Ознакомительная версия.
– Да! Где? – шаря невидящим взглядом по сторонам, – промычал второй.
– Пропустите нас! – сказала Криста. – Мы спешим…
– Чо-о?! – взревел первый солдат. – Телка что-то сказала? Да где ты была, когда я горел в адском пламени? А ты где был? а ты?
– Да они здесь п-по парку прохлаждались! – свирепо промычал третий солдат и, не удержав равновесия, качнулся назад.
Приятели привели того в сравнительно вертикальное положение, и он продолжил со все нарастающей злостью и каким-то совершенно неуместным пафосом:
– Вы, крысы тыловые, телок по парку гоняли, когда нас бросали в пекло, затыкать бреши в обороне родины! Нас высадили на маленький плацдарм, на краю преисподней, там, где грешники рекой текут на вечные муки. Мы шли в яростную атаку, не думая о смерти, так уже были мертвы, мы переступали через свой страх, мы сами нагоняли такой ужас, что враг бежал от одного взгляда на нас! Мы были пушечным мясом, фаршем для танковых гусениц и пеплом для дьявольских ракет! Мы шли через ад, и сам Дьявол дрогнул под нашим натиском! Мы поднимали мертвых товарищей и шли вперед, прячась за их телами. Когда у нас кончались патроны, и железо клинков плавилось в ядерном пекле, мы шли вперед с голыми руками и перегрызали глотки нашим врагам. И враги наши были страшны! Но шли вперед – и разрывали их на части – и пили горячую, как звездная плазма, кровь! И жрали их мясо – потому что у нас не было времени оглядываться в тыл. И мы познали, что значит страх и смерть – мы познали самую суть вещей, а значит, мы, десантники – почти боги на этой грешной земле…
– Выпей за ВДВ! – прохрипел второй солдат и протянул Богдану бутыль толстого стекла, из горлышка которой подымался кверху страшноватый на вид дымок.
– Спасибо, в другой раз! – вежливо отказался Богдан и опасливо попятился.
– Он отказывается пить за десант! – радостно воскликнул первый.
– А!!! – заорал первый, сорвал с рогов берет и, упав на колени, со всей дури ударил головой в асфальт.
Что-то произошло. Что-то, что сбило с ног любителей и вызвало панику среди прогуливающихся вокруг зевак.
От головы отважного десантника через асфальт с грохотом пошла трещина. Из нее не замедлил повалить дым, и, вроде бы, даже в глубине показалась расплавленная лава…
– Бежим! – заорал Богдан.
Уговаривать Кристу и Эрика не пришлось, и любители бросились прочь, от нетрезвых воинов. Те что-то кричали вслед и даже попытались было погнаться, но через несколько шагов полетели кубарем, не удержав равновесия.
Через пару сотен метров любители остановились, чтобы перевести дух.
– Фу-ух… – выдохнул Богдан. – Может, стоило сказать им, что мы, все-таки, служили?
Данный факт действительно имел место в тройственной биографии любителей: чтобы попасть на территорию Волшебной Москвы на некоторое время им пришлось слиться с личным составом армии, которая, как казалось командованию, держала город в осаде. Теперь армия обезумела и превратилась в то самое Войско, солдаты которого нагоняют теперь страху на мирных жителей, не в силах придумать себе повода к новой кровавой бойне.
– Ты представляешь себе этот разговор? – усмехнулся Эрик. – «Служил? Служил. В каких войсках? Танкистом. Танки – фуфло, выпей за десант! Спасибо, не хочу… То есть ты хочешь сказать, что это десант – фуфло? На, тебе по морде!..» Ну, и так далее.
– Ну, я только из чувства справедливости, – сказал Богдан. – Все-таки, тоже служили…
– Да мы так служили, что лучше уж вообще молчать – без году неделя…
– Мальчики, может, вам тельняшки найти и водки налить? – предложила Ксения. – Богдан пойдет к тем парням и докажет, что может асфальт разбивать не только головой, но и…
– Криста! – укоризненно воскликнул Богдан.
– …но и рукой, – закончила Криста. – Что?
– Ничего, – сказал Богдан. – Вон, смотрите, девочка какая-то плачет…
Любители посмотрели.
На одинокой скамейке в тени деревьев сидела светловолосая девочка лет пяти-шести, в желтом платье и замызганных кедах. Она смотрела на носки своих кедов и тихо всхлипывала. Любители не замедлили приблизиться.
– Привет, – улыбнувшись, сказала Криста и присела на скамейку рядом с девочкой. – Что у нас случилось?
Девочка, не прекращая шмыгать носом, недоверчиво взглянула на Кристу.
– Я… потерялась, – тихо сказала она.
– Ну, это не беда, – сказал Богдан. – Сейчас найдем, где тут администрация, дадим объявление. Ты с кем сюда пришла?
