магазине, говорящая, что стоит зайти. Но у меня же все равно не получится это так естественно и красиво, как у Лил, зачем тогда мучиться? Да и к Галатэлю применять такое я все равно не собиралась. Он, конечно, не прочь немного пофлиртовать, у него, мне кажется, к таким вещам тяга, но это не будет значить ровным счетом ничего.
Я надела темную юбку-брюки и жакет, из-за ворота которого аккуратно торчал белый воротник-стойка. Моя одежда силами Глэдис и каких-то деревенских мастериц сидела точно по фигуре. Подчеркивая неожиданно тонкую талию и хрупкие руки. Благодаря позолоченным пуговица и абсолютной ровности линий, которая бывает только если одежду любовно отпаривали слуги, наряд выглядел очень дорого. Чуть-чуть портила впечатление потертая шляпа. Но в целом, как и хотела, я представляла собой зажиточную девушку, которая в состоянии заплатить любому работнику.
— Ради меня. Только один, самый молодой, — попросила шепотом Лил, когда мы вышли во двор. — Выведут лошадей, сделай растерянный вид. И жди, чтобы тебе помогли сесть в седло.
— Лил, — укоризненно шикнула я, видя что охрана внимательно следит за нами. Мужчины застегивали куртки, тоже собираясь выезжать.
— Им платят, так что они в любом случае готовы услужить. А ты просто потренируй растерянный взгляд и всё, — она указала глазами на того охранника, у которого залысины еще не дошли до затылка и улыбнулась мне.
Нам вывели лошадей и, подумав, я все же последовала совету Лил. В конце концов, я ничего не теряю. Это, скажем так, мастерство и, правда, может когда-нибудь пригодиться. Когда передо мной оказалась смирная кобыла, я оглянулась на указанного Лил охранника. Он, к сожалению, в это время проверял подпругу и не видел ту самую трудолюбиво собранную мною растерянность, о которой мы говорили. Более того, он довольно долго возился с ремешками, и рисковал, вообще, упустить наивную оторопь на моем лице.
После минуты ожидания, когда я глубокомысленно размышляла об убийстве Лил, он поднял голову.
— Вас подсадить? — с заминкой уточнил он, предварительно оглянувшись, ища, видимо, кого-то, на кого можно с чистой совестью спихнуть девушку с «растерянным взглядом». Я просто кивнула, и он обреченно сделал два шага вперед, складываю руки в замок. Но то ли он никогда не подсаживал девушек в седло, то ли я что-то сделала не так. В общем, он как бы подтолкнул меня вверх, но вместо того, чтобы сесть, я завалилась боком.
— Осторожно, — буркнул он, поддерживая меня за талию, пока я жутко элегантно сползала по седлу.
Но я тут же гордо встала и кивком головы показала охраннику опять на руки. Даже занятия белибердой надо доводить до конца. Он с сомнением вздохнул, но опять сложил их в замок.
Второй заход оказался еще менее успешным. Мы оба поторопились, и я, врезав лошади коленом в бок, а охраннику сапогом в живот улеглась поперек седла. Лошадь, несмотря на свое спокойствие, резко дернула крупом, с каким-то «хлюпом» меня подбросило в седле, и я начала опять сползать, в этот раз еще более элегантно
— попой вперед. Охранник замешкался, но все же заботливо снял.
— Заложить экипаж? — спросил он с надеждой, а я уже красная от стыда, вывернулась из его рук.
Про себя от души плюнула на Лил, на самого охранника и на всё в целом, оттолкнулась от земли и взлетела на лошадь. Несмотря на свой небольшой рост у меня никогда не было проблем с тем, чтобы забраться в седло. Вытянувшееся лицо вояки просто кричало о несправедливости и придурочности некоторых барышень. Сложно было с ним не согласиться.
— Знаешь, твой способ мне понравился даже больше моего, — сказала Лил, стоило нам выехать на дорогу. — Он теперь с тебя не сводит глаз, по-моему, влюбленных.
