голову, положил свои руки на шлем и возобновил танец под вновь начавшуюся музыку. Богато одетый уилл небрежно помахал рукой, швырнул на пол горсть монет и вновь уселся за стол.
Теперь танцор остановился перед покрытым парчой столом — и вновь музыка резко оборвалась, когда его сабля опустилась перед толстым уиллом в причудливой, украшенной серебром одежде. Уилл, который получил вызов, поднялся на ноги, поднял кулак, и вновь танцор наклонил голову и положил руки на шлем. Зазвенели монеты, и танец продолжался.
Он кружил по залу, вращая саблей, делая руками символические движения. Затем, внезапно, он оказался перед Ретифом, возвышаясь над ним, высоко занеся саблю над головой. Музыка умолкла и в мгновенно нависшей тишине тяжелая сабля со свистом рассекла воздух и опустилась на стол с таким грохотом и силой, что тарелки запрыгали, угрожая свалиться на пол.
Глаза уилла смотрели прямо на Ретифа. В тишине ясно было слышно, как икнул подвыпивший Маньян.
Ретиф отодвинул стул.
— Спокойно, мой мальчик, — мужественным голосом произнес Посол Спредли.
Ретиф встал — уилл на целый дюйм превышал его рост в шесть футов три дюйма. Движением, слишком быстрым для того, чтобы его мог заметить человеческий глаз, Ретиф протянул руку и ухватился за рукоять сабли, одновременно выкручивая ее в сторону и вырывая из рук уилла, в ту же секунду занося над головой и опуская вниз по сверкающей дуге. Уилл мгновенно пригнулся, отпрыгнул назад и схватил одну из сабель, оброненных другими танцорами и валявшихся на полу.
— Остановите этого сумасшедшего, — взвыл Спредли.
Ретиф перепрыгнул через стол, скидывая по дороге хрупкую фарфоровую посуду.
Пританцовывая, уилл отступил назад, и только тогда оркестр заиграл в полную силу, с визгом свирелей и сумасшедшей дробью барабанов.
Не делая никакой попытки следовать прихотливой мелодии уиллского болеро, Ретиф наступал на уилла, делая резкие выпады тупой саблей, неутомимо преследуя его по залу. Положив левую руку на бедро, Ретиф отвечал ударом на удар, все время тесня своего противника.
Уилл забыл о той роли, которую исполнял. Позабыв о танце и музыке, он принялся биться уже не на шутку, делая выпады, нанося удары, парируя. Теперь они уже стояли нога к ноге, и звон шел от бешено мелькавших в воздухе сабель. Уилл отступил на шаг, на два, затем чуть отклонился в сторону, ведя Ретифа за собой все дальше, дальше…
Ретиф сделал ложный выпад, затем от души нанес удар плашмя по серому черепу. Уилл покачнулся, сабля его упала на пол. Ретиф отступил в сторону, когда уилл начал падать, с грохотом рухнув на пол.
Оркестр смолк в последнем вздохе свирелей. Ретиф перевел дыхание и вытер лоб.
— Немедленно подойдите ко мне, вы, молодой глупец! — хрипло позвал Посол Спредли.
Ретиф крепче ухватился за саблю, повернулся, посмотрел на устланный парчой стол. Он пошел через зал. Уиллы сидели как парализованные.
— Ретиф, нет! — взвыл Спредли.
Ретиф подошел прямо к Его Величеству Ф'Кау-Кау-Кау, остановился, поднял саблю над головой.
— Только не Главу Государства, — простонал кто-то из земной миссии.
Ретиф резко опустил саблю вниз. Тупое лезвие пробило парчу, застряв в твердом дереве стола. Стояла мертвая тишина.
Его Великолепие Ф'Кау-Кау-Кау поднялся на ноги — семь тучных серых футов уилла. С выражением на широком лице, непонятном для глаз землянина, он поднял вверх сжатый кулак, похожий на окорок, увешанный бриллиантами.
