— Я видел его, — твердо сказал Бодряк.
— Дракона? Бы уверены?
Бодряк склонился над столом.
— Нет! Н, должно быть, чертовски ошибся! заорал он. — Это, должно быть, что-то совершенно другое, с чертовыми громадными когтями, огромными кожаными крыльями и горячим, испепеляющим дыханием!
Терри Прэтчетт. «Стража! Стража!»
Вряд ли кто-нибудь сейчас знает, что первый полет собак-космонавток Белки и Стрелки окончился неудачей. Поэтому ученые срочно запустили в космос Перебелку и Перестрелку. Чтобы никто ничего не заметил.
Как порой хочется иметь в запасе такую вот перезагрузку! Вот и Харри Проглоттер Истово желал вернуться в родной Виммбилльдор и послать ко всем чертям подлеца Фигаспера, вместо того чтобы бежать за ним и упасть в овцеводческий колодец.
Но маг вляпался раз и навсегда — жизнь не Видеокассета, назад не отмотаешь.
Перед Проглоттером возлежал дракон. Во всей красе, как говорится. Огромный, крылатый, светло-зеленый ящер — тело размерами с особняк, здоровенные крылья, длиннющие когти и сараеподобная голова. Мечта рыцаря-драконоборца.
Одолев желание снова зажмуриться, Харри пригляделся к рептилии повнимательнее. Судя по всему, дракон был очень стар. Он покоился на постаменте, возле Которого были рассыпаны горы блеклой чешуи. С крыльев монстра свисала паутина. Да, давненько они не расправлялись, подумал Проглоттер. Голова дракона лежала на полу. Очевидно, ящер не мог держать ее подолгу на дряхлой, подобной толстенному шлангу шее. Глаза, сперва показавшиеся Харри янтарными, походили на пару больших шаров из Мутной потрескавшейся канифоли, по черному, с чечевичное зернышко, отверстию в каждом.
— Итак, малыш, я — древний дракон Дево. Хотя можешь называть меня Юшей, Ящуром или Мировым Змием, — представился Ящер.
При этом он не раскрывал рта, и Проглоттер понял, что слышит мысли дракона.
«Что за невхрененная опупятина?!.» — очумелХарри.
— Пожалуйста, выражайся яснее, — попросил дракон.
— И… извините, — на всякий случай поклонился юный маг. — Молодежный сленг. А меня зовут Харри Проглоттер.
— Молодежный?. — Ящер мечтательно закатил канифольные очи. — Как же, как же… Тоже был некогда зеленым…
Змий смежил веки, но тут же спохватился
— Значит, Проглоттер. Собственной персоной, да?
Гроза восточной кухни и тому подобное? Это в корне меняет дело…
Харри нервно переступил с ноги на ногу.
— Какое дело? — не выдержал он.
— Дело-то? Спасение мира. Обычно к Мировому Змию по другим вопросам не обращаются.
— А я к вам не обращался, — нахмурился Проглоттер. — Более того, я совсем не планирую чего-то там спасать. Просто заблудился и упал.
Змий рассмеялся
— Все у вас, людей, просто. Ты полагаешь, наша встреча случайна? Глупый упитанный детеныш человека! В нашем деле случайностей не бывает.
— В каком деле?
— Ну, в деле спасения мира, разумеется, — если бы у дракона были брови, он обязательно бы их поднял. — Но, похоже, мы топчемся по кругу… Хм, или надо говорить ходим на месте?.. Не важно. Ситуация трагична вы начали исчезать. И магия куда-то пропадает. Только вот магия пока возвращается, а люди — нет. Чертовски дорога каждая минута, юноша. Чем глубже в Нил, тем толще крокодилы. Сейчас я читаю судьбы твою, твоих друзей и близких, всего человечества. Не веришь? А между прочим, друг, с которым ты собирался сегодня в некие подземелья, тоже исчез…
— Джеймс? — перебил Змия маг-ученик. — Не может быть! Я его в качалке видел.
— А после? Не перебивай меня. Насколько я вижу, он в относительной безопасности. Пока. Ты должен его спасти, разумеется. Но главное — стабилизация магии. Полное ее исчезновение станет горьким крахом и для твоей расы, и для Земли в целом. Проникнись серьезностью момента, юноша. Вез волшбы энергетическое равновесие нарушится, магнитные полюса поменяются местами, иссякнет ток в батарейках, в одной килокалории станет не тысяча, а всего сто калорий, гумус перестанет быть удобрением, а к закону всемирного тяготения примут такие поправки, что волосы встанут дыбом. В буквальном смысле.
Харри проникся. Дракон продолжил
— Все разрушится. И чтобы не случилось беды, ты обязан выполнить особую миссию. Тотчас же отправляйся…
— Почему я? — вновь не смолчал Харри.
Змий мысленно сосчитал до ста и обратно. Потом еще раз.
