— Ты не ответил на вопрос? — не успокаивался Евлампий.
— Мне нужно поговорить с учителем! — выкрикнул я и побежал на палубу.
Фея ничего не сказала, в отличие от голема.
— Что ты задумал? Остановись, наделаешь глупостей!
Я не ответил. Меня захватило желание расставить все точки над «И».
— Уймись! Твоя цель артефакт!
Я его не слушал. Подбежав к дяде, возившемуся с котлом, я сказал:
— Нам нужно поговорить.
Он отстранено посмотрел на меня и кивнул. Установил самый большой уровень огня и, встав, сказал:
— Идем в кабинет.
Мы прошли в его покои. Он, как прежде развалился в своем кресле и, приказал:
— Говори!
Я стушевался. Когда меня заставляют что-то рассказывать, особенно смешные истории, я теряюсь. Правда, в этот раз повествование не слишком веселое.
Я тоскливо оглядел комнату. С моего предыдущего визита ничего не изменилось.
— Говори! — уже сердито повторил Оливье.
— Я хочу быть вашим учеником, маэстро!
Голем вздохнул, а дядя смерил меня очень серьезным взглядом, и устало спросил:
— Ты считаешь меня идиотом?
Я не успел ответить, потому что он продолжил:
— Ты приперся ко мне за письмом. Прочитал о символе свободы и думаешь, как пробраться за дверь.
Оливье махнул себе за спину.
Я остолбенел. Всего ожидал от напыщенного повара, только не волшебной проницательности.
— Подбери челюсть, крысеныш. Твой отец, а вместе с ним весь ваш совет, сулил за артефакт золотые горы. Орку ясно, после моего отказа они решили попробовать через тебя.
— Я…
— Да, прекрати блеять. — раздосадовано проговорил Оливье. — Признайся честно. Должна же у тебя быть хоть крупица храбрости?
Я опустил глаза. Не ожидал от него отповеди. Самое неприятное, что он говорит правду.
— В первый раз, я пригласил тебя сам. — сказал дядя. — Я подозревал, что тебя прислали за артефактом, но любопытство победило. Хотелось посмотреть, как ты начнешь действовать. Как попытаешься найти артефакт. — он осклабился и подкрутил ус. — Признаться, я удивился твоему поведению. Почти поверил, что ты пришел не за артефактом. Потом ты прочитал письмо, и все встало на свои места. Ну, так что, будешь сознаваться?
Я собрался с силами и посмотрел на него.
— Признаюсь. — сказал я.
— Полегчало? — усмехнулся дядя.
— Не особо. — честно сказал я. — Я чистил морковку и понял, что мне нравится готовить, я…
— Не пытайся! — оборвал меня дядя. — Глупая затея. Ты вор! Я все равно выкину тебя за борт!
— Куда? — испугался я.
— В водичку. — безмятежно подтвердил дядя. — А что прикажешь с тобой делать? Ты же вор! Ты собирался украсть артефакт. Особенный, я бы даже сказал бесценный!
— В Тринадцатом Темном Объединенном мире кража карается лишением всего имущества и временным изгнанием на поверхность! — вставил голем.
Я вздохнул.
— Символ свободы нужен чтобы…
— Не имеет значения! — снова вмешался Евлампий. — Воровство нельзя оправдать!
Дядя усмехнулся.
— Твой голем, мне нравится. А ты выметайся из кабинета и займись Мечтой пирата. Завтра решу, что с тобой делать.
— Да, учитель.
Я вышел на палубу и вернулся на камбуз. Так и хожу целыми днями туда-сюда. Что делать, на корабле выбор не богат.
— Как ты мог? Замыслить такое! — причитал голем.
— Отвлеки его! — процитировал я. — Еще недавно кое-кто подсказывал мне как стырить артефакт!
— Ты не понял. — возразил голем. — Я о другом.
— Все я понял. — отстраненно проговорил я.
Не успел я войти на камбуз, фея заворчала:
— Быстрее дорезай овощи, я что ли, за тебя все делать буду?
Вздохнув, я взялся за морковь. Приготовление пищи больше не вызывало эйфории. В одном голем прав, я опять наделал глупостей. Моя жизнь висит на волоске. В том, что дядя способен исполнить угрозу, я не сомневался. Оставалось надеяться, что он передумает.
— Пора. Тащи до котла. — скомандовала фея.
Свалив нарезанные овощи в таз, я вышел на палубу. Голем упорно молчал. Что он мог сказать. Прости, я запутался. Быстрее на поверхности Тринадцатого Темного Объединенного мира вырастут сады, чем этот гордый камень извинится.
В котле вовсю кипел бульон. Дядя еще не вернулся из апартаментов, и регулированием огня и помешиванием мяса руководил Чича.
— Где ты провалился, закидывай уже! — рыкнул он на меня.
