Они высматривают людей.
Впрочем, людям здесь взяться неоткуда. Все переселенцы очень быстро становятся новыми куклусами. Если к кому-то вдруг приезжают гости из других сатрапий, то уже к утру решают, что Сеп им ужасно нравится и они хотят остаться здесь навсегда. Домой летят восторженные письма — мама, папа, здесь здорово, приезжайте все, и бабушку Тюдю не забудьте! Ну а для всяких проверок и комиссий Клевентин Предатель создал несколько образцово-показательных поселений, населенных стопроцентными людьми.
И тем не менее пределов сатрапии куклусы не покидают. Они вынуждены пока что оставаться здесь, под защитой высокого магического фона Сепа и скрывающих чар Клевентина. Этот колдун накрыл большую территорию, но все же ограниченную. Выходить за ее пределы нельзя — на Серой Земле слишком много колдунов, кто-то может почувствовать неладное. Пока подготовка не завершена, куклусам приходится держаться в тени.
Но до завершения осталось недолго. Астрамарий остановился и поднял шлем, глядя на грандиозное строительство. Здесь, в укромной долине Эрмиаха, когда-то бывшей главным колдовским полигоном и насквозь пропитавшейся «грязными» чарами, уже два года возводится циклопический зиккурат.
Триста шестьдесят шагов в длину, триста двадцать в ширину и сто двадцать в высоту. Восемнадцать гигантских ступеней — чем выше, тем меньше по размерам. К вершине ведет лестница, двойная и очень широкая, с парапетами по бокам, которые начинаются с каменных змеиных голов. Там, на самом верху, на плоской, открытой всем ветрам платформе, возвышаются два алтаря — белый и синий. Перед ними — широкая арка из красного гранита, украшенная сотнями крупных самоцветов.
Зиккурат уже достроен. Уже почти готов к работе. Осталось совершить последние ритуалы, чтобы оживить его, — и твари Лэнга войдут в этот мир.
Но эти последние ритуалы Клевентин совершить не может. Он великий колдун — очень умелый, очень искусный, — но демонология никогда не была его призванием. Здесь нужен кое-кто другой.
И этот кое-кто другой уже собирается появиться.
Астрамарий подоспел как раз к началу священнодейства. Куклусы отправляли у зиккурата некое уродливое подобие богослужения — на алтарях корчились еще живые, но уже выпотрошенные жертвы, из курильниц струился черный вонючий дым, а к небу возносилась жуткая скрежещущая литания. В безумном хоровом песнопении невозможно было разобрать ни слова, и лишь одна-единственная фраза порой прорывалась, ударяя по ушам кузнечным молотом.
— КТУЛХУ ФХТАГН!!! — вопили куклусы. — ЙА, ЙА, КТУЛХУ ФХТАГН!!! ПХ'НГЛУИ МГЛВ'НАФХ КХЛУЛ'ХЛУУ Р'ЛЬИЕХ ВГАХ'НАГЛ ФХТАГН!!!
Астрамарий остановился у первой ступени зиккурата, с презрением взирая на это празднество. Ему всегда казалось нелепым, что ктулхуисты так жаждут скорейшего пробуждения своего бога, но вместе с тем постоянно провозглашают ему долгий сон. Ктулху фхтагн — Ктулху спит.
Зачем вообще так орать, что он спит? Это и без того всем известно.
С другой стороны, это ничем не хуже других священных речовок. Почти все они при внимательном рассмотрении оказываются чистой галиматьей. Слава тому, слава этому… Астрамарий вспомнил, до чего раздражали громкие восхваления, когда он еще был королем, и мысленно посочувствовал богам. Как Ктулху вообще умудряется так крепко спать, когда тысячи болванов непрерывно выкрикивают его имя?
Но, по крайней мере, они уже заканчивают. Портал окутан туманом, меж гранитными столбами виден красный свет… а вот уже высовывается рука. Склизкая ручища с крючковатыми когтями.
Всех куклусов, вместе взятых, не хватит, чтобы открыть портал надолго. Несколько секунд, не больше. Они и помыслить не смели, чтобы перетащить из Лэнга кого-то по-настоящему могучего. Один-единственный демон — даже не совсем демон, скорее уж демоническое животное. Очень крупное, очень сильное, но беспредельно тупое, способное лишь выполнять команды своего погонщика.
Провожаемое ликующими воплями куклусов, чудовище неуклюже спустилось по ступеням зиккурата. Не по маленьким, по которым ходят люди, а по огромным. Очень уж велик этот уродливый, похожий на склизкую серую обезьяну зверь.
При виде Астрамария демон остановился. Он медленно опустился на корточки, а потом уселся совсем. Теперь Астрамарий хорошо различал его лицо — отвислые губы, сплюснутый нос, пустые глазницы… и никакого лба. Вообще никакой макушки. Верхняя половина головы аккуратно спилена, мозг безжалостно выброшен, а опустевший череп превращен в подобие кресла. Там, в этом уютном гнездышке, восседает погонщик — костлявый морщинистый старик с почти прозрачными волосами и сгнившим носом сифилитика.