— Ты путаешь с обидой за синяк. В этом случае глаза тоже становятся печальными, — ответила я, не на шутку закипая. — И, Лил, я понимаю, это было смешно, но сейчас не к месту. У работника все должно пройти по-деловому. Мне не нужно, чтобы он считал меня безмозглой вертихвосткой, неспособной удержаться на лошади. Он должен видеть, что со мной можно работать, что у меня не только романтика на уме. Так что когда приедем, просто молчи, а лучше возьми свою охрану и отойди подальше, чтобы он не подумал, будто к нему приехали выбивать долги.
— Как скажешь, — обидчиво ответила Лил.
Я вздохнула. Не надо было идти на поводу у Лил, тогда бы не было резких слов. Но я по-настоящему нервничала, и мне нужно было сосредоточиться. Впереди сложный разговор, который я не знаю как начать.
К деревеньке, в которой жил работник по имени Малыш Донни, мы подъехали в молчании. Как разболтала моя кухарка Лина, свой единственный выходной он проводил всегда дома. Колол дрова, заготавливал сено и занимался другими хозяйственными вещами. Иногда помогал одиноким соседкам.
Несмотря на обиду Лил поехала со мной, а свою охрану оставила у берёз, растущих в начале улицы.
Добротный дом явно зажиточного крестьянина встречал тишиной. На наш стук долго никто не открывал, и только спустя почти пятнадцать минут из-за калитки выглянула немного растрепанная девушка, покраснела и сразу исчезла.
— Папочка! — громко раздалось во дворе. — Там две очень красивые леди! Иди быстрее!
После нескольких минут ожидания, моих нервных вдохов и выдохов дверь снова открылась, являя нам Малыша двухметрового роста. Вероятно, в деревнях было извращенное понятие о величинах, так как на моей памяти это не первый малыш такой высоты. Лил рядом со мной как-то нервно выдохнула, а я широко улыбнулась. Помнится, Астер у нас тоже огромный, но не такой страшный, если присмотреться.
— Добрый день, — вежливо поприветствовала я мужчину, который вытирал грязные руки тряпицей и без выражения разглядывал нас. — Меня зовут Арейна Вуд и я хочу предложить вам работу. Только давайте поговорим в доме.
— Вуд, — протянул он, теперь уже разглядывая меня внимательнее. — Хотите, стало быть, нанять….Так я уже работаю у вашего жениха.
— Он мне не жених.
— А люди говорят свадьба через полгода. Да и сам он говорит, что уже и кольца дарены, а вы только ждете какое-то разнеможное платье…
— Вот, козел, — я не сдержалась только потому, что нервы были и так на пределе. Я уже слишком поторопилась с предложением, ничего не объясняя, а тут мне про мою свадьбу еще говорят. — Простите.
— Да, ладно уж. Ну, заходите, — он шире открыл дверь и внимательно проследил затем как мы с Лил вошли.
После моего «козла» мужчина немного расслабился, хотя продолжал цепко наблюдать за каждым движением. Вообще, у него были поразительно умные глаза, особенно для человека, который выглядел, как неотесанная древесина. И что еще поразительнее именно он теперь деловито направлял разговор. Стоило мне заикнуться о поле над которым поработала эльфийка, как он сразу что-то прикинул. И начал расспрашивать: сколько хочу нанять работников, сколько будет амулетов от вредителей, сколько зерна уже есть, если нет, где буду закупать и какое? Видя, что я почти ничего не понимаю, но отвечаю в меру сил, например, про амулеты, которые могла сделать сколько душе угодно, осталось только найти мага для связки, Малыш довольно щурился. Про деньги сказала просто, что они есть и на всякий случай напомнила, что у меня друзья — эльфы. Но казалось, этот мужчина уже все для себя решил намного раньше. Примерно когда услышал, как я назвала Фредерика. Мне так и представлялось, как я напишу Галатэлю, что все решил козёл.
К слову, Лил несколько раз вздыхала и опускала глазки, сама следуя своим советам. Бедный Малыш порывался предложить ей то подушку, то озадачить свою дочь каким-то особым чаем для леди. В общем, проникся к ней искренней симпатией, при этом, не забывал отвечать и на мои вопросы, и задавать свои. Из нас с Лили получилась отличная команда.