— Фух, чуть не спалил тебя, дурака набитого, проговорил наконец дракон, выдохнув клуб дыма размером с небольшую тучку. — я же просил не перебивать. Отправишься в Стоунхрендж. Там тебе будет знамение. Углубившись в изучение знаков, ты поймешь, куда двигаться дальше. Я не оракул, но предвещаю тебе большие трудности и страшные опасности, леденящие кровь ужасы и смертельные схватки… Ты рад?
— Непередаваемо счастлив! — Харри дал волю сарказму, хотя побаивалс.я Змия до дрожи в коленках. Почему? Почему я?
— Малыш, в тебе что-то есть. Твоя судьба связана с судьбами этого мира. Нет, ты не Избранный. Хотя весьма близок к данному типу главных героев.
— Главных героев?
— Именно. Такой вот сорт главных героев, которые ни рыба ни мясо, спрашивают вот все по два раза, тупят не по-детски. В общем, сынок, не надувай губы, а живо шуруй в поход.
— Я один не…
— Естественно. Ты не Конан. Посему бери пару друзей и вперед. И мой тебе совет взрослых в это дело не впутывай. Стартуй, юноша!
— Э… А как?..
Змий издал усталый, почти человечий стон.
— Естественно, я применю древнюю высшую магию, чтобы вернуть тебя домой. Ну, сделай их всех!
Харри внезапно осенило драконья магия могла бы решить не только проблемы доставки упавших в подпол учеников. Парень хотел остановить Дево, но тот уже сказал слово силы
— Камбэкус!
Харри Проглоттер зажмурился, а когда рискнул приоткрыть глаза, обнаружил себя стоящим в виммбилльдорской спальне, напротив своей кровати. Кровать Джеймса пустовала, зато на Харриной валялся Веня Спайдерман.
— Ух ты! — протянул Веня. — Как ты это сделал?
— Древняя драконская магия, — подбоченился
Проглоттер, присваивая чужие заслуги.
— Драконья, — поправил Спайдерман.
— Шмугл с ней. Ты не видел Джеймса?
— Не-а.
— Дракон не врал… — рассуждал Харри. — Хотя и не обязательно. Может, Джеймс в библиотеке. Или у Молли.
Спайдерман настороженно поглядел на одноклассника
— Слушай, Прогл, что случилось? У тебя вид человека, который узнал о наступающем конце света!
Проглоттер замялся
— Да, в общем-то, ничего страшного…
Вдруг лицо Вени исказила гримаса ужаса. Мальчик ткнул трясущимся указательным пальцем куда-то за спину Харри. Проглоттер оборачиваться не стал. Он услышал голос Дево:
— Я тебе дам «ничего страшного.! А ну, живо в путь! А ты, — это уже относилось к Спайдерману, — пойдешь с ним.
В комнате раздался глухой хлопок.
— Ну, Прогл… — прошептал через три минуты Беня. — В моей спальне хоть драконьи головы не появляются…
— Обычное дело, — усмехнулся Харри. — Собирай шмотки. Похоже, Змий не шутил.
Проглоттер кратко передал Бене свою беседу с ящером, закончив многозначительно
— Ты слышал, что он велел… Сожжет, если не послушаешься. Через полчаса будь у входа в школу. Нас ждут великие дела.
И подумал «Лишь бы Джеймс дождался».
Спайдерман Пулей вылетел собираться, а Харри, достав волшебную палочку, сотворил заклинание
— Мега-лего-телефониум любимономерус!
— Але, Козазель у аппарата! — услышал Проглоттер.
— Молли, это я, — быстро заговорил Харри. — Джеймс в беде…
Враг трусливо наступал.
Из передовицы 1941 года
Если бы человек умел летать как птица, то, взяв курс на закат, он пересек бы Атлетический океан и достиг бы неприступной горной гряды. Поднатужившись, самозваный Икар воспарил бы над грядой, тычась затылком в безвоздушное пространство, и увидел бы страшное.
Мерзейший, злобный и маниакальный замок, словно гриб-паразит, выросший на высокой скале, черным пятном угодил бы в глаза летуну. Тот бы вскрикнул нечто непечатное и в приступе величайшей гадливости забыл бы махать руками-крыльями.
И размазало бы любопытную человекоптицу по какой-нибудь циклопической башне, кривой, как график цен на нефть. А каменные горгульи, высеченные в стенах, ощерились бы еще плотоядней.
Летучие мыши взметнулись бы, истошно пища, и жадно сожрали бы останки дерзнувшего взглянуть на Цитадель Мирового Зла.
Всякая-разная лепнина, выполненная древним сумасшедшим архитектором Церетеллиусом, на мгновение пришла бы в неприличное движение и вновь замерла до рассвета. Дверь не скрипнула бы, не вспыхнул огонь.
Лишь на черных улицах города-замка бродила бы зловещая Одинокая Гармонь…
Вот такая невеселая картина.
В самом сердце Цитадели Зла, в Императорском Зале, обстановочка еще более гнетущая.