— Маршал Астрамарий… — с отвращением процедил старикашка. — Не думал, что снова увижу тебя, презренный трус!..
— Это было тактическое отступление, — холодно произнес Астрамарий. — Тебя что-то не устраивает, колдун?
— Меня много чего не устраивает! — брызжа слюной, взвизгнул старик. — Меня не устраиваешь ты, предатель и святотатец! Но Древние изволили дать тебе шанс искупить вину — и кто я такой, чтобы противиться воле богов?! Однако теперь ты будешь подчиняться мне — и я более не позволю тебе самовольничать!
— Я никому не подчиняюсь, колдун. Я Астрамарий Целебор Краш.
— Ты будешь, будешь, будешь мне подчиняться!!! — истерично завизжал старик. — Будешь, если не желаешь сгинуть во мраке Бездонного Хаоса!!! Ты, ничтожный кумбха, древняя ржавая железка, которую непонятно зачем подняли из могилы!!! А я, я, я Тахем Тьма, возлюбленный избранник Хранителя Врат Бездны!!! Я исполняю ЕГО ВОЛЮ!!!
Астрамарий равнодушно смотрел на беснующегося уродца. Частично парализованный, уже полумертвый, Тахем Тьма до сих пор продолжает цепляться за свою бренную оболочку. Кроме отказавших давным-давно ног теперь у него нет и правой руки — ее отсек меч одного из тех рыцарей в серебристых доспехах. Однако взамен колдун сотворил себе нечто другое — кошмарное клубящееся щупальце, пульсирующий рукав, хобот чистой Тьмы. Воистину страшная десница.
В левой же руке Тахем сжимает колдовской посох, сделанный из человеческого позвоночника. Тоже совсем новый — прежний остался в разрушенном зиккурате, из которого безумного колдуна спас Йог-Сотхотх.
Если бы король демонов спросил Астрамария, тот сказал бы, что спасать нечто подобное — пустая трата времени. Но Йог-Сотхотх решил, что этот полусгнивший старикашка ему еще пригодится… что ж, он действительно может принести определенную пользу. Когда нужно призвать ораву демонов, чтобы они все вокруг изгадили, Тахем Тьма — первый доброволец.
Но это произойдет еще не сегодня. Ворча и гневно потрясая посохом, Тахем поднял своего демона-носителя и пустил его вокруг зиккурата. Увиденное привело колдуна в ярость — он принялся вопить, что эту халтуру строили не иначе как вредители, что ему будет стыдно перед Древними, когда те придут и увидят такое вопиющее неуважение.
Астрамарий не понял столь бурной реакции — зиккурат выглядел точь-в-точь таким, как тот, что когда-то возводили под Симбаларем. Только гораздо больше — но это ведь хорошо, разве нет?
Однако какие-то отличия все же есть — иначе с чего Тахем разоряется, словно ему вспороли брюхо?
— Где тот презренный, который руководит здесь всем?! — снова заблажил Тахем. — Подать мне его сюда!.. Подать!!!
Один из куклусов на полусогнутых приблизился к гигантскому демону и что-то забормотал. Астрамарий не слышал ни слова, зато видел, как искажается злобой изуродованная рожа Тахема. Он слушал где-то с полминуты — а потом ручища демона метнулась вперед, схватила куклуса поперек туловища… и сжала пальцы. На ступени зиккурата шмякнулось раздавленное тело.
— Я не принимаю подобных оправданий!!! — заорал Тахем на уже мертвого зодчего. — Я вообще никаких оправданий не принимаю!!! Где ваш главный, где этот двурушник Клевентин?!
— Он уже не сможет ответить, — холодно произнес Астрамарий.
Расспросив куклусов, он узнал, что повелитель Клевентин обещался быть к открытию портала, однако его что-то задержало. Но так или иначе, скоро он должен явиться и привести дорогих гостей. Все ждут с нетерпением.
Клевентин Предатель прибыл только под вечер. Но гостей он действительно привел — троих колдунов в красных плащах. Трупообразную старуху, здоровяка с блестящим черепом вместо головы и ухмыляющегося скелета в богатом облачении. Лекайя Трупная Гниль, Ингмарид Череп и Болитриан Кладбище.
Костяной Триумвират.
Некроманты Серой Земли остались ужасно недовольны сменой власти и особенно — религии. Если других колдунов паладины еще терпят — неохотно, стиснув зубы, но терпят, — то их, повелителей мертвых, сильно ущемили в правах. Им перекрыли все каналы, по которым поступали трупы. Теперь нельзя превращать в ревенантов крестьян, нельзя отлавливать гречку в трущобах, нельзя даже забирать покойников из домов.