Ретиф замер на долгое-долгое мгновение. Затем он грациозно наклонил голову и приложил кончики пальцев к своим вискам. Позади него раздался грохот — Посол Спредли свалился со стула в полуобморочном состоянии. Затем Его Великолепие Ф'Кау-Кау-Кау взревел и потянулся через весь стол, распахивая свои объятия землянину, а оркестр обезумел. Серые руки помогли Ретифу перебраться через стол, стулья были раздвинуты, освобождая место Ретифу рядом с Ф'Кау-Кау-Кау. Слуга подставил кресло. Ретиф уселся, взял в руки высокий фужер угольно-черного вина, всунутый его соседом, чокнулся с Его Великолепием, выпил.
— Пиршество кончается, — сказал Ф'Кау-Кау-Кау. — А теперь, я и ты, Ретиф, должны устроить Совет.
— Это большая честь для меня, Ваше Величество, — сказал Ретиф. — Я должен оповестить об этом моих коллег.
— Коллег? — переспросил Ф'Кау-Кау-Кау. — Вести переговоры — дело предводителей. Кто осмелится говорить за короля, если у него еще есть язык?
— Путь уиллов мудр, — сказал Ретиф.
Ф'Кау-Кау-Кау залпом опустошил квадратную кружку розового пива.
— Я буду иметь дело с тобой, Ретиф, как с наместником, раз ты говоришь, что король ваш стар, а расстояние между планетами велико. И никакие мелкие сошки не будут мешать нашим с тобой переговорам.
Он усмехнулся уиллской усмешкой.
— А потом мы будем веселиться, Ретиф. Стул Совета тверд, а ждущие девицы восхитительны — это приводит к быстрому соглашению.
Ретиф улыбнулся.
— Ваше Великолепие — сама мудрость.
— Естественно, каждое существо предпочитает особей своего вида, сказал Ф'Кау-Кау-Кау.
Он рыгнул. Наше Министерство Культуры импортировало несколько земных девиц для развлечений, говорят, образцы экстра-класса. По крайней мере, у них очень большие и толстые — как вы их там называете…
— Ваше Великолепие очень предусмотрительны, — сказал Ретиф.
— Так пойдем же, Ретиф. Может быть я тоже поразвлекаюсь с одной из ваших землянок. Изредка, я не прочь заняться извращениями.
Ф'Кау-Кау-Кау ткнул локтем Ретифа под ребро и зашелся смехом.
Идя рядом с Ф'Кау-Кау-Кау к двери и проходя мимо стола, покрытого простой полотняной скатертью, Ретиф услышал голос Посла Спредли.
— Ретиф, — сказал он, — будьте любезны, принесите свои извинения и подойдите ко мне. Я желаю сказать вам несколько слов.
Тон его голоса был ледяным. Маньян стоял позади него, икая.
— Я прошу простить меня за кажущуюся грубость, господин Посол, сказал Ретиф. — У меня сейчас нет времени объяснить…
— Грубость! — взвыл Спредли. — Нет времени, вот как? Разрешите мне сказать вам…
— Будьте любезны, говорите тише, господин Посол, — сказал Ретиф. Положение все еще очень деликатное.
Спредли задрожал, рот его раскрылся. Наконец он обрел голос:
— Вы… вы…
— Молчать! — отрезал Ретиф.
Спредли посмотрел в лицо Ретифа, какое-то мгновение не в состоянии оторвать взгляда от его серых глаз. Он закрыл рот и сглотнул слюну.
— У уиллов, кажется, создалось впечатление, что я — руководитель всей делегации, — сказал Ретиф. — Нам придется поддержать в них это заблуждение.
— Но… но… — заикаясь, произнес Посол Спредли.
Затем он гордо выпрямился.
— Это — последняя капля, — хрипло прошептал он. — Я — Чрезвычайный Посол Земли, Полномочный Министр. Маньян сообщил мне, что нас намеренно и непрерывно подвергали оскорблениям с момента нашего прибытия; заставляли ожидать в камере хранения багажа, перевозили в мусоровозе, отвели помещение вместе со слугами, предложили помои в качестве обеда. А теперь я и мои старшие помощники брошены на произвол судьбы,
