— Какие доказательства, что это дело рук гильтинийцев?
— Никаких, если бы не одно «но», — осведомитель сделал паузу, — я тут порылся в стареньких архивах одного Храма на окраине, и обнаружил кое что весьма интересное…
Майло молчал. Если Гизо сам его нашел, значит накопал действительно что-то важное, так просто осведомитель здесь не появился бы.
— В самых древних упоминаниях об этих тварях сказано, что для своих мерзких ритуалов им всегда нужна была жертва.
В памяти возникла Гинтаре, лежащая на снегу в ритуальном круге из собственной крови, и пламя, норовившее сожрать, забрать у него самое дорогое. Любовь — это огромная слабость. Влюбившись в девушку, Майло совершил непоправимую ошибку — подставил Гинту под удар. Умри любимая в тот день, у него не осталось бы смысла к существованию.
Пусть она останется жива! Выйдет замуж за кого-то более молодого и менее опасного, родит детей. Ему — Майло Вардасу — будет больно, но дочь Инге останется жива, и призраки перестанут его мучить по ночам.
В это, хотя бы, хотелось верить.
— Чаще всего гильтинийцы использовали кровь девушек, даже встречались случаи убийства девочек.
— Ценность крови! — стал догадываться Вардас. — Чем она чище и моложе, тем сильнее эффект ритуала, так ведь?
— Вроде того, — кивнул Гизо, — но еще один не маловажный момент…
И опять он делает эту раздражающую паузу.
— Самой ценной считалась та кровь, носительница которой обладала магией.
Что-то беспокойно зашевелилось где-то внутри памяти Майло, будто очнувшийся от спячки зверек, затрепыхалось на дне разума. Гинтаре… совершенно определенно она обладала магией, правда не умела пользоваться ею, но дар богов у нее был. Ее подруга…
— Что еще ты выяснил из старых свитков?! — в порыве Вардас схватил осведомителя за ворот.
— Да, йодас с тобой, Вардас! Что на тебя нашло сегодня?!
— Говори, что вычитал, Гизо! Ты ведь не просто поболтать по душам заявился среди ночи?
— Да, чтоб тебя! Отпусти…
Опомнившись, канцлер отпустил Гизо, тот отряхнувшись, с недовольным видом, не упустил момента высказаться:
— Ты, правда, сумасшедший! Если бы не приказ самого магистра, в жизни не стал бы связываться с тобой!
— Да, плевать! Что ты накопал в манускриптах?
— Больше ничего выяснить не удалось! Но попробуй попытать счастья в ивелесском тайном архиве. Говорят, там сокрыто много, чего интересного. Хотя… — ухмыльнулся Гизо, — ты не особо-то ладишь с Лотроком.
— Это тебя не касается…
Беспокойство стало еще сильнее биться о стенки черепа, потому что все становилось на свои места, словно зубцы в замочной скважине, но, где-то терялось звено, и не получалось полной картины. Гинтаре в ритуальном круге оказалась не зря, девчонку тоже украли не просто так. Все было сделано так, чтобы отправить его по ложному следу! А он — глупец — повелся!
Майло сделал полный круг, чтобы вернуться к тому, с чего начал. И теперь план Ауро казался еще более безумным, изощренным, но, при этом, невероятно бесчеловечным.
Самое главное — надо успеть. А еще придется вернуться… и посмотреть ей в глаза. Гинта поймет его порыв и то письмо, что он отправил ей, как только покинул двор. Она разумная девушка и все воспримет правильно. Майло ей не пара. Слишком разные и далекие друг от друга, они столкнулись в своем одиночестве. Самое главное — не смотреть в глаза девушки, иначе он не устоит и украдет ее прямо из- под носа отца, наплевав на принципы и уговор с Эмбро Сарфом.
Гизо его покинул, скрывшись во тьме ночной тишины. Покровительница заботилась о своих детях, принесших некогда очень ценную жертву, взамен на ее благословение.
2.3
Ранним утром Майло сам явился в Верховный магистрат братства Брексты. После ночного кошмара и последующих новостей он все еще приходил в себя, пытался осмыслить данные ему крохи неразрешенной загадки.
Рената даже после смерти явилась чтобы изводить его ночными кошмарами. Никак ей неймется, даже на том свете. И умерев, продолжает изливать словесный яд, да только полезного в ее болтовне нет ничего.
Допросить бы ее сейчас как следует, только такое действо противозаконно и грозится не столько арестом и казнью, сколько просто смертельным исходом для проводящего ритуал.
Да, и йодас с ним с ритуалом!
Последние новости совсем выбивали из колеи. Надо обязательно попасть в секретный архив ивелесского королевства, чтобы упорядочить в голове, сказанное Гизо. Не зря же он отправил грамоту с изъяснениями второму лицу ордена.
Эмбро Сарф — магистр ордена Брексты, отсутствовал, его пост временно занял молодой перспективный ивелесец — Генрих Лотрок, по совместительству, являющийся единокровным братом короля Тристана.
Он отказался занимать покои магистра и проводил все беседы в неказистой боковой гостиной, где узкое окошко едва разгоняло мрак над пирамидой пергаментов и развернутой картой королевства, небрежно придавленной стилетом.
— Я видел ваш отчет, Майло, — произнес заместитель магистра, перекладывая бумаги на край стола, — можно поинтересоваться, откуда такие выводы?
Лотрок был ровесником Вардаса, но пришел в служение позже. Намного. Однако, нельзя было с уверенностью утверждать, что пробиться так быстро и легко ему помогло происхождение.
Генрих был умен и талантлив, коим и должен был быть служитель ночной темноты. Но все же один существенный недостаток у него имелся. Имя этому недостатку было — Бригги Вардас.
Однако, когда дело касалось службы, личные приязни отходили на второй план.
— За нападением в Дейделисе стоял человек в маске, — начал издалека Майло, — также был выявлен предатель Рутарс — один из преданнейших дознавателей королевской службы.
К нему нашли подход, узнали о его слабостях и, я не исключаю того факта, что имел место момент вмешательства в его подсознание. Как вам известно, отступники довольно изобретательны в своих решительных деяниях.
— Да, но их попытки нанести вред стали уж слишком открыты и смелы по своей беспринципности в последнее время, — задумчиво промолвил мрачный Ричард. — Вы не находите это все признаком отчаянной попытки пошатнуть чашу равновесия в свою сторону?
— Полагаю, они преследуют некую цель, вполне конкретную, — сдержанно пояснил лорд Вардас, — значение которой мне пока не совсем ясно.
Итак, понятно было, что все творящееся, было не хаотичными ударами беспомощного скорпиона, придавленного камнем, а точечными укусами расчетливого аспида, рассчитывающего обескровить жертву и снова скрыться в траве.
Это невероятно злило!
Бессилие из-за недостатка знаний и непонимания целей преступников. И ведь по всему выходило, что ничего не кончилось. Кошмар будет длиться, пока одна из сторон не даст слабину. А это надолго, точнее — навсегда. И не будет Майло теперь покоя. Ни ему, ни тому, кто окажется рядом…
— Что вы знаете о самых первых последователях Гильтине, лорд Вардас?
Вопрос, который задал Лотрок, был обычным, на первый взгляд, лишенный подвоха. Если бы ни одно «но» — а, кто вообще, хоть что-нибудь знал о гильтинийцах?
Мир, если верить проповедям жрецов, создали Боги, поэтому им поклонялись люди
— семь богов, семь культов. Но в Храме всегда стоял восьмой пьедестал, кому-то же он предназначался?
И все люди знали, кому именно, только боялись говорить, ведь Гильтине считалась богиней-отступницей за непомерную тягу к смерти.
В пантеоне ее место заняла миролюбивая Виелюмате — проводница душ в мир умерших. Однако, и снести пьедестал Гильтине в Храме никто не решался — как- никак богиня.
— Мне известно об отступниках тоже, что и всем моим братьям, магистр, — ответил Майло, после непродолжительной паузы. — Все, что написано старых летописных сводах и даже то, что частично засекречено в королевской библиотеке Латгелии.
История гласила — началось все с того, что около шести сотен лет назад, когда государственность в мире Энике только-только установилась развернулись во все стороны торговые пути, это дало толчок к всестороннему развитию наук, в том числе и магических искусств, кроме одного запретного — некромантии.
