Гарри Гаррисон - Билл — герой Галактики на планете Бутылочных мозгов [на планете закупоренных мозгов]

Он так и поступил, но осторожно и частично. Конечно же, его глаза были открыты, в противном случае он не мог бы увидеть картофельное пюре. Но когда вы не видите ничего больше, кроме картофельного пюре, с одной точки зрения можно предположить, что вы совсем ничего не видите.

Билл потратил некоторое время на то, чтобы оглядеться вокруг. Сперва он услышал звуки звона посуды и шелест разговора, почувствовал запах картофельного пюре, ростбифов, соуса с хреном и крошечной бельгийской моркови. Это было многообещающим. Он открыл глаза. Он сидел за длинным обеденным столом. Большинство сидящих за ним людей он никогда раньше не видел. Однако здесь было по крайней мере одно знакомое лицо. Сплок, теперь одетый в строгий вечерний костюм с белым галстуком, теперь сидел справа. Личность слева, которая просила передать картофельное пюре, оказалась женщиной, как он и предполагал по её голосу. Он никогда не видел её раньше. Она была черноволосой красавицей, одетой в короткое вечернее платье, декольте у которого заставляло взгляд скользить по краю её платья в тщетной попытке заглянуть под него. Что-то в ней, даже раньше чем она открыла карминный ротик, убедило Билла, что это была Иллирия в ещё одном обличье.

— Что чёрт возьми происходит? — спросил Билл у Сплока.

— Объясню позже, — прошипел в ответ Сплок. — А теперь просто сделай вид, что ты все понимаешь и находишь все это очень занятным.

— Но как я здесь оказался? И что со мной произошло прежде, чем я попал сюда?

— Позже! — по-змеиному прошипел Сплок, свистящим шёпотом на гране возможного. Затем, нормальным разговорным тоном сказал: — Билл, думаю, ты не знаком с нашим хозяином, мессиром Димитрием.

Димитрий был большим лысым мужчиной с короткой чёрной бородкой и сатанинскими бровями, сидящим во главе стола в вечернем камзоле небесно-голубого цвета с разноцветной розеткой в лацкане, которая, как позднее узнал Билл, была Великой Розеткой за Заслуги в Обществе Учёных Чудотворцев.

— Рад познакомиться с вами, Мессир, — сказал Билл.

Сплок сердито прошептал ему:

— Мессир — это титул, а не имя.

— А Димитрий — имя или фамилия?

— И то, и другое, — зло прошипел в ответ Сплок.

Билла это шипение более чем слегка утомило, но он решил не обращать внимания. Сплок велел ему быть любезным, и он решил так и поступить, надеясь, что быть любезным — значит улыбаться точно кретин и делать вид, что он счастлив беседовать с совершенно незнакомыми людьми.

— У вас здесь славное местечко, Димитрий, — сказал Билл.

Улыбка на лице Димитрия слегка увяла.

— Это не его место, — сказал Сплок. — Он был изгнан со своего истинного места.

— Но, конечно, — сказал Билл Димитрию, — оно не идёт ни в какое сравнение с вашим истинным местом.

Димитрий холодно улыбнулся:

— Вы знаете моё истинное место?

Билл принял нахальный вид и сказал:

— Думаю, я слышал о нём.

— Странно, — произнёс Димитрий. — Я полагал, что моё истинное место — один из самых хорошо охраняемых секретов в Галактике.

— Ладно, вы же знаете, как расползаются слухи, — сказал Билл. — В любом случае, рад с вами познакомиться.

— Мы так много слышали о вас, — лицемерно произнёс Димитрий. — У нас для вас сюрприз.

— Прекрасно, — сказал Билл, надеясь, что так оно и будет. Так как все сюрпризы последнее время были довольно омерзительными.

— Я не могу дольше держать вас в неопределённости, — сказал Димитрий. Он хлопнул в ладоши. Раздался неожиданно громкий для таких белых и пухлых рук звук. Тотчас в комнату вошёл слуга с красной вельветовой подушечкой в руках, на которой находился предмет, который Билл не сразу узнал. Повинуясь кивку Димитрия, слуга подошёл к Биллу и поклонился, протягивая подушечку.

— Притворись, что ты восхищён, — прошипел Сплок. — Но не трогай её. Пока.

— Послушай, Сплок, — ровным голосом тихо произнёс Билл, — лучше прекрати шипеть на меня, а иначе здесь разразится буря. Уловил мою мысль?

Сплок свирепо посмотрел на него. Это тоже было не особо, но всё же лучше шипения.

Билл повернулся к хозяину. Он изобразил на лице большую, скорее кривую, улыбку.

— Мессир Димитрий, — сказал он, — как восхитительно, что вы показали мне эту... — Он взглянул на предмет на подушечке. У того были струны, сделан он был из красновато-коричневого дерева и имел чёрные колки. Билл решил, что это какой-то музыкальный инструмент. Но он не был похож на синтезатор. Что же это могло быть?

— Скрипку, — мысленно подсказал Сплок, с трудом удерживаясь от шипения.

— ...эту замечательную пиликалку, — сказал Билл. — Отличный цвет. Это говорит о многом.

Гости захихикали. Димитрий загоготал и сказал:

— Наш гость демонстрирует очаровательный каприз, называя этот подлинник Страдивари пиликалкой. Но конечно у него есть на это право. Никто в наше время не заслуживает такого права пренебрежительно относиться к своему искусству, кроме Билла Клипторана, виртуоза-скрипача, который получил восторженные отклики в своём недавно турне по планетам южной аркады. Уверен, что маэстро Билл позже порадует нас небольшим концертом. Немного Моцарта, а, маэстро?

— Вы его получите, — сказал Билл. Так как его познания в игре на скрипке находились на субминимальном уровне, ему не составило труда согласиться сыграть Моцарта, чем бы это ни было, как это делал хор «Войска Маршируют, Ракеты Ревут».

— Это будет в самом деле замечательно, — сказал Димитрий. — Мы проделали некоторые скромные приготовления, чтобы вы могли повторить нам свой триумф на Сагино-4. Если это не будет слишком обременительно, маэстро?

— Нет проблем, — дерзко сказал Билл и увидел, слишком поздно, как Сплок нахмурился и отрицательно покачал своей остроухой головой. — Ну, обычно это не вызвало бы проблемы, но сейчас...

— Вы уже согласились, — сказал Димитрий, добродушно посмеиваясь, что, как знал Билл, скоро начнёт его сильно раздражать. — Очень любезно с вашей стороны, что вы согласились продемонстрировать своё великое искусство в нашей скромной тихой заводи. Ваш менеджер и я сделали необходимые приготовления. Думаю, вы останетесь довольны. Все в точности так, как ваш менеджер сказал вы любите.

— Эй, это здорово, — произнёс Билл, бросая Сплоку взгляд «что-все это-значит», на который Сплок ответил взглядом «объясню-все-позже»; что было нелегко сделать.

— А теперь на десерт, — сказал Димитрий, — ваше любимое блюдо, маэстро. Забаглайн!

Когда его принесли, Билл был немного разочарован. Он надеялся, что забаглайн окажется названием яблочного пирога, или хотя бы вишнёвого. Однако это было что-то незнакомое. Но вкусное. Как только он наклонился, чтобы взять второй кусок, женщина слева, так черноволосая красавица, которой он передавал картофельное пюре несколько минут назад, шёпотом сказала:

— Я должна встретиться с тобой позже. Это крайне важно.

— Конечно, крошка, — как всегда галантный ответил Билл. — Но скажи мне вот что. Ты ведь Иллирия, не так ли?

Черноволосая красавица заколебалась. В уголках её фиалковых глаз заблестели слёзы. Её длинные красные губы задрожали.

— Не совсем, — намекнула она. — Но я все объясню позже.

После забаглайна был подан ликёр в стеклянных фужерах и кофе в крошечных чашечках из мейсенского фарфора. Билл сделал пару глотков, несмотря на нахмуренные брови Сплока; он решил, что что бы ни ждало его впереди, ему нужно подкрепиться. За столом было около дюжины людей, не считая Билла, Сплока и той женщины, которая была не совсем Иллирией. Они все были человеческой расы, разве что за исключением маленького человека с голубой кожей, который мог быть либо чужаком, либо модником. Все мужчины были одеты официально, как и их хозяин. У Билла была природная подозрительность к носящим такую одежду людям. Но он слегка пересмотрел своё пролетарское суждение после знакомства с этим обществом. Они не были похожи на изнеженных капиталистов или социальных паразитов — групп людей, чаще всего увлекающихся официальной одеждой. У большинства из них были загорелые и обветренные лица, говорившие о бурной жизни. У некоторых из них были те шрамы, которые наносят вам гигантские плотоядные животные, когда вы в одиночку в тусклой лесной чаще направляетесь посмотреть, что там попало в ваш капкан. Но конечно же это было только впечатление.

Женщины были другого типа. Стройные, хрупкие, прекрасные — того исключительно декоративного вида, который находят трогательным бесхитростные люди, они показались бы привлекательными любому человеку в любом месте Галактики, а возможно даже и за её пределами. Они были миловидными и женщина по имени Тезора, которая сказала ему, что она — не совсем Иллирия, была отнюдь не наименее миловидной из них. Это было ещё одной частью загадки, как и то, как Билл очутился здесь и что происходило до того, как он попал сюда, в то время как было очевидно, что Сплок понимает, что происходит, в отличие от Билла, который совершенно запутался. Или как вы назовёте ситуацию, когда кто-либо не понимает что-либо, что он по идее должен знать.