– Я не приходила, – сказала девочка, перестав вдруг плакать. – Я на поезде ехала…
Любители терпеливо ждали продолжения рассказа. Однако продолжения не последовало.
– Ехала на поезде, – подсказала Криста. – С кем?
– С бабушкой, – сказала девочка, и приготовилась было снова разреветься.
Но Криста быстро спросила:
– А как тебя зовут, красавица?
Девочка задумалась, мигом забыв о необходимости плакать.
– Света, – сказала она неуверенно. – Да, Света!
Любители переглянулись. Уж не амнезия ли у этого ребенка?
– И где вы с бабушкой вышли из поезда? – продолжала свой мягкий допрос Криста.
Криста мимоходом поправила на девочке платье, завязала развязавшийся шнурок на кеде, расправила скомкавшиеся носки. Маленькая Света не сопротивлялась, насуплено наблюдая за манипуляциями девушки.
– Нигде мы не вышли, – буркнула она. – Я уснула в поезде, а проснулась здесь…
– На скамейке? – передернуло Богдана. – Ужас какой… Надо бы Доктора вызвать. У нее явно провалы в памяти…
– Пойдем в администрацию, там телефон есть, – сказал Эрик, глядя на экранчик своего мобильного телефона. – У меня опять связи нет.
– Похоже, это рейдеры нам кислород норовят перекрыть, – предположил Богдан. – Тогда пойдем. А что еще делать?
– Заодно попытаемся разыскать Игрока через громкую связь, – сказал Эрик.
– Замечательно придумал, – усмехнулась Криста. – Правда, это больше в стиле Богдана. Куда проще будет вызвать Волкопа – он здесь Игрока сходу отыщет…
Криста некоторое время вела девочку за руку, но вскоре заметила, что та засыпает прямо на ходу. Она взяла Свету на руки, и та тут же уснула.
– Давай, я понесу, – предложил Богдан.
Поиск администрации парка оказался непростым делом. Сам парк тоже постепенно терял в глазах любителей первоначальный ореол безмятежного местечка для отдыха горожан. То и дело они натыкались на пьяные компании крылатых солдат – то в голубых беретах, то в зеленых пограничных фуражках. На одном перекрестке парковых дорожек они видели даже нешуточную драку береточников и фуражечников. Богдан не был уверен до конца, но ему показалось, что в этом конфликте кому-то оторвали руку. А кому-то – голову. Так или иначе, эти компании любители обходили стороной.
Богдан самоотверженно нес спящую девочку, пока, устав, не передал ее на руки Эрику. Та даже не шелохнулась во сне: видимо, делали свое дело усталость и здоровый организм.
Наконец, они увидели полную продавщицу мороженого, которая с готовностью указала им дорогу к администрации, выразив при этом сомнение, что любители сумеют туда добраться.
Что имела в виду мороженщица, они поняли, лишь подойдя к указанному ей месту. Где-то здесь и должен был быть искомый офис. Но понять, где именно, представлялось проблематичным.
Здесь были аттракционы. Все карусели, качели и рельсовые горки были свалены в огромную кучу, за которой совершенно ничего не просматривалось. Самое удивительное, что все аттракционы работали – причем, как казалось, с удвоенной скоростью! Со свистом крутилась поваленная на бок карусель, с грохотом закладывали немыслимые виражи скрученные калачом «американские горки», крутились, словно пропеллеры, многочисленные качели. Все сверкало цветными лампочками и сопровождалось веселой музыкой. А над всем этим безумием, прямо в воздухе, словно самое нелепое в мире НЛО, бешено вращалось на боку огромное колесо обозрения.
Но самым впечатляющим было не это. Мороз по коже пробегал от криков и стонов, которые доносились с этих карикатурных машин развлечения.
– Желаете полюбоваться на мучеников? – вкрадчивым голосом поинтересовался старичок – аккуратненький, сухонький, одетый в изрядно поношенный костюм и нелепую плетеную шляпу.
Старичок приглашающим жестом указывал на массивный бинокль на штативе. Сверху на бинокле имелась щель для монеток. Видимо, данное зрелище пользовалось определенной популярностью.
– Спасибо, – пробормотал Богдан растерянно. – А почему – «мучеников»?
– Ну, как – почему? – хитро улыбнулся старичок. – Игра есть Игра, и никто не знает, какая участь ему в ней выпадет. Вот, например, я. Был в той жизни мальчишкой восьми лет – а теперь – вот…
Он лихо провел по себе руками и гордо оскалился немногочисленными желтыми зубами.
– Не может быть! – поразился Богдан.
– Ага! – самодовольно кивнул старичок и приподнял шляпу, демонстрируя лысину. – Но я не жалуюсь – вот смотрю на тех, кому выпало до конца Игры на каруселях вертеться – и радуюсь…
Ознакомительная версия.
