— А с боссами пообщаться? Или ты у нас тут самый главный?
— Будут тебе боссы. И беседа будет, не волнуйся. Никуда теперь не денешься, все получишь.
— Значит, договорились, — вздохнул Фермер и медленно вытащил верный обрез из-за пояса. Подав рукоятью вперед, попросил: — Ты его не потеряй, жопа. А то я расстроюсь. И лучше вам, хитромордым, не знать, какой я в гневе… Веди, Сусанин-недомерок. Я жду не дождусь, когда получу свою утку и Пекин в придачу…
Противно скрипнула дверь, и в каморку заглянул охранник, на удивление для китайца высокий и широкий в плечах.
— На выход, уроды…
Пленники поднялись и потянулись в слабо освещенный коридор. Там их еще раз обыскали, и погнали пинками в глубину многоэтажного дома, где обосновалось местное узкоглазое руководство.
— Ладно, меня и Змея не любят, — пыхтел себе под нос Роджер. — Но ты, Хироси, ты же с ними одной крови?
— Мы дружить плохо. Мы враждовать хорошо. Мы их резать, они нас резать. Боюсь, тебя больше любить, чем сына самураев.
— Да? — задумался профессор. Похоже, у него были пробелы не только в русском языке, но так же в мировой истории. А так же в остальных науках, которых расплодилось на теле человечества до безобразия много.
— Молчать! Идти молча! — проорали за спиной, и Змей зашипел, получив палкой по спине. Скам с трудом сдержался, чтобы не прикончить смельчака. К счастью узкоглазого идиота, пленники уже добрались до нужной комнаты, и возможное кровопролитие отодвинулось по времени на более поздний срок.
Посреди ярко освещенной комнаты на вбитом в потолок крюке висело окровавленное тело. Вывернутые в суставах руки, опущенная на тяжело вздымавшуюся грудь голова. В углу, на пушистом ковре желтушными болванчиками застыли местные повелители душ: то ли бывшие боссы Триады, то ли партийные функционеры, брошенные с первой волной китайцев на захват эфемерных инопланетных технологий. Технологии обернулись пшиком, и теперь хозяевам анклава приходилось выживать в новых условиях, огрызаясь в сторону набиравших силу соседей.
— Ваш друг молчит. Он не хочет рассказать нам, где спрятал боеголовки. И не хочет помочь нам с их транспортировкой за Периметр… Это глупые негры и наци не видят главного: у Фермера есть контакты, и Фермер может нам помочь оказать друг другу услугу. Про сказочные эшелоны с оружием и богатствами нам слушать не интересно. Но реальный товар существует, а это значит, что его можно продать. И мы готовы даже сохранить ему жизнь, если торговец поможет нам… Но он не хочет…
Змей шагнул чуть ближе, нарвался на злобный окрик охраны и замер, разглядывая искалеченного мужчину. Потом покосился на сжимавших в руках автоматы китайцев и усмехнулся: похоже, скамы научили соседей уважать зубастых тварей. Правда, очередь в упор превратит его в дохлятину, но все равно приятно, когда тебя боятся.
— Ты меня слышишь? — переспросил один из "болванчиков". — Если твой друг будет молчать, мы подвесим одного из вас. И жалеть не будем. Потому что вы — расходный материал, и нам нужен живым лишь он один. Понятно?
— Мне понятно другое, — прошипел в ответ скам, стараясь не делать лишних движений. — Мне понятно, что Фермер вас сделал под чистую, как и хотел. Всех сделал, а вы даже не допетрили, во что вляпались.
Висевший на крюке мужчина закашлялся, захрипел, и сплюнул на пол очередной сгусток крови в набежавшую под ногами лужу.
— Что ты сказал?! — приоткрыл глаза сухонький старикашка, прятавшийся до этого за спинами других "аксакалов". Похоже, он в этой комнате считался за главного, потому как почтительно пригнулись остальные, лишь услышав его скрипучий голос.
— Дайте мне любую горящую палку. Палку с огнем. И я покажу…
В углу пошушукались, потом один из охранников подбежал к советовавшимся хозяевам анклава и замер в поклоне, дожидаясь приказа. Выслушав шепот, метнулся из комнаты, чтобы вернуться через минуту с отломанной от косяка щепкой. Приподняв стекло лампы, зажег палочку и осторожно передал Змею. Одновременно с этим в комнате появились еще трое автоматчиков, напряженно наставивших оружие на инопланетянина.
Скам медленно опустился перед вонючей лужей и опалил огнем краешек. Мутное бурое пятно зашевелились, отползая в сторону и выбрасывая перед собой короткие амебообразные щупальца. Перепуганные старики заорали, и Змею пришлось закричать, выгадывая мгновение до стрельбы:
— Тихо! Это уже случилось, этого не исправить! Вы видели? Видели, чем болен Фермер? Он подцепил заразу на заводах, потом добавил у охраны. Он болен, доживает оставшееся… Беда в другом, Фермер заразен. Он дышит, делится этой гадостью со всеми, а вы сидели с ним в одной комнате. Сколько тут сидели? Час? Два? Более чем достаточно… И о противоядии знает лишь он один.
