– Мы вызовем пилота, который расскажет, что делать, – ответил диспетчер, – и техножреца.
– Не думаю, что у меня есть время на ритуалы обслуживания, – пошутил я, пытаясь скрыть пробудившееся дурное предчувствие. Заводить челнок на бортовую палубу – это задача для профессионала или машинного духа, а я был уверен, что сам с такой не справлюсь.
– Вам нужно выключить сервитора, – в эфире зазвучало безошибочно узнаваемое гудение вокс-шифровальщика, указывающее, что послушник Омниссии уже прибыл мне на помощь, – иначе он будет придерживаться текущего курса.
– Что именно делать? – спросил я. – Я выхожу на независимую орбиту? – конечно, вопрос, который я действительно хотел задать, звучал бы так: «Меня действительно ждёт огненная смерть в неконтролируемом столкновении?», но я старался не думать об этом.
– Вы можете вывести курс на пикт-экран слева от вас, – сообщил мне новый голос – на этот раз женский, возбуждённый, но его хозяйка как будто немного запыхалась. – Просто выберите «траектория» на афише у экрана.
После недолгих колебаний я сделал, как мне было велено.
– О, – вырвалось у меня.
– Правда «О», – согласилась женщина, – вы идёте на столкновение с флагманом. Нам лучше исправить это поскорее, верно?
– Верно, – отозвался я, – иначе день будет испорчен.
Предполагаемая точка столкновения находилась недалеко от стыковочного отсека, к которому изначально направлялся челнок, и на миг меня охватило сводящее с ума дежавю, которое я с трудом прогнал. Сейчас на это не было времени.
– Испорчен день будет в основном у вас, – в голове лётчицы звучала наигранная весёлость человека, что пытается по-хорошему сообщить дурные новости и знает, что это не сработает. – Через три минуты турели[14] сочтут вас угрозой и откроют огонь.
– Неверно, – вклинился техножрец, – прицельный комплекс ауспиков отключен на регулярное обслуживание и переосвящение. У вас есть семь минут чтобы избежать столкновения.
– Тогда не будем терять времени, – ответил я и добавил. – Вам лучше отправить всех к спасательным капсулам на другом борту, – люди всегда ждут, что я скажу нечто подобное.
– Это не принесёт результатов, – загудел техножрец, – поскольку они слишком…
– Хорошо, тогда за дело, – оборвал его я, гадая, есть на в челноке пустотный костюм – но если и есть, я могу не найти его вовремя, не говоря уже о том, чтобы успеть надеть до столкновения, а медленная смерть от удушья на орбите Коронуса не казалась мне таким уж приятным венцом карьеры. – Так как отключить сервитора? – пока я это говорил, мне пришла в голову пара идей, и я уже потянулся к лазпистолету и цепному мечу, но сдержался. Применять оружие в замкнутом помещении, набитом хрупким оборудованием, крайне важным для моего выживания, – вряд ли хорошая идея, даже если забыть о бесконечной пустоте по ту сторону иллюминатора.
– У него на затылке должен быть инфоразъём, – сообщил техножрец, – выдерните кабель из гнезда.
– Понял, – я привстал, наклонился над сервитором и схватился за головной блок, к которому вела целая паутина проводов. – Надеюсь, вечным сном сегодня заснёт только он, – я дернул кабель одним быстрым движением, напрягшись в ожидании сопротивления, но он вышел из гнезда легко и плавно, отчего я на миг потерял равновесие. – Готово.[x4]
– Теперь вы должны видеть главный энергетический блок.
Я покосился на большой красный переключатель на голове сервитора, прежде скрытый массой кабелей.
– Я вижу, – я передвинул рычажок в противоположную сторону, – и уже выключил.
– Постойте! – вокс-шифровальщик издал звук, который у человека выражал бы тревогу, – Вам нужно…
Сервитор медленно поднялся с кресла и обернулся ко мне.
– Неавторизованный доступ к системе, – прогудел он. – Сохраняю целостность устройства, – позолоченные руки потянулись к моему горлу.
–… сперва изолировать вторичные энергетические ячейки, – закончил техножрец.
