— Которые не дают пролиться крови? — подхватил я многозначительно. — Нет! Какое-то жуткое извращение, до сих пор неизвестное.
Пока Ричард и Донахью проводили некоторые анализы трупа, Минди занялась содержимым рюкзака: обычный ассортимент оружия и боеприпасов. Единственная странность — набор из четырех батарей в форме пистолетной обоймы. Очевидно, у «Службы сатаны» появилось некое энергетическое оружие, скорее всего лазер или микроволновый излучатель. Свободное место у нас есть — я конфисковал весь его боевой комплект.
Взглянув на свои наручные часы, я нахмурился. Ситуация серьезная: приблизительно через тридцать часов облачность достигнет Восточного побережья и начнет убивать людей, а тут еще вмешалась Служба сатаны. Эти гнусные твари, эти подонки, видимо, замышляли заключить сделку с хозяевами острова.
— Может, им это уже удалось! — прошептала Джессика.
От этой мысли я похолодел.
— Мы теряем время. В путь!
— Подождите минутку! — Джордж показал нам толстый закругленный предмет. — Я бы хотел оставить нашему приятелю подарочек.
— Какой ты предусмотрительный! — улыбнулась Минди. — Дай-ка я помогу тебе вставить взрыватель.
Надев перчатки, мы приподняли раздутый труп, и Джордж подложил под него противопехотную мину «клеймор».
— Готово! — Он отступил назад, вытирая руки тряпкой. — Если кое-кто вернется сюда пообедать, его останки в виде мелких кусочков тут же отправятся на луну.
— Ему может помешать облачность, — напомнил Ричард.
— Ну, если только немного задержит.
На этот раз вместе с Минди на разведку пошел я; все мы поддерживали между собой постоянную радиосвязь. Ничего интересного по дороге не встретилось, пока, через несколько миль в глубь острова, мы не увидели павильон, которым и заканчивалась дорога. Приблизились к нему, соблюдая осторожность и проверяя возможные ловушки, — все чисто. Колонны из голубого мрамора неплохо сохранились, о существовании крыши свидетельствовали лишь разбросанные по земле куски черепицы. В центре павильона на небольшом пьедестале из цветного мрамора красовался миниатюрный, тщательно выполненный макет из цветного стекла.
— Эврика! Макет острова! — радостно воскликнула Джессика.
— Сфотографировать! — приказал я.
Защелкали камеры, Ренолт делал зарисовки в карманном блокноте.
— Очевидно, он спланирован концентрическими кругами. — Отец Донахью, низко нагнувшись, рассматривал макет сбоку. — Вот утес, лес… Вот, похоже, сад… А вот и сам город.
— Город, окруженный стеной. — Джордж указал карандашом на миниатюру в кольце. — Как странно… Оборонительная стена без орудийных башен. Гм…
— Однако оборонительные сооружения все же есть, вот они, — я стал искать логово Большой Птицы, нашего бармаглота. Громадный утес, где мы стояли недавно, — за пределами города, на дальней стороне острова. Тем лучше!
— А это что такое? — Ричард показал пальцем на небольшую площадку в стороне. — Склады? Дома?
— Кладбище! — догадалась Джессика.
— Неужели кладбище так для них важно, если они решили обозначить его на макете?
— Но уважение к мертвым…
— У этих-то людишек? — фыркнул я. — Вот уж не подумал бы!
— Смотрите-ка, в центре города что-то вроде арены или колизея, — заметил Донахью. — Обратите внимание на эти колонны, арки! Определенно — влияние древних римлян.
— Если только не сами они повлияли на Древний Рим.
Ричард бросил на меня хмурый взгляд.
— Послушай, Эд, как ты думаешь, к какой эпохе относится этот город?
— К доисторической.
— Динозавры его построили, что ли? — Отец Донахью, кажется, был доволен своим остроумием.
Минди шлепнула его по руке:
— Не говори глупости! Эд хочет сказать, что город построен в те времена, когда историю никто не записывал, во времена неизвестной нам истории. И я согласна и с ним и с Джесс. Это место действительно очень странное.
— Почему?
— Да потому, что, обладая таким могуществом — мы этому сами свидетели, — эти люди могли бы править миром. Однако о них никто ничего не знает. Из этого следует, что их возвышение и падение в далеком прошлом произошли так быстро, что не осталось даже легенд.
— Это все предрассудки! — Ричард старался подавить зевоту. — Может быть, это бункер для ядерных ракет, где скрывается мирное население, а то, с чем мы встретились, всего-навсего автоматические оборонительные системы.
Все это, конечно, чрезвычайно интересно, но между тем уже смеркается — зевки участились. По моим часам семь часов вечера, сумерки спускаются.
