Ознакомительная версия.
— Забудь о них, сестра. В геенне огненной погибнут они, но нам нужно спасти остальных. Для чего пора построить церковь!
— Хорошо бы, да на какие шиши? К тому же я обещала нашему Толстуну не дергаться с этим. Он считает, что религия только разобщит Базу. Постой-ка, что-то я не поняла, о какой церкви речь? Ты имеешь в виду храм бога Ра или богини Исиды? Не знаю, как это понравится хоббитам…
— Нет, христианскую, православную церковь!
От изумления я чуть не упала с покачнувшейся под ногами табуретки. Потом осторожно с нее спустилась и обратила недоверчивый взгляд на Бэса. Не мучая меня ожиданием, мелкий древнеегипетский божок тут же спокойно объяснил:
— Я крестился. И мог бы стать здесь священником, — опережая вырывающиеся из меня вопросы, черный карлик пояснил: — Я принял православие в Харькове, у одного хорошего батюшки. Мне его ваш кот и рекомендовал, он его тоже крестил.
— Но он же атеист махровый! И никогда мне не рассказывал… к тому же животных ни один священник не крестит, это бред какой-то!
— Да-да, сестра моя…
— Э-э, какая я тебе сестра? Я пока еще мусульманка!
— По-любому сестра, пусть не во Христе, но ведь Бог един, и ты уважаешь людей Писания?
— Уважаю, — подумав, согласилась я, — почему бы и нет?
— Но это не суть важно сейчас. Просто я долго ломал голову, как избавиться от этого злодея, и в какой-то момент мне пришла подсказка, как будто свыше, что мне нужно креститься! Хватит противиться новым веяниям, мир устроен изменчивыми богами… то есть Богом, мы построим здесь церковь, и я возглавлю ее как священник!
— Мы должны взять разрешение у шефа.
— Меня волнует, что дьявол не позволит сему свершиться, — понурился Бэс.
— А мы и спрашивать не будем, — сказал, обнимая меня, подошедший Алекс. — Должность духовного пастыря у нас пока вакантна, и никто не запретит Бэсу ее занять!
Короче, бумагу с официальным назначением египетского божка на должность православного священника на Базе шеф подписал в тот же день прямо под носом у негодующего дьявола. Но на постройку церкви гном разрешения не дал, сказал, что бюджет не предусматривает таких расходов. К тому же это может вызвать волнения на Базе, сразу же найдутся приверженцы других религий, которые тоже захотят себе культовые сооружения, а это действительно может всех разобщить, помешав нашей основной работе. В общем, он об этом подумает, но раньше будущего квартала ничего не обещает. Но мы и этому были рады. Особенно победно глядя на помрачневшего дьявола…
Позже Алекс рассказал мне, как проходило крещение Бэса. Когда тот обмолвился им об этом во время тренировок в спортзале, кот тут же сказал, что если он всерьез надумал принять православную веру, то он знает хорошего священника, у которого сам крестился.
— Кстати, почему-то он назвал меня твоим именем!
Этим обстоятельством Бэс особенно заинтересовался, ему оно даже польстило. Менять имя, с которым прожил не одно тысячелетие, ему не хотелось. Алекс с котом охотно взялись сопровождать его в этой святой поездке. Они привязали к этому делу еще двух хоббитов, которые изображали родителей Бэса. Науськиваемые котом, переодетый в женщину Боббер и второй, изображавший отца бледнолицый тощий хоббит, игравший у нас Марцелла, вошли в храм, таща Бэса на руках, и попросили батюшку окрестить их младенца. Священник побледнел при виде этой жуткой троицы, но набрался храбрости и облил их святой водой из ковша.
— Вот я вас! — Он замахнулся тяжелым крестом. — Изыдите, изыдите из храма божьего, мелкие бесы!
С этими словами он успел стукнуть Боббера по голове, прежде чем тот с напарником и «младенцем», которого они держали за руки и за ноги, выбежал из церкви, но Бэс был счастлив — его окрестили собственным именем! Все как и обещал Профессор.
А вот когда я спрашивала у кота, как он ухитрился креститься, тот таинственно улыбался и говорил, что историю своего крещения унесет в могилу. В конце концов Алекс не выдержал и раскрыл мне историю крещения нашего усатого напарника, оказывается, он был свидетелем этого исторического события, ведь, вероятно, кот — первый и единственный окрещенный представитель семейства кошачьих, но событие это достойно отдельной истории…
Дождь прекратился так же внезапно, как начался, но тревожная атмосфера, витающая над Базой, не рассеивалась. Тем не менее шоу должно продолжаться, поэтому и наши репетиции не останавливались, несмотря ни на что. Спектакль должен был состояться…
Правда, и дела дьявола стали менее заметны, мы все немного расслабились, последствия его вторжения уже не казались такими грозными и необратимыми. Даже за души, которые он уже забрал, не было так страшно, как вначале, вернем каждую, план пока зрел. Тем более что кот так нас загружал, требуя играть на уровне корифеев Малого театра, что думать о чем-то еще было сложно. И мы старались как могли соответствовать его амбициозным запросам. Но Пусик все время был недоволен. Мы лезли из кожи, меняя игру, тщась подстроиться под капризы хвостатого режиссера, а он бесновался, крича, что мы все бездари и лентяи.