Я уклонился от его ручищ и вытащил лазпистолет – мои прошлые сомнения относительно оружия в замкнутом помещении испарились во мгновение ока. Я нажал на спуск, надеясь попасть в уязвимое место, хотя опыт подсказывал, что большинство сервиторов на военной службе бронированы именно на такой случай. Однако в этот раз Император помог мне – болван отшатнулся назад, почти в равных долях истекая кровью, дымом и смазкой. Я добавил сервитору дубль[15], и он рухнул, приваливаясь к переборке.
– Отлично, он выключен. Более или менее, – я нырнул обратно на место пилота. – Что теперь делать?
– Вам нужен доступ к системе управления, – заговорила лётчица с почти неприличной поспешностью, но в таких обстоятельствах я вряд ли мог упрекать её в нарушении вокс-этикета. – Через ту же кафедру, на которой вы смотрели траекторию.
– Понял, – сказал я, несколько раз нажав случайные кнопки передо мной. – Что дальше?
Прогнозируемый курс на пикт-экране всё ещё заканчивался где-то внутри корабля – очевидно, там мы окажемся в виде кучи обломков. Конечно, крейсер уцелеет, пусть и потеряв несколько палуб, но челнок такого удара не переживёт, как и я.
– Справа от вас должно быть четыре переключателя, – продолжила летчица, – видите?
– Вижу, – подтвердил я и был готов дёрнуть ближайший, но вовремя вспомнил, что случилось с сервитором, и решил не трогать ничего, что сам не понимаю, пока не получу чётких указаний. Бросив взгляд в смотровое окно впереди, я немедленно пожалел об этом: «Морской оркестр» уже был виден – пока не в подробностях, но крейсер оказался близко, был очень велик и обескураживающе прочен.
– Это рули. От себя, чтобы поддать газа, на себя – чтобы ослабить. Руль вернётся в нейтральное положение, когда вы его отпустите. Это ясно?
– Кристально ясно, – заверил её я. Крейсер уже занимал почти четверть смотрового окна, и я надеялся, что моя наставница доберётся до сути раньше, чем он станет ещё больше. – Который мне нужен?
– Все, но сейчас дело не в этом. Вам нужно сбросить скорость. Задний ход должен быть слева – это большой рычаг, немного похож на гашетку.
– Нашёл, – сообщил я, гадая, почему бы им просто не подписывать все эти рычаги на понятном готическом.
– Поддайте на три секунды.
Я потянул рычаг и почувствовал, как через весь корабль проходит дрожь. Когда по моему мнению пришёл лучший миг, чтобы закончить трёхсекундный отсчёт, я отпустил тормоз и с надеждой обернулся к пикт-экрану. Точка столкновения немного сместилась к корме, но нет сомнений, что мне всё ещё грозит катастрофа.
– Сделано, – доложил я во всей уверенностью, которую смог вложить в свои слова. – Полагаю, я не могу просто остановить челнок и дождаться спасательной команды? – с надеждой добавил я.
– Не можете, – заверила меня летчица с выражением, похожим на искреннее сочувствие. – У вас слишком большой импульс, чтобы его ли… погасить, – по крайней мере, она тактично избежала слова «ликвидировать», что я оценил. – Если вы ничего не будете делать, то всё равно врежетесь, но в термоядерные преобразователи, а не в покои лорда-генерала, – что может уничтожить крейсер целиком. Неудивительно, что они все так нервничают.
– Тогда что мне делать? – спросил я, ощущая, как утекает каждая секунда. За смотровым окном уже расстилался металлический пейзаж, усеянный турелями и ауспиками, сияющий огнями иллюминаторов и капсул обслуживания, из которых пустоходы проводили свои таинственные обряды на корпусе.
– Выведите на пикт-экран процедуру посадки, – велела летчица, – Это должен быть третий пункт в афише.
– Понял, – я сделал, как она сказала, и изображение изменилось на почти знакомое – на экране появилось перекрестье прицела, вроде того, что бывает на орудиях. Я не был бортстрелком, но достаточно часто оказывался за главным орудием «Химеры», когда на это место не находилось других кандидатов, и всегда вставал на турель «Саламандры», которую использовал как свой личный транспорт, когда это сходило мне с рук[16]. Я даже ощутил первый укол вернувшейся уверенности. – Я должен перевести перекрестье на стыковочный узел?