Я послушно высыпал порезанные овощи и невольно сморщился. Запах расходящийся над котлом, вызывал брезгливое отвращение. Мой крепкий желудок сжался и жалобно просился наружу.
— Чем воняет? — просипел я, прикрываясь рукой.
— Левиафаном! — весело ответил боцман. — Жуткий смрад, аж до кишок пробирает!
Я натянул рубаху на лицо.
— Вы собираетесь это есть? — удивленно спросил я.
— Не бойся, подгорный коньяк отобьет вонь! Будет такая вкуснотища, тебя потом за цепь не оттащишь!
— Не знаю. — неуверенно пробормотал я.
— Ты что, мне не веришь? — оскалился Чича.
— Верю, — поспешно согласился я, — но капитан обещал выкинуть меня за борт! Поэтому извини, мне не до радостных воплей.
— Да, ладно. — махнул волосатой лапой боцман. — Отойдет, первый раз что ли?
— Вряд ли. — уверенно возразил голем. — Оборотень хотел спереть у него артефакт!
Все-таки надо узнать, как уничтожают големов. Носить на шее такое трепло, сущее наказание.
— А! — протянул боцман. — Тогда дело серьезное. Капитан не любит, когда трогают его цацки.
Я печально закивал.
— Последнего воришку он оставил на драконьем архипелаге.
Летучий обезьян улыбнулся.
— Но тебе повезло, есть шанс выпутаться! Сегодня у нас праздник! После двух порций Мечты пирата все будут счастливы и довольны жизнью, даже капитан!
— Как это? — не понял я.
— Три бутылки подгорного коньяка из любого сделают милашку! — взревел Чича и заржал.
— В рецепте написано две бутылки. — поправил я.
— Две для слюнтяев. — ответил боцман. — Три для настоящих моряков!
Он продолжал улыбаться, помешивая суп, а я отошел к фальшборту. Воняло ужасно.
— У тебя есть шанс. — проговорил Евлампий.
— Какой? — не понял я.
— Ты что, ничего не слышал про подгорный коньяк?
— Нет.
— Невежда. — протянул голем. — Его готовят из винограда, пролежавшего в гномьих пещерах не менее пятидесяти лет.
— И он не портится? — удивился я.
— Никто не знает. — замогильным голосом сообщил Евлампий. — Рецепт известен единственной касте алхимиков. Никому не удалось вызнать их секрет. Говорят, они добавляют корень пещерного остролиста.
— И что? — не понял я.
— Ты давно из лесу вышел? — не выдержал голем. — Тролли, орки и другие неразумные твари жрут этот корень, чтобы увидеть радугу.
— Это наркотик! — догадался я.
— Ты умен не по годам! — крикнул боцман.
У обезьяны великолепный слух, стоит об этом помнить.
— Наркотик. — согласился голем. — К тому же, подгорный коньяк настолько крепкий, что даже разведенный в котле свалит вас наповал. Почему думаешь, суп называется Мечтой пирата?
— Какой шанс мне это дает? — допытывался я.
— Когда Оливье наестся супа, запьянеет и подобреет. Ты уговоришь его смягчить наказание.
— Твои планы великолепны! — разочарованно проговорил я.
Я-то понадеялся, что никчемный болтун придумал стоящее решение, но он снова несет чушь.
— Голем прав. — крикнул боцман.
Еще один умник. У меня такое начитанное окружение, что лучше молчать, чтобы мудрыми советами не завалили. Я хотел признаться, как рад, что судьба свела меня с ними, но подошел Оливье. Прижав к груди, он нес три пыльные бутылки. Глянул в котел и сказал:
— Неси черпак! Пора пенку снимать.
Не трудно догадаться к кому он обращался, поэтому я побежал на кухню.
В дверях чуть не столкнулся с феей. Я любезно улыбнулся и извинился, но снова вызвал очередной приступ недовольства.
Людмила несла специи, в этом и заключался ее бесценный вклад в приготовление Мечты пирата.
— Смотри куда идешь!
Пропустив ее, я галантно, повинуясь злобному шепоту голема, придержал дверь и вбежал на камбуз. Покопался в ящике стола и не найдя черпака, снял с полки книгу рецептов.
— Мне нравится готовить, я хочу быть вашим учеником! — передразнил меня голем. — А сам не знаешь где ковшик лежит. Стыдно должно быть!
Совестно, конечно. Зато я понял, на что давить, уговаривая Оливье. Правильно, стыдно должно быть ему. Он мой крестный отец и не может убить собственного крестника. Правда? Любой может оступиться, зачем сразу за борт. Нужно дать шанс исправиться. Звучит складно, но не слишком убедительно. К сожалению, ничего другого в голову не приходит. Вся надежда на подгорный коньяк!
Не притронувшись к обложке, я поставил книгу рецептов на полку. Черпак висел на гвозде, перед моим носом.
