Квартирка меня разочаровала — маленькая, тесная, стандартная комната, какую выдают всем бедным госслужащим как служебное жилье.
— Ничего так, — выдавила я.
— Торжественно клянусь, — сказал Ирга, закатив глаза к потолку. — Только обзаведусь собственным домом, обвешу все стены черным и повешу черепа и скелеты для украшения. И заведу черного кота.
Я покраснела — именно так я представляла место, где должен обитать некромант.
— Ну, расскажи, из-за кого я сегодня прогулял работу?
— Из-за Стефана, — неожиданно для самой себя сказала я.
Реакция моих друзей была разная. Ирга иронично поднял бровь, а Отто в смятении начал чесать бороду.
— А кто такой Стефан? — осведомился некромант.
— Воздыхатель ее. Ола, я тоже его не люблю, но что тебе в голову взбрело?
— Стоп, стоп, сначала вы мне все расскажите.
— Что тут рассказывать, — вздохнул Ирга. — Иду я себе на работу, тут вылетаешь из-за угла ты, дальше ты знаешь. Потом я отволок тебя к себе домой — ближе всего было, послал весточку Отто, Отто сообщил о происшедшем твоему Наставнику и примчался сюда. Сидим ждем, когда ты оклемаешься.
Интересно, как некроманский вестник — маленький магический летун с сообщением — проник на территорию общежития гномов? Наверно, переполошив все охранные заклинания. Ох и переполох там, наверно. Приятно быть опять героем дня.
Я уселась поудобнее и изложила свои доводы:
— Во-первых, Стефан с самого начала нашего знакомства интересовался артефактами. Во-вторых, он предложил мне отдать их ему на хранение, в-третьих, только он, Отто и Лира знали, что сережки вплавлены в шпильку, для которой нужна магическая ловушка. В-пятых, он мне сам назначил свидание, на которое не явился — наверняка чтобы подготовить засаду.
— Когда ты ему успела разболтать о ловушке? — нахмурился Отто.
— В кабачке, когда ты глазки Лире строил, — огрызнулась я.
— Я-а-а? Человеческой женщине? Глазки?? Да мы план по твоему спасению разрабатывали.
— Ага, это сейчас так называется?
— Да как у тебя язык…
Разгореться ссоре не дал Ирга, который на правах хозяина дома предложил нам обоим остудиться в холодной воде.
— А почему сережки не могла попытаться стянуть Лира?
— Она могла их десять раз украсть еще когда они валялись у меня в комнате, попросить у меня шпильку — я бы ее дала — шпилька Лиру нормально воспринимает, и вообще мне тяжело ее представить в окружении головорезов. Кстати, у меня вопрос к щедрому дарителю — что это за сережки такие?
— Хорошие сережки, — попробовал увильнуть Ирга.
— Ирга! — повысила я голос.
Ирга вздохнул.
— Не убивай меня, хорошо? — из уст практикующего некроманта на государственной службе это звучало дико, но я решила лица не терять:
— Я подумаю над этим.
— Это довольно мощный артефакт, защищающий от нежити. От всей. Он реагирует на энергию телесной оболочки.
— Как это он защищает? — Отто перестал дуться и заинтересовался темой.
— Предупреждает, о том, что она близко.
— Так таких артефактов пруд пруди. У каждого боевого мага по горсти.
Ирга поморщился.
— Ола, активированный артефакт может оглушить до пяти голов нежити. И не требует перезарядки у Мастера артефактов — он сам перезаряжается Силой владельца, причем тянет ее не сразу всю, а потихоньку.
Отто присвистнул. Я заметила, что рот у меня открыт и захлопнула его, клацнув зубами по языку.
Когда-то, лет сто назад, самоперезаряжающие артефакты стали непопулярны. Их производство требовало огромной магической энергии, сложнейших заклинаний. Тем более, активированные на одного человека, они весьма неохотно переходили к другому владельцу. Намного проще было серийным способом нашлепать артефактов, которые после использования разряжались и требовали похода в лавку Мастеров Артефактов, где сидели два мага — теоретик и ремесленник. Теоретик транслировал энергию, а ремесленник направлял ее в нужное русло. Вот почему мне было так важно ходить на занятия по ремесленной магии — это бы позволило в будущем самой заряжать артефакты и ни с кем не делиться прибылью.
И только когда в неприятной ситуации у тебя на шее болтается гроздь пустых артефактов, понимаешь как приятно было бы иметь один, даже самый маленький самозаряжающийся артефакт.
— А почему сережки молчали, когда твой зомби меня за ногу лапал? — возмутилась я.
— Потому что артефакт не активированный! Тем более, я был его предыдущим владельцем, и зомби подняла моя магия. Но сережки все равно отреагировали.
