При этих словах тан Горий многозначительно кинул на Лешку, стоявшего рядом с родителями и наблюдавшего за процессом представления слуг.
Весь следующий день прошел в хлопотах по устройству родителей. Несколько раз вызывали Викентия для того, чтобы из дома на Земле доставить разные мелочи, без которых мама и папа не представляли себе жизни.
Попытка Лешки вытащить оттуда же и дивидишник с набором дисков, окончилась неудачей. Электричества в этом мире не было, как такового, а для преобразователя, у Лехи сил явно не хватало. Я же, таскаться с преобразователем по дому, отказался наотрез.
Я, по подсказке тана Гория естественно, распорядился вечером закатить пир на весь мир. Ну, если и не на весь, то на данную, конкретную часть его, это точно. Были разосланы приглашения соседям.
И вот я, в парадном мундире, зло поглядывая на тана Тюрона (это была его идея), сижу, как идиот, и жду визитеров.
– А в тюрьме сейчас макароны дают, – мрачно пробормотал я, рассматривая ворота в конце аллеи.
Самошка, обряженный по такому торжественному случаю, в дополнение к ливрее, еще в рубаху и новые штаны, торчал у ворот, высматривая гостей. Гости что-то не спешили.
– Может, они и не приедут? – с надеждой поинтересовался я. – Отпразднуем в тесном семейном, почти, кругу.
– Если они не приедут, то это будет оскорблением, – озабоченно проговорил тан Тюрон. – Придется вызывать их на дуэль. Вряд ли это поспособствует добрососедским отношениям.
– Значит, надо их всех перебить! – убежденно высказался Тартак. – Нет соседей – нет и отношений. Все просто.
– Тартак, ну почему ты такой кровожадный? – с упреком сказала мама.
– Потому что, голодный, – угрюмо пробасил Тартак, с тоской поглядывая в сторону парадного зала, где стоял роскошно убранный стол. В этот момент Самошка отчаянно замахал руками.
– А вот и первые гости, – радостно сказал тан Горий.
Самошка открыл ворота, и в них с грохотом въехала карета, запряженная парой белых лошадей. Кучер невозмутимо восседал на облучке, крепко сжимая в руках вожжи.
Я встал, пытаясь вспомнить слова, которым меня научил тан Горий. Слова, как назло, все выветрились из памяти.
Климент шагнул вперед и, с поклоном, распахнул дверцу кареты. Из недр экипажа, лихо выскочил мужчина лет тридцати и протянул руку, помогая выйти женщине.
– Кавалер Кристор ад Сереш с супругой Калиной ад Сереш! – громогласно объявил Климент. Кристор с супругой, лучезарно улыбаясь, направились к нам.
– Рад видеть вас лоресса, …лор, – прохрипел я. Горло внезапно пересохло.
– Кавалер, ваша супруга обворожительна! – тут же подключился тан Тюрон. – Надеюсь, дорога была не утомительна. Разрешите вам представить барона Колина ад Бута, …его родителей – Еугению ад Бут, Петра ад Бут и брата Алексиса ад Бут.
Нет! Я не в силах описывать всю эту кошмарную процедуру. Дошло до того, что я механически повторял все слова, которые мне мысленно нашептывал тан Горий. Мое второе «я» сопровождало все своими комментариями и ехидно хихикало на втором плане. Ребята, видя мое лицо, все быстро сообразили и осторожно начали отползать подальше от эпицентра. Тан Тюрон тоже оказался наблюдателен. Он подошел ко мне и, дружески положив мне руку на плечо, сильно сжал ладонь.
– Терпи! – процедил он сквозь зубы, держа на лице все ту же обворожительную улыбку.
– Не могу! – процедил я в ответ, так же кривя губы в подобии улыбки.
– Надо! Да что я, сам не понимаю, что надо?
Съехались все. Все, кого пригласили. Надо сказать, что Тимон и Гариэль чувствовали себя в этом собрании, как рыбки в воде, чего не скажешь об остальных ребятах. Себя я сразу же и бесповоротно включил в число остальных.
Первым не выдержал Тартак. Он нервно воспринимал изумленные взгляды исподтишка гостей, сдержанно порыкивал и, сразу, после официальной части испарился в неизвестном направлении. Правда, при этом (и это не ускользнуло от моего внимания), Тартак изъял на благотворительные цели половину запеченного кабана. Кабан был приготовлен поваром Мортимом в винном соусе. Надо ли говорить, что соус был ноу-хау повара? Так вот, первая половина кабана лежала на столе, а вторая удалилась вместе с Тартаком.
Потихоньку начали исчезать и остальные члены нашей группы. Я их понимаю! Уж очень давили на неокрепшую нашу психику все эти разговоры о погоде, урожае и модах, которые вчера показывали в местном городке Ноель.
