— Есть такой лес, в котором могут перемещаться из мира в мир любые люди, даже не умеющие этого делать. — Заинтриговала рабовладелица.
— Каким образом. — Поинтересовался змей.
— Вся суть этого леса в том, что на его деревьях растут семена, делящиеся на две половины. Если это семя разделить, и одну половину посадить в одном мире, а другую в другом, то они со временем обязательно соединяться между собой кронами и откроют между стволами проход в обе стороны. У нас в интернате как раз и растут такие деревья в больших кадушках. Края аномалий подведены к ним в дух сторон. Вращая деревья на подвижных опорах, можно выбирать, какие части аномалии соединять, а какие блокировать.
— Бинго! — Воскликнул змей. — Вы доказали мою теорию. Жорж не даст соврать. — Змей уставился на меня сияющим взглядом.
— Не дам. — Признал я. — Ты хочешь сказать, что тут растет дерево из начала миров?
— Почему бы и нет. Я же чувствовал легкий сквознячок. А ты говорил, что деревья не могут.
— Я имел ввиду немного другое, что они не могут самостоятельно ходить по мирам. Но, признаться, то, что они открывают порталы, для меня тоже новость шокирующая. Я бы посадил одно семя на даче родителей, а другое у нас во дворе. Хотя, нет, бомжи зимой замучают шарахаться по Транзабару.
— Антош, а ты сможешь сейчас определить, в какой стороне ты чувствовал сквозняк. — Спросила Ляля. — Нам нужно спешить.
— Прошу отнестись к моим словам с определенной осторожностью. — Посоветовала Тайна. — Я всего лишь рассказала, как это устроено у нас. Не факт, что в этой аномалии растут такие деревья.
— А мы проверим. — Уверенно заявил змей. — Когда есть цель, появляется интерес ее достичь. Вы с нами, друзья? — Змей заглянул за дерево, поинтересоваться у «енотов», но их там не оказалось. — Куда они делись?
Их внезапное исчезновение показалось мне подозрительным. Не могли же они найти способ убраться отсюда раньше нас. Они выглядели, как люди, которые вообще не способны придумать ничего нового. Я осмотрел следы вокруг дерева и увидел, что «еноты» ушли пешком. Странно было в их положении отказываться от нашей компании, даже при условии, что их тут не особо почитали.
Вскоре мы догадались, какую «подлянку» они нам оставили. Эти парни по-тихому, сидя под деревом, попытались ускользнуть из аномалии классическим для иномирца способом. Только не с целью сбежать, а чтобы подставить нас. Мое замечание они не смогли оставить без ответа и сделали так, как привыкли, отомстили подло, исподтишка. Пометили место под деревом и сбежали, в надежде, что великаны окажутся проворнее нас.
К счастью, у Ляли уже выработался рефлекс, услышала топот, пора выпускать животных. На этот раз она запустила в аномалию стаю скворцов, способную загонять синхронными фигурами высшего пилотажа кого угодно. Мы бросились из-под дерева по своим старым следам в надежде, что Антош сможет уловить слабые признаки присутствия прохода в другой мир.
Над лесом прокатился дикий вопль, явно не принадлежащий великанам. Мне не хотелось думать, что наши несостоявшиеся напарники попали в лапы великанов, но я подумал. В конце-концов ведя такой беспорядочный образ жизни, глупо надеяться на смерть от старости. Плохие дела не прощаются, а множатся, пока в определенный момент не перевесят ценность человеческой жизни. Все знают об этом, но многие предпочитают не думать, чтобы не портить сомнительный кайф безответственности.
Великаны будто бы угомонились. Пару раз их топот был так близко, что с деревьев сыпались плоды и сухие ветки. Ляля была наготове снова пустить в этот мир кого-нибудь, но, похоже, гиганты-канибаллы уже научились понимать, что их дурят, и бегали вовсе не за скворцами, а целенаправленно искали тех, кто пытался сбежать.
Антош остановился, чтобы воспарить над миром и «принюхаться». Как оказалось, я бегал даже хуже рабовладелицы. Она немного уступала в прыти Ляле и бежала второй. За ней змей и потом я, позоря наш земной вид. Дышал я тоже громче всех. Зато в шашки я всегда обыгрывал жену, лишний раз доказывая, что наше эволюционное очеловечивание происходило благодаря умственным способностям, а не силе и скорости.
— Тихо. — Змей поднял кончик хвоста. — Оно рядом.
Мы завертелись на месте, чтобы увидеть таинственное дерево, открывающее портал в другой мир. Все деревья, растущие в округе, насчитывали три вида и ничем не отличались друг от друга. Змей целенаправленно ползал и замирал по несколько секунд на одном месте. Вел себя, как ищейка, но пока его поиски не приносили успеха.
— Это рядом, но глазами я ничего не вижу. И даже в астральном мире нет никаких следов портала.
— Ты ищешь смешивание энергий, а с порталом оно не наблюдается. Энергии между двумя мирами пришли в баланс и никак себя не выдают. В том-то и суть пользы растительных порталов, они невидимки. Надо смотреть глазами под кроны деревьев, пока не увидишь чего-нибудь необычного от изменения угла обзора. Если один из нас будет обходить дерево, а второй наблюдать со стороны, то определит по исчезновению человека, что перед нами портал. — Посоветовала Тайна.
Так мы и поступили. Разбились на пары, я с женой, змей с рабовладелицей. Я наблюдал, а Ляля ходила вокруг дерева. Тут надо было соблюсти одну осторожность, Ляля запросто могла зайти в другой мир, не поняв этого, пока не увидела, что нас нет. Мы договорились, что я сразу крикну ей, что она исчезла. Первые десять деревьев оказались обычными, но на одиннадцатом жена исчезла.
— Я тебя не вижу! — Выкрикнул я, поверив, что мы нашли то самое чудо-дерево.
На шум приполз змей и Тайна. Ляля показалась из-за ствола, смеясь.
— Один-ноль в мою пользу. — Она закатывалась со смеха, глядя на наши опешившие лица. — Мне кажется, мы ищем совсем не там, где нужно.
— А где нужно? — Спросил змей.
— Я не знаю, в воздухе, под землей. — Предложила варианты моя супруга.
— Это маловероятно. — Отмахнулся змей. — Что может поддерживать портал в воздухе? Ничего. А под землей? Корни?
— Почему бы и нет? — Уцепился я за эту идею. — Корни ничем не отличаются от кроны, кроме отсутствия листьев и составляют такой же процент массы дерева. Что если это другие деревья, чем у Тайны и они образуют портал в корнях.
— А как мы его определим? Нет, даже не это важно, как мы доберемся до него, не имея никакого инструмента. — Спросил Антош.
— Палками расковыряем, где надо и руками попробуем копать. Земля в лесу мягкая, податливая. