Дурбан Чурбайло, сидел в роскошной гостиной в особняке лорда, и ждал его возвращения. Неожиданно двери хлопнули в и дом вошел хозяин. Дурбан поднялся и прошелся по комнате.
Лорд влетел в гостиную сияя от радости. Дурбан аж испугался, такой перемене в настроении его друга, поскольку никогда не видел его таким.
— Всё! Я добился своего! — Прокричал Генрих на весь дом.
— Разбил Арта? — Поинтересовался варвар.
— Да иди ты со своей козявкой. — Рассмеялся лорд, будучи в очень хорошем настроении. — Я уже забыл про этого никчёмного воина. Всё гораздо серьёзней. Король согласился с моей идеей насчёт войны. Мы собираем войска и объявляем войну Атиону.
— Ура! — Заревел варвар. — Война! Война! — И стал прыгать от радости так, что мебель в зале стала ходить ходуном.
— Надо устроить пир и вернуть пятерых моих помощников. — Вспомнил Генрих покидая зал.
Тем временем радость Дурбана прошла и он опять вспомнил про то, какое позорное поражение нанес ему Арт де Петро.
Он сел и задумался. Но думать у него не получалось. Он был варваром, а варвары умели делать, но никак не думать. Да и что это было такое думать? Он не знал. Иногда он слышал как кто-то говорил другому: «пошевели извилинами». Но опять таки варвар не знал какими мышцами надо шевелить, и стал трясти головой. Дурбан разбил множество черепов и везде внутри была какая-то серая каша, но никак не мясо и мышцы. Напряжение его мысли достигла своего предела. Он попытался подвигать ушами, или отыскать на теле еще какие-нибудь мышцы, которые модно было бы напрячь. Но это у него не получалось.
И тут варвар наконец-то подумал. Ему понравилось. Он подумал еще раз.
Первая его мысль была: «Арт маг!». Вторая: «И мне что бы его победить надо стать магом!»
И он принял решение. Завтра же он поступит в магическую академию. Как туда поступать он не знал, и даже не задумывался тем более что писать и читать он не умел и не хотел этому учиться, да и не мог. Сильная умственная деятельность оставила его без сил и он ощутил сильную слабость, такую же, как и после многих часов непрерывного боя. Он откинулся на спинку дивана и вздохнул.
— Жрать! — Громко закричал он, что бы его услышали слуги в людской.
Посмотрев немного в потолок, он закрыл глаза и заснул.
День уже близился к концу, и в трактирном зале было шумно и затхло. Толпы грязных и усталых крестьян уже пришли с поля и вели разговоры за кружечкой пенящегося эля. В трактире деревни Данагот играла весёлая музыка, которую никто не слушал.
Неожиданно дверь открылась и в неё вбежал усталый малый.
— Эля! Эля! — Громко выкрикнул он.
— Буркин, налей эля Тальвонду. — Попросил его крестьянин. — За его счет конечно.
Через мгновенья перед усталым человеком показалась глиняная пол-литровая кружечка пенящегося эля. Он жадно припал к ней, и не отпускал пока всё не выпил. Эль стекал у него по подбородку, капал на пол — так жадно он его пил.
— Я надеюсь в благодарность за столь быстрое обслуживание, ты расскажешь нам, что случилось? — Спросил его сидящий у стойки крестьянин.
— Да, когда я расскажу что случилось, ты сам оплатишь мне эль! — Выкрикнул Тальвонд. Зал замер. Все напрягли свои уши и повернулись с деревенскому башмачнику.
— Так вот. — Начал рассказ Тальвонд. — Несколько часов назад в нашу деревню вернулся отряд искателей приключений.
— Этих придурков! — Выкрикнул бородач из зала.
— Да. — Поддержал его крестьянин, сидящий рядом. — Нет делами заняться: на поле зерно сажать, баб трахать, да скотину кормить, а они поперлись куда-то вдаль.
— Не перебивайте меня! — Крикнул башмачник. — Иначе ничего не скажу. Так вот вернулись они в деревню несколькими часами назад. К Жанне Эльвье пришла её подруга Триза. И вот она как только ушла от неё сразу же ко мне прибежала сплетни рассказывать. Так вот оказывается когда они пошли искать приключения то по дороге повстречали великого героя и сопутствовали ему в его подвигах. И в результате этого вернулись с несметным богатствами!
Зал зашумел. Все делились своим удивлением и шептались. Этот ропот готов был продолжаться еще долго, но рассказчик сделал знак, что желает продолжить, и все утихли.
— Так вот, говорят, точнее говорит Трина, что у них теперь приличные деньжонки появились, а у мужиков еще и какие-то крутые артефакты. И по словам Тризы у каждого из них теперь больше трех тысяч золотых.
— Что? — Взревели крестьяне.
— Мы тут целыми днями на поле вкалываем, а таких богатств в жизни не видали!
— Это несправедливо! — Заметил кто-то.
— Теперь у них от баб отбоя не будет. — Высказал крестьянин.
— О, я давно люблю Жанну и теперь пойду к ней свататься. — Бородач, критиковавший ранее искателей приключений, встал.
— Свататься! — Выкрикнули в зале.
— Да мой сын раньше как-то ухаживал за Шаной, но я его отговорил. Надо напомнить, что бы он возобновил.
— Всё я пошёл! — Поднялся молодчик и пошел к выходу.
— Куда ты направился Бурбье? — Закричали на него.
— Дело делать! — Крикнул он. — Это вы только языками чесать горазды, а я сразу делаю!
— Дело? — Переспросил трактирщик.
— Пойду выпью с ней за удачное окончание путешествия, а потом оттрахаю, а потом может и поженюсь. — Продолжил мысль Бурбье.
— Умник нашелся. — Послышались голоса из зала. — Сейчас мы тебя так оттрахаем своими дубинками, что вмиг желание пропадёт за девками волочиться.
— Я тоже, пожалуй пойду. — Прошел к выходу бородач — деревенский кузнец. — Женщины не любят, когда их заставляют ждать.
— Думаешь, залезешь под юбку, и все она твоя! — Заорал на него сидящий рядом крестьянин, который до этого поддерживал его. — Ничего. Да ты не мужик вовсе.
— Не мужик? — Зло выкрикнул кузнец. — Это я то не мужик! Не я ли пять баб сразу во время праздника весеннего равноденствия трахнул! Не я ли подковы гну руками! Не я ли один выпил все пиво на охоте?
— Ах вот кто это сделал, негодяй! — Выкрикнул кто-то из-за столика. — А я то думал, что оно вытекло из бочонка. Негодяй!
— Наше пиво! — Послышалось в зале.
— Я еще в одиночку сожрал кабана. — Продолжил рассказывания своих подвигов кузнец.
— Так вот кто оставил нас без еды и питья! — Послышались возмущенные крики.
— Это еще ничто по сравнению с моими другими подвигами. — Рассмеялся бородач. — Вы тут по сравнению со мной не мужики даже! Да когда во время посевной вы до ночи две недели на поле работали, кто с бабами резвился? А?
— Ах ты, негодяй! — Послышались крики. — Так вот почему нам наши бабы на поле еду не приносили!
— Давай-те отделаем его!
— Побьем негодяя!
— Преподнесем ему урок!
Весь зал взревел, и началась драка. Все крестьяне нападали на кузнеца, но тот был таким крепким и сильным, что все ложились после первого удара. Кто-то вылетел из окна. Столы и скамейки бились не переставая. Стойка разлетелась в цепки. Были слышны крики и удары. Трещали лбы, высыпались зубы, звенело стекло.
Через несколько минут все прекратилось. Кузнец подошел к стойке и сказал:
— Эля.
Одиноко стоящий трактирщик тут же выполнил его заказ. Кузнец пригубил кружку и осмотрел зал. Там побитыми валялись около тридцати человек завсегдатаев трактира деревни Данагот.
Кузнец не знал, что в этот момент невидимая сила, а точнее один из серверов мира, присвоил кузнецу статус героя. Он просто пил эль и смотрел на поверженных врагов, которые стонали.
Громко поставив пустой кружку на целую часть стойки, он бросил трактирщику.
— Сейчас по сцу, и к Жанне. — Сказал он и пошел к двери.
Шана, стоящая на углу трактира и смотревшая за развитием событий побежала к своему дому.
«Пора смываться отсюда!» — Подумала она.
Начались сумерки, а за столиком, где в обед сидел Буббер Фрай, сидели люди и разговаривали. Столик был кое-как сделан, после того как на него упал бывший студент. Люди весело болтали, шутили над утренним происшествием. Кто-то вспомнил, что несчастный студент после того как его ударили, решил опять возвратиться в Индэрвиль, а потом попробовать попасть в свободные города на юге.
Где-то вдалеке послышался топот. Люди замолчали и стали смотреть в сторону приближающегося звука. Неожиданно из леса волною вынырнул отряд минотавров. Они стройно шли на запад, неся на плечах свои огромные топоры. Сердца людей сжались от страха и ушли в пятки. Но минотавры прошли мимо них, не обращая никакого внимания. Они шли по следам Арта.
— Уф, чуть в штаны не наложил! — Сказал один из мужиков, когда они прошли мимо и исчезли вдалеке. И все рассмеялись и продолжили есть.
После минотавра на дороге появился оборванец, медленно бредущий по ней. Он устало опустился на лаку возле стола и спросил:
— Вы не знаете где Арт де Петро? — Спросил он.