Ну, все! Я тоже не выдерживаю. Я встал и, нахально свалив весь этот гамуз на родителей заявлением, что тут будут обитать они, а мне придется уезжать по делам, и здесь буду крайне редко, наездами, удалился из залы.
Я сидел на берегу небольшого пруда. С одной стороны квакали лягушки, с другой – доносился шум веселящихся гостей. Я ясно осознавал, что отсюда надо ехать, как можно скорей. Этакая светская жизнь не для меня. Неслышно возникнув из темноты, рядом со мной присела Аранта.
– Ты почему удрал? – прижавшись к моему плечу, спросила она.
– А ты?
– Клуши и надутые индюки! – фыркнула она. – Ты же слышал их разговоры? Мне просто жаль твоих родителей. Им придется иметь с ними дело чуть ли не каждый день.
– Не спеши их жалеть, – усмехнулся я. – Я их хорошо знаю. Батя сразу же начнет что-нибудь мастерить. Зря, что ли, он приволок сюда всю свою мастерскую? Он им тут устроит местную техническую революцию. Вот увидишь. А мама, она очень активный общественный деятель. Она и не с таким контингентом работала!
– Колин, – улыбнулась в темноте Аранта, – Пожалуйста, прежде чем использовать эти интересные слова, поясняй их смысл. Договорились? Что такое контингент?
Невдалеке от нас, вдруг, раздался треск, тихое утробное рычание. Затем шлепок и короткий взвизг. Что-то темное пролетело, на бреющем полете над землей и шлепнулось в пруд.
– Ты мне еще порычи, кабыздох драный! – раздался бас Тартака. – Мне самому мало!
– Оборотень! – с азартом воскликнула Аранта, вскакивая на ноги.
В свете луны, над поверхностью пруда появилась башка крупного волка и торопливо стала удаляться к дальнему концу водоема.
– Чур, я его беру! – Аранта метнулась по берегу к предполагаемому месту выхода оборотня из воды.
Я метнул в ту сторону осветительный пульсар и изготовил боевой, для страховки. Я за Ари не очень-то и волновался. С ее силой и ловкостью, да в темпе, да с тем набором всего смертоносного, с которым она не расстается!
– Аранта! Дай я тоже его вдарю! – выскочил из-за кустов Тартак. – Он, на меня рычал! Представляешь?
Вот и дело нашлось! К нашей веселой облаве, по ходу дела, присоединились и Морита с братьями. Жерест взлетел на дерево и орал что-то поощрительное и вдохновительное в сторону треска и шума, сопровождающего погоню.
Я мчался за Арантой, выстреливая время от времени осветительные пульсары. Оборотень пытался за счет виляния и скорости оторваться от нас. Ага! Сейчас! Оторвался один такой!
Правда, две магических сетки, брошенных Моритой, он прорвал. Но время это у него потребовало. Поэтому, когда он попытался побежать дальше, то нарвался на подоспевшего Тартака…. Мда.
Гости глухими не были, следовательно, на крыльцо вывалили все, кто был в доме. Вперед вышли тан Горий и тан Тюрон. Все происходящее живо напомнило мне событие, которое произошло со мной на первом курсе, на Новый год. Только мы с Жерестом уже не сидели на дереве, а составляли группу сопровождения. Впереди важно выступал Тартак, держа оборотня за шкирку. Оборотень не рыпался. Он покорно висел в лапе Тартака, косясь заплывшим глазом на палицу в другой лапе Тартака.
– Вот! – тряхнул оборотнем Тартак. – Рычал и проявлял агрессию. Живой…. Мы его немного помяли, при задержании. Оборотня при последних словах Тартака передернуло.
– Молодцы! – довольным голосом похвалил Горий. – Можешь его уже опустить на землю.
– Так сбежит же! – предостерег Тартак.
– Пусть только попробует! – нежно мурлыкнула Аранта.
Оборотня снова передернуло. Теперь он, рискуя заработать расходящееся косоглазие, косился и на Аранту.
Тартак недоверчиво посмотрел на оборотня, оценивая его возможности к побегу.
– Смотри мне! – грозно предупредил он, опуская оборотня на землю. – Ежели что, то дальше ближайшего кладбища все равно не убежишь! Понял? Оборотень кивнул головой, показывая, что понял.
Тан Горий, заложив руки за спину, не спеша, подошел к нечисти и внимательно ее осмотрел.
– А не пора ли узреть истинный облик нашего невольного гостя? – небрежно спросил он.
– Я думаю, что пора, – откликнулся с крыльца тан Тюрон.
Гости оживленно зашевелились. Тан Горий сделал короткий жест рукой. Оборотень рухнул на землю. Его корчила волна трансформации. Не очень приятное зрелище, между прочим. Еще несколько мгновений, и перед нами сидел всколоченный мужик в не очень чистой одежде. На его лбу красовалась шишка, а правый глаз весь тонул в шикарном багровом синячище. Глаз уже весь запух и походил на щелку.