— Мы сожжем тело, и вас заодно, — быстро выкрикнул старик, но услышал лишь смех в ответ:
— Вот придурки… Я еще раз говорю — о противоядии знает лишь он. Я сам видел, как он игрался с едой, которой кормил негра и японца. Посмотрите — живые и здоровые… Сам уже почти покойник, а препарат проверил. И еще успеет выторговать за него все, что захочет. Слышишь меня, господин мандарин? Только он может дать тебе шанс, а ты парня в расход собираешься пустить.
— Он скажет нам, как сделать лекарство, — окрысились хозяева анклава, но не было уверенности в их словах. Кто-то даже успел потрогать себя за горло, которое вроде как запершило. Или показалось?
— Черта с два. Он вам не сказал раньше, не скажет и сейчас. Одно счастье, заразен лишь Фермер, другие не передадут дальше. Эпидемии не будет. Но вы все — покойники. Если не договоримся… Так как?
И Змей еще раз провел горящей палкой над лужей, отрастившей себе очередные "лапы"…
* * *
Подожженная со всех сторон многоэтажка пылала. Замотанный в окровавленные бинты Фермер с трудом сидел, прислонившись к металлической оградке, окруживший жалкие остатки разграбленной детской площадки. Вытребовав обратно все, что было в момент ареста, Змей поставил человеку сдвоенный укол, и теперь ждал, когда драк-к подействует. Медленно стих свист в груди, мужчина приоткрыл глаза:
— Как мы, хвостатый?
— На волоске. Они верят и не верят… Все же страшную гадость ты хапнул.
— Я знаю. Мне показывали суки клешнелапые, во что вляпался… Ладно, что в активе?
— Роджер обосрался от страха. Наверно, слишком много ужастиков пересмотрел. Японец — ждет, когда его вешать будут. А я жду, что ты придумаешь.
Фермер покосился на бегавших вокруг китайцев и жестом подозвал озабоченного умника, щеголявшего с чужим обрезом за поясом:
— Ствол мне верни. И партоны не забудь… Сейчас…
— Старшие запретили!
— Мне похуй, что они там разрешили или нет. Я тебе, уебку, приказываю, а ты делаешь. А если не делаешь, со мной за лекарством поедет другой. А ты — пойдешь в расход. Понял, мудила? Смотри, ваших уже вдоль стены выстраивают.
Действительно, расстрельная команда в замотанных тряпками лицах уже строила на фоне пылающего дома первую группу бедолаг. С перепугу не пожалели даже дефицитных патронов, не рискуя убивать "зараженных" ножами. Грохнул залп, и очередная кучка обреченно побежала на освободившееся место.
— Видел? Ты можешь выжить. Потому как я покажу на тебя пальцем и возьму с собой. А можешь — сдохнуть. Так как?
Трясущиеся руки тут же вернули обрез и мешок с патронами. Следом к ногам Фермера полетели его пояс, сапоги и шляпа.
— Хорошо… Где там твои боссы? Кто от их имени говорить будет? Я готов торговаться. И пусть пошевелятся, пока я добрый. А то…
Через минуту Змей вытаращился на испуганного "парламентера": мелкорослого коротышку, замотанного в целлофановые пакеты, с марлевым коконом вместо головы. В узкую щель проблескивали глаза, в которых плескался страх. За спиной "голоса местных богов" шарахнул новый залп, и китаец с трудом сдержался, чтобы не рвануть с низкого старта в соседние кусты. Через мутные стекла соседнего дома за происходящим наблюдали мрачные старцы, успевшие сменить одежду и беспрестанно ловившие любые признаки недомогания в любимых телах.
— А не блефует торговец? Слишком складно выходит…
— Складно? Ты не видел, что из него вылезло? Этот белый варвар набит живой дрянью, способной пожрать любого… Нам надо лишь молиться, чтобы у него действительно было противоядие. Сам Фермер уже не жилец, и я не хочу вслед за ним.
— Что он попросит? Боеголовку?
— Скорее всего. Но мы оставим здесь его приятелей. Похоже, он привязался к своим рабам. И это нам на руку. Сам пусть убирается и заражает других. Надо только оставить часть охраны, кто с ним общался. И проверить на больных препарат. Ну, о чем они там договорились?
Когда переданный по цепочке ультиматум озвучили, боссы анклава попытались было возмутиться, но вслед пришло еще одно сообщение. И вторая новость ударила не менее сильно, чем будущая харкающая смерть. Тысяча скамов встали боевым отрядом на границе, требуя выдать им "шизанутого и его команду". В противном случае хвостатые отродья готовы были поднять всю расу и раскатать потрепанный китайский анклав в кровавую лепешку, не оставив в живых никого. И срок назначили до захода солнца, которое уже вот-вот собиралось коснуться земли.
