Возле главной консоли управления, густо усыпанной бегающими точками разноцветных сигнальных огней, стояло четыре кресла. Три из них занимали бесформенные туши демиургов, причем самозваный капитан – нахалка Хаос – сидела в самом большом кресле. Моем кресле! Тела тварей накрепко удерживали прочные ремни, выходящие из пазов кресел. Компьютер в точности выполнил данное ему указание, лишив моих сестер возможности передвигаться.
– Десять минут до отлета! – безжалостно оповестил механический голос.
Хаос увидела меня, нагло вскинула заплывший жиром подбородок и мерзко ухмыльнулась…
– Ну здравствуй, сестра! – саркастично процедила она. – А ты изменилась! Вот уж не ожидала, что ты опустишься до заимствования внешности смазливой земной девчонки! – В ее голосе мне отчетливо послышалось чрезмерно напыщенное высокомерие, призванное скрыть обуявшую Хаос зависть. – Какая позорная деградация.
– Неужели? – насмешливо фыркнула я. – Действительно, моя сияющую молодость и красота так разительно не котируются на фоне твоей рассыпающейся от старости мудрости…
У меня за спиной звонко и откровенно обидно заржал Генрих.
Демиург злобно захрипела, стараясь вырваться из объятий кресла, но ремни держали крепко. Я остановилась напротив нее, сложив руки на груди, наблюдая за ее реакцией и сверля сестрицу пренебрежительным взглядом. Хаос сопела, но молчала. Первой не выдержала слащавая блондинка Свет, напуганная психологическим драматизмом разворачивающейся в рубке сцены.
– Сестра, – покаянно завопила она, шмыгая носом и пытаясь выдавить из своих уродливых, гноящихся глазниц что–то похожее на слезы, – прости нас. Мы вовсе не собирались причинять тебе вреда. Мы сглупили, поддавшись на уговоры этой… – она старательно выговорила бранные слова, пытаясь выглядеть убедительной, – поганой изменницы.
Я недоверчиво хмыкнула.
– Ну да, так все и было, – рассудительно поддержала сестру более уравновешенная Тьма. – Ты начала проявлять слишком много жалости к этому миру, к населяющим его людишкам и твоему любимому творению – принцессе Ульрике. Твой медальон выручил ее на арене Геферта, и сие деяние стало последней каплей, переполнившей чашу нашего терпения. Мы неосмотрительно поддались на уговоры Хаос – помогли ей заточить тебя в храме на Радужном уровне, подготовили Землю к уничтожению и начали готовиться к отлету. Мы знали, что Ринецея собирается нам помешать, но полагали, что неуемная рыжая девчонка разберется с нею лучше нас. И действительно, она разобралась. Вот только мы не ожидали, как далеко сможет зайти принцесса Ульрика!
– Да ну? – Я расхохоталась весело и бодро. – Ай да девочка!
Демиурги возмущенно скривились. Они не любили проигрывать.
– Я никогда не доверяла вам полностью, – честно призналась я. – Поэтому я решила подстраховаться и оставить Ульрике письменную инструкцию, спрятав ее на Радужном уровне. Но вот пароль, препятствующий отмене отлета… Признаю, это стало вашим самым умным ходом…
– Отпусти нас, – смущенно попросила Тьма, – мы еще не хотим умирать.
– Ты можешь улететь с нами, – вкрадчиво сообщила Свет. – Давайте забудем эту неблагодарную планету, найдем себе другую и начнем все заново…
– Но если «Чаша жизни» покинет поверхность Земли, то заложенные вами взрывные устройства сразу же сработают? Не так ли? – уточнила я.
Две сестры закивали наперебой:
– Да, отомстим этому миру, не оценившему подаренных ему благ!
– Смерть ему! – бессердечно проскрипела Хаос.
Я чуть не задохнулась от гнева:
– И вы готовы вот так просто, ради удовлетворения своего тщеславия загубить сотни тысяч ни в чем не повинных жизней?
Свет глупо улыбалась, Тьма кривила губы в пренебрежительной ухмылке, ясно выказывая свое отношение к будущим жертвам неудавшегося эксперимента демиургов.
– Жестокие твари, вы заслуживаете самой мучительной казни! – убежденно произнесла я, кладя руку на рукоять Нурилона. – Это будет справедливым наказанием!
Свет залилась слезами, а на бесформенной морде Тьмы четко проступила гримаса страха, заметно поубавив ее обычную спесь. Одна лишь Хаос держалась по–прежнему заносчиво.
