Ознакомительная версия.
Лошадь злобно взвизгнула (у меня даже пупырчатые мурашки по всему телу побежали) и мстительно цапнула ближайшего мужика за мягкое место. Народ ошалело вытаращился на обозленного коня, оценил суровую свирепость морды и многообещающий оскал (к слову сказать, у лошадки оказались немаленькие клыки) и дал деру. Особо впечатлительный мужичонка совершил малодушную попытку рухнуть в обморок и попал под копыта рассвирепевшего животного, после чего как-то неестественно быстро взял себя в руки и присоединился к товарищам по стратегическому отступлению. Здорово! Враг в панике бежит. Трепещите, недруги!
Разъярившийся зверь в конском обличье легким скоком разогнал деморализованный народ по кустам. Обалдевшие мужики позабыли про железяки, болтавшиеся у пояса (видимо, мечи или мачете, кто их разберет), бросили телегу и отчаянно мычащую «мумию». Я немного полюбовалась сверкающими пятками беглецов, белым платочком махать не стала, не дождутся, извращенцы чертовы.
«Мумию» решила развязать. Жалко. Вон как мучается. Шутка ли, весь день как катушка с проволокой пролежать, тут все что угодно затечет, даже те мышцы, о существовании которых до этого момента ты даже не подозревала. Узел не был особо сложным. И правда, чего изгаляться, если под слоем веревки даже тела не видно. Стоило дернуть за конец веревки, и «мумия» была освобождена. Меня ждал очередной сюрприз. Из веревочного плена показалась хрупкая девичья фигурка с роскошными золотыми волосами, дивными перепуганными глазищами цвета полевых васильков и необычными острыми ушками. Мама дорогая! Эльфийка?! В подмосковном лесу завелись эльфы. Умереть не встать.
Стоп. Спокойно, Ника. Так и до гоблинов дофантазироваться недолго. Тоже мне «Властелин Колец»… Хотя… А почему бы и нет. Это вполне похоже на правду. Просто поклонники творчества Толкиена устроили реконструкцию любимой книги или игру какую-нибудь. А что? Я слышала о таком. Собираются увлеченные люди для игры, придумывают правила, назначают воинов, магов, эльфов. Для эльфов придумывают собственный язык и играют себе в волшебный мир. Это вполне походило на правду. То-то мужики на поляне переговаривались на незнакомом наречии, не похожем ни на один из более-менее распространенных языков. Однако клевый ей грим изобразили. Натурально так получилось. Можно сказать, жизненно.
Придя к такому выводу, я успокоилась, беззаботно подсела к костру поближе, извлекла из сумки сосиски, нанизала их на веточку и принялась поджаривать, досадуя на собственную излишнюю осторожность, из-за которой пришлось весь день просидеть в кустах, питаясь всухомятку и кое-как. Девушка шмыгнула носом, пристроилась рядом, лопоча что-то непонятно-певучее.
— Да брось ты выпендриваться, — осадила ее я. — Зрителей нет, все по лесу разбежались, чего язык ломать?
Но девчонка уперлась. Я пожала плечами и отжалела страдалице горячую сосиску с кусочком обжаренного хлеба. Уважаю. Обжигается, уплетая угощение, а из образа не выходит. Со своей порцией я расправилась не менее быстро. Надеюсь, за сутки продукты не испортились. Очень не хотелось бы и следующий день провести в кустах. Хоть причины и разные, а итог может получиться одинаковый.
Когда сытный горячий ужин заполнил желудок, а глаза так и норовили уснуть самостоятельно, если их обладательница не решит устроиться на ночлег немедленно, я расстелила многострадальную дубленку прямо на земле. Радость ночевки на земле в лесу я восприняла стоически, можно сказать, философски. А что? У меня есть все необходимое. Немного еды, пакет сока, который вполне сойдет за воду, и костер. Даже платье вечернее, и то имеется. А сон возле догорающего костра значительно лучше, чем бесплодные шатания по темному лесу без компаса, карты и проводника. Вот завтра рассветет… Тогда…
Сквозь сон я успела заметить, как едва оправившаяся девушка чертит вокруг стоянки круг какой-то сучковатой палкой. Занятие по меньшей мере странное. Ну и ладно. Каждый развлекается как знает. В конце концов, у девушки может быть безобидное хобби.
Утро встретило меня птичьим гомоном, холодной росой, ярким солнцем и наглой конской мордой, задумчиво дожевывающей остатки моей многострадальной зимней одежды. Я возмутилась некорректным поведением животного и щелкнула агрессора в шнобель.
— Что ты делаешь, животное?! — возопила я.