Да, было такое дело, зря я на Иргу возмутилась.
— Кстати, Ола, — вкрадчиво сказал Ирга. — Не хочешь проблем, отдавай его мне!
— Ну уж нет! — жадность в который раз взяла верх над благоразумием.
Утром наша живописная компания — я, хромая и стеная, куталась в плащ Ирги, он молча придумывал убедительную причину неявки на работу для начальства, а Отто бессонная ночь сделала мрачным и неразговорчивым — поплелась к стенам родного Университета.
Там нас ждал подробный допрос у Декана. Декан сообщил, что троих молодчиков с младшего курса факультета практической магии обнаружили в лазарете в бессознательном состоянии, их ждет наказание.
Потом привели Стефана. Устроили, значит, очную ставку.
Стефан абсолютно спокойно сказал:
— Я не организовывал покушений на мою девушку.
— А кто?
— Я не знаю.
Под заклятием правды он сказал тоже самое. Следствие зашло в тупик.
Спокойно сидящий в углу Ирга вдруг встрепенулся и спросил:
— Кто интересовался у тебя артефактами Олы, подаренными ей некромантом?
Стефан покраснел от натуги, но промолчать не смог:
— Ройтор Левон.
— Он спрашивал у тебя про особенности добычи артефакта
— Да.
— Ты ему рассказывал, где в какой момент Ола может находиться?
— Да.
— Чья была идея позвать Олу на свидание?
— Его.
— Зачем ему артефакт.
— Он хотел его продать. Ему нужны деньги на покупку дурмана.
Декан охнул.
— Приличный молодой человек, из порядочной известной семьи…
Ирга бесстрастно продолжил:
— А что ты получил за информацию?
— Пять золотых. Два авансом, три обещали по окончанию дела. Мне деньги тоже нужны, я в карты проигрался.
— Но продать собственную девушку, — прошептал Отто.
— Я не девушку продал, а ее артефакт. Я не знал, что в нее стрелять будут. А карточный долг — дело чести!
Так обидно мне никогда не было.
— Меня! За пять золотых!!! Да у меня одна парадная юбка пять стоит!
Декан трусливо скороговоркой проговорил, перекрикивая меня:
— Нам все понятно! Все свободны.
Отто подхватил меня за руку и потащил к двери, я безуспешно пыталась вырваться и кинуться на предателя.
Когда я плакала на подоконнике, меня никто не утешал. Отто делал вид, что расчесывает бороду, Ирга вообще уставился взглядом в окно и ни на что не реагировал.
Наконец, плакать мне надоело. Обида на мужской род затаилась где-то внутри. Надо больше доверять друзьям — говорил же мне Отто, что ему Стефан не нравится, одно достоинство — смазливое личико в обрамлении белокурых кудрей.
— Ирга, я хочу отдать тебе сережки, — решительно произнесла я. — Не хочу, чтобы со мной гуляли и интересовались только ради редкого артефакта.
Ирга оторвался от созерцания неба и улыбнулся.
— Во-первых, о наличии у тебя артефакта такой мощности знают немногие, и я не думаю, что они кому-то это разболтают. А во-вторых, считай, что это подарок на нашу свадьбу! — он весело подмигнул Отто и ушел по коридору, не дожидаясь, пока я верну себе дар речи.
— Отто, ты слышал? — возопила я, слетая с подоконника.
— Что? — невинно поинтересовался мой друг, задумался и сказал. — Что бы не сказал Ирга, это явно улучшило твое настроение.
А стоит ли в угоду кому-то менять свой образ? Решением этого вопроса займется Ольгерда.
Я печально сидела в своем любимом кабаке, предаваясь размышлениям и запивая их пивом, когда меня хлопнули сзади по плечу.
— Эй, красавица, чего сидишь, скучаешь? — это Трохим, мой сокурсник. Веселый малый с авантюрными наклонностями.
— Влюбилась опять, да? — а это мой лучший друг, полугном Отто.
— Может и влюбилась, — сердито ответила я — не дали помечтать в одиночестве.
— Ненадолго тебя хватило, — заметил Трохим, бесцеремонно высыпая себе в ладонь мои соленые орешки.
Я махнула рукой. Недавно мой предыдущий кавалер решил пополнить свой карман за счет меня, «благодаря» чему я чуть не лишилась жизни. После чего, страдая, я объявила о своем презрении к мужскому полу и о ведении монашеской жизни. Ирга, мой приятель-некромант, поспорил с Отто на срок моего целибата. Ирга утверждал, что через месяц мне станет скучно и я пойду искать себе новое увлечение. Отто отстаивал идею, что обида на мужчин продлится по меньшей мере на два. Хватило меня на месяц и неделю.