— Почитайте речь Гамлета, обращенную к актерам. Страницы пятьдесят восемь-пятьдесят девять. Того же самого я требую от вашей игры! Простота и естественность! Естественность и простота!
— Ясно, господин режиссер Гамлет, — проворчала я, находя нужную страницу.
Но кот тут же об этом забывал и уже суетился, подготавливая сцену для следующего эпизода.
— Первый акт. Сцена первая. Горацио и Марцелл, потом доедите плюшки, быстро сюда! Синелицый, на сцену, и я же говорил, не давать никакой еды актерам на репетиции. Готовьтесь Лаэрт и Офелия, следующая ваша сцена прощания: «Мешки на корабле, прощай, сестра…»
— Да, мастер, — с поклоном откликнулись мы с Алексом.
— Итак! «Снова появляется с печальным видом призрак». Синелицый, кончай мыть посуду. Твой выход. Горацио, Марцелл, на сцену. Быстро, быстро, быстро!
Хоббит Горацио выступил вперед и продекламировал с жаром:
Быть может-с, ты при жизни закопал-с
Ссокровище, неправдой-с нажитое-с, —
Вас, духов, манят клады-с, говорят-с, —
Откройся! Сстой! Откройся мнес-с!
— Держи его! —
подстегнул его Марцелл, тощий хоббит с лысым острым затылком.
— Ударить алебардой-с?
— Бей, если увернется.
И они стали пытаться достать Синелицего алебардами. Кажется, поверили, что он правда спрятал сокровище. Причем однозначно на кухне!
— Где сокровище? — требовал «Марцелл», гонясь за Синелицым по всему периметру столовой.
И тут он вздрогнул-с, точно провинился-с,
И отвечать боится-с! Я слыхал-с,
Петух, трубач зари-с, своею глоткой-с
Пронзительною будит-с ото сна-с
Дневного бога-с. При его сигнале-с,
Где б ни блуждал-с скиталец-дух-с: в огне.
На воздухе, на суше или в море-с,
Он вмиг спешит домой-с. И только что
Мы этому имели подтвержденье-с! —
громко констатировал Брандакрыс-Горацио, вслед удаляющемуся с проклятиями, потирая набитые шишки, Синелицему.
— С такой дикцией и попасть в Горации! — пробормотала я убито. — Нас ждет провал, какого не знал даже украинский театр «Солнышко», когда в «Грозе» Катерина падала на батут вместо матраса и раз десять прощалась с залом. Сама не видела, но читала. Кстати, мне бы тоже сюда матрас вместо бассейна не помешал…
Но Профессор только сердито на меня шикнул, что я мешаю. Тем временем Синелицый, обернувшись, отвечал:
Да, мне пора на кухню,
Обед готовить вам, придурки.
Сокровище свое получите вы вряд ли,
В лице добавки каши с абрикосом.
Сроду не ела у него каши с абрикосом. Кажется, и Синелицый свихнулся. Работать с хоббитами в тесном соприкосновении больше получаса в день чревато для психики. Хотя временно у них отнять алебарды и успокоить получилось, но только благодаря вмешательству Алекса, который имел у них авторитет. Кулачный…
— Что еще за отсебятина?! Этого в тексте нет, — возмутился всклокоченный кот, лихорадочно пролистав страницы. Он, кажется, так и не обратил внимания на потасовку, чуть не перешедшую в кровавую резню из-за того, что хоббиты всерьез решили, что призраки прячут сокровища и что Синелицый — это призрак.
— Говори только то, что должен! Вернее, молчи с унылым видом! Что может быть проще?! Эй, ты куда? Обед подождет. Пройдем все сцены еще раз. Ну-ка, ну-ка!
Но тут уж все запротестовали, заулюлюкали, выражая сразу мольбу и возмущение, испугавшись, что лишатся харчей. Все и так считали минуты до обеденного перерыва, а тут может оказаться, что едой сегодня и не запахнет. И наш Пушок под давлением большинства нехотя сдался, хотя по нему было видно, что он еще сутки мог бы репетировать без перерыва на обед и ужин. Фанат, прямо Виктюк какой-то…
Ознакомительная версия.