Мой крик души на спасенную лошадку не произвел никакого впечатления. Конь сыто икнул, обдав меня запахом дубленой кожи пополам с мокрой шерстью, и нежно лизнул в нос. Обалдеть. Похоже, я ему нравлюсь. Избавленная от разбойничьего ига девушка открыла глаза, потянулась и сладко зевнула, явив миру нежно-розовое как у котенка нёбо. Словом, побудка состоялась.
Позавтракали скромно, но со вкусом. Доели остатки сосисок, поджарили хлеб и зажевали помидорами с зеленью. Конь успел урвать себе целую полукилограммовую упаковку салата оливье, шустро, с рычанием оприходовал кушанье и попробовал разжиться еще чем-нибудь, но получил рюкзаком по морде и обиженно надулся. Девушка старалась держаться от прикольной зверюги подальше. Оно и понятно. Во рту клыки, жрет все, что ни дай (надеюсь заворот кишок ему не грозит, жалко ведь — все-таки живое существо), так и норовит стянуть все, что плохо лежит. И хотя волчий рык — это не совсем тот звук, который обычно ожидаешь услышать от лошади, но конь определенно мне нравился. Оставался один вполне закономерный вопрос. А откуда эти любители фэнтезийных игрищ откопали такой уникум? В Чернобыле, что ли?
Пришло время покидать гостеприимно приютившую нас поляну. Девушка упорно лопотала на своем странно-певучем языке, настойчиво не желая переходить на что-нибудь более традиционное и понятное простым смертным вроде меня, и все время блаженно улыбалась. То ли она по жизни была неимоверно жизнерадостной, то ли усиленно делала вид, что все идет лучше некуда — не знаю. Однако, как вжилась в роль. Уважаю. В конце концов, профессионализм надо ценить. Может, когда я выберусь наконец из зоны игры, сама запишусь в какой-нибудь подобный клуб, правда, для начала подучу маленько правила. А сейчас раскинувшийся вокруг лес, кроме чисто эстетического удовольствия, сулил перспективу топать энное количество километров пешкодралом с рюкзаком наперевес, что оптимизму не способствовало.
Нет, ну не могу я радоваться жизни, неторопливо прогуливаясь по летнему солнцепеку с поклажей, к тому же в зимних полусапожках. Футболка у меня имелась. Джинсы тоже вещь универсальная. Правда, зимний утепленный вариант комфортному состоянию не способствовал, но, как говорится, на безрыбье и рак рыба. А вот с обувью полная засада. Кроме зимних сапог имелись туфли, но вечерние и на шпильке. Из такого обилия перспектив прямо не знаешь, что выбрать. Глаза разбегаются.
Обычно в романах именно в такой критический момент, когда главная героиня осознает свою полную беспомощность и неприспособленность к путешествиям в лесных массивах, откуда ни возьмись появляется принц на белом холеном коне и, рассыпаясь в комплиментах перед несчастной страдалицей, увлекает героиню на грациозного скакуна с последующей экскурсионной поездкой до ближайшего родового замка.
Может, сценарий игры был плохо продуман или на главных героинь мы с незнакомкой не тянули даже с натяжкой, но никто очаровательный (или хотя бы не очень очаровательный, а просто прикольный) верхом на скакуне, с осликом в поводу или, на худой конец, с садовой тачкой (лишь бы колеса имелись и навозом не пахла) нарисовываться не спешил и услуг в грузоперевозках не предлагал. А жаль. Гадкие мужики-разбойники, умыкнувшие золотоволосую девицу, с легким сердцем бросили оную на произвол судьбы и на растерзание диким зверям. Странно, но мне всегда казалось, что подобные личности нелегко расстаются с добычей. Наверное, это были какие-то неправильные разбойники. Несознательные лошади тоже не удосужились подумать о бедных, беззащитных созданиях, заплутавших в лесу, и оптом мигрировали в неизвестном направлении. Ну, и кто они после этого? Правильно. Животные.
Оставалась, правда, телега. И я недолго думая решила впрячь туда клыкастого коня. Он был против такого беспредела, и примерно час мы играли в увлекательную игру «догони лошадку», бегая вокруг вышеобозначенной телеги. Коня я все-таки догнала, взнуздала и запихнула в оглобли. На этом мои скромные познания способов впряжения лошадей исчерпались. Вредное животное задумчиво грызло удила (судя по подозрительному хрусту, им уже не долго осталось) и помогать мне явно не собиралось. Девушка, как и прежде, счастливо лыбилась. Словом, и тут облом.
Ладно. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Вспомнив эту непреложную истину, я с грустью осознала, что все опять придется делать самой. К процессу решила подойти творчески. Подумаешь, лошадь в телегу запрячь. Это же не квантовая физика, в конце концов. Осилим как-нибудь. Перво-наперво надо разобраться, как именно крепятся оглобли непосредственно к лошади. Я задумчиво почесала затылок, разглядывая попеременно то ехидно скалящегося коня, то телегу. Итак, приступим.
Ознакомительная версия.