– Давай, убивай нас, сестрица! – провокационно хихикнула она. – Но тогда ты и сама вскоре последуешь за нами. Выхода у тебя нет, ибо я задала два варианта программы включения детонаторов. Мы улетаем – и цепь активизации ядерных зарядов замыкается. Мы не улетаем – она включается тоже. Поэтому тебе нужно совершить невозможное – отменить код команды взлета через пароль, тем самым разрывая цепь управления взрывчаткой. Но спешу тебя разочаровать – пароль к коду ты не подберешь никогда.
– Как? – хором, панически заголосили Свет и Тьма. – Мы же об этом не договаривались. Ты и нас обманула…
– Дуры! – Я смеялась чуть ли не до слез умиления, искренне жалея этих погрязших в ненависти старух. – Какие же вы жалкие и мелочные! Нет, я не стану брать на душу греха убийства и марать об вас руки. Я вас отпущу.
– Что? – не поняла Свет.
– Правда? – усомнилась Тьма.
– Отпустишь? – не поверила Хаос. – Позволишь нам уйти?
– Позволю, – спокойно подтвердила я. – Убирайтесь, я вас презираю. В грузовом отсеке стоит небольшой межгалактический разведывательный бот, полностью готовый к полету. Забирайте его и выметайтесь на все четыре стороны, времени вам хватит с лихвой. Компьютер, освободи их!
Удерживающие демиургов ремни отстегнулись. Три старухи неуверенно поднялись из кресел и дружно поспешили к выходу из рубки.
– Генрих, – попросила я, – проводи моих сестриц и проследи, чтобы они покинули нашу планету. Фокусничать они не станут – это не в их интересах.
На пороге Хаос неожиданно обернулась.
– Сестра, – в ее голосе внезапно прозвучало раскаяние, – Си–Тха, пойдем с нами. Мы ведь так много тысяч лет прожили вместе…
– Нет. – Я чуть приподняла руку и сделала пальцами слабый миролюбивый жест. – Теперь нам не по пути. Я тебя прощаю, сестра Ла–Фе.
Лицо Хаос перекосилось от осознания собственной низости. Я все–таки смогла ее убить – пусть не физически, но морально, что причинило чванливой твари гораздо большую боль.
– Ты, – она засыпала меня проклятиями, – решила доказать, будто стала лучше и добрее нас? Так сдохни же тогда вместе с этим столь дорогим тебе миром. – Она вперевалку выбежала из рубки. – Сдохни! – Ее вопли отражались от стен коридора, выдавая захлестнувший демиурга стыд.
Я невесело рассмеялась и опустилась в командирское кресло.
– Пять минут до отлета! – словно зачитывая смертный приговор, невозмутимо доложил компьютер.
Я повернулась к монитору главного компьютера и положила пальцы на клавиатуру.
– Зачем этому миру погибать? – тихонько, почти риторически спросила я вслух, обращаясь к самой себе. Но мне ответила машина:
– Зло должно погибнуть вместе с добром, дабы ни одно из них не стало победителем. В этом и состоит всеобщее равновесие.
– Разве? – скривилась я. – А как же мои дети? А как же мои друзья – в чем они виноваты? А еще орки, эльфы, драконы, сильфы, люди – разве они совершили что–то плохое? О нет, я тебе не верю. Должен найтись какой–то другой способ, призванный уравнять добро со злом.
– Я его не знаю, – равнодушно ответил компьютер. – Просчитав сотни вероятностей, я выбираю самый результативный – смерть!
– Нет! – закричала я, сглатывая слезы ярости. – Я этого не допущу!
– Четыре минуты до отлета! – как ни в чем не бывало продолжала отсчитывать бездушная машина.
Я попробовала рассмеяться, но мой голос сорвался, превращаясь в стон отчаяния. Тогда я опустилась на пол и постаралась разорвать кабели, подходящие к пульту управления. Но кабели не поддавались ни моим рукам, ни зубам, ни даже отточенному лезвию Нурилона. И я опять заняла место в кресле, тупо уставившись на кнопки с буквами. Я просто обязана разгадать этот загадочный пароль, способный остановить процедуру старта.
– Три минуты до отлета! – словно издеваясь, сообщил компьютер.
Стараясь не потерять сознание от ужаса, я сидела над клавиатурой. Я набрала: «Стоп».
– Две минуты до отлета! – Компьютер проигнорировал мои жалкие потуги.
«Конец» – печатала я, полностью сосредоточившись на буквах.
– Одна минута до отлета! – сделала очередной ход судьба.
«О Логрус, помоги же мне!» – мысленно умоляла я. Меня колотило, будто в лихорадке, зубы отбивали дрожь, пальцы прыгали, промахиваясь мимо клавиш. «Закончить», – набрала я.