— Что, если разговор отложить на потом, ребята, — предложил я, — и не заняться ли нам устройством оперативной базы, пока совсем не стемнело?
Все единодушно согласились, я всегда говорил: сообразительная команда. Мы разбили лагерь в нескольких метрах от дороги, на небольшой поляне, окруженной зарослями деревьев. Пока Минди и Джесс ставили палатки, я занялся приготовлением еды, Донахью вырыл яму для костра, а Джордж установил внешнюю сигнальную систему из звенящей веревки — самая обыкновенная веревка, а на нее нанизываются крошечные серебряные колокольчики, все закрашенные черной краской, не отражающей свет. Разглядеть ее в темноте невозможно, а у маленьких колокольчиков очень звонкий голос. Работая топором, Ричард обломал ветки колючего кустарника и рассыпал его вокруг нашего лагеря. Убедившись, что никто не вышел за его пределы, он навел чары для роста растений: колючие ветки выросли в высокую чащу и полностью закрыли нас от внешнего мира. Это и определенная защита, и помогает скрыть сам факт нашего присутствия. Ренолт закончил работу, набросив на весь лагерь камуфляжную сетку, закрыв его таким образом от воздушного наблюдения.
К тому времени, когда мы сели ужинать, на острове стало темно, хоть глаз выколи, ни одна звезда в небе не скрашивала эту адскую черноту. Соблюдая осторожность, мы использовали бездымную плитку для разогрева еды, а фонари поставили на самую низкую мощность.
Мы поужинали, почистились, помылись и назначили часовых. Прежде чем отойти ко сну, отец Донахью отслужил краткую мессу по погибшим и освятил лагерь. После этого все мы по традиции подняли тост за погибших друзей и отправились спать. Мы разделились попарно, чтобы в случае атаки нас не застигли всех сразу и можно было подстраховать друг друга. Рич — с Минди, Майкл — с Джорджем, а я — с Джесс: недаром же я начальник. Спальные мешки мы потеряли во время полета сквозь облачность, зато осталось много одеял. К сожалению, каждому хватило по одному и делиться не пришлось.
Ночью я несколько раз просыпался: вокруг лагеря бродил кто-то такой тяжелый, что земля дрожала от каждого шага. Но то ли колючая ограда помешала вторжению, то ли другие срочные дела — колосс так и не сделал попытки проникнуть внутрь. В конце концов он удалился куда-то в ночь и не вернулся.
Рассвет застиг нас так же внезапно, как и ночь накануне.
Посетив кустики под деревом, которые мы договорились считать туалетом, я стал варить кофе. В этот момент из палатки, зевая и потягиваясь, вышел Ричард. На какое-то мгновение он остановился перед костром; в призрачном свете на брезенте палатки позади него танцевала его тень… Я сознавал: сейчас наши жизни зависят только от меня. Никогда раньше я не действовал с такой молниеносной быстротой: выхватил свой автоматический пистолет и выпустил в грудь Ричарду Андерсону пятнадцать пуль… Не прекратил стрельбу даже тогда, когда он упал на землю. Упал — и все же сделал попытку подняться. Зарядив еще одну обойму, я залепил ему еще пятнадцать пуль…
Одним ударом мой пистолет выбит, руки заведены за спину, что-то укололо меня в горло. Я почувствовал, как на рубашку что-то капнуло: почему-то я знал — это не пот.
— Немедленно отвечай, в чем дело, не то умрешь! — раздался в ухе мягкий голос Минди.
— Осмотри тело! — прохрипел я, опасаясь напрячь шейные мускулы.
Раньше мне никогда не приходилось проводить испытания ее меча из такого положения, зато сейчас я по справедливости мог оценить его хирургическое лезвие.
Остальные члены команды уже мчались к нам, кто-то полностью одет, один еще в белье, но все с оружием. Донахью и Джесс остановились на минуту у мертвого тела и, не обнаружив в нем признаков жизни, направились ко мне.
Поддерживая одной рукой боксерские трусы, Джордж нацелил свою гигантскую противотанковую пушку прямо мне в живот.
— Что случилось? — холодно потребовал он ответа.
— Эд убил Ричарда! — кратко объяснила Минди, в гневе еще сильнее сжав мне горло. — Еще не знаю почему.
— Это не Ричард… — удалось мне просипеть.
— Объяснись! — рявкнул отец Донахью.
Я храбро показал рукой: неподвижное тело у костра уже начало терять свои очертания; мерцающие блики заиграли на нем — и вот на земле голый скелет с обнажившимися сухожилиями, без кожи; глаза из сегментов, как у насекомого, провал рта зияет острыми, как иглы, зубами… Минди отпустила меня, и я неверной рукой дотронулся до горла — пальцы окрасились кровью.
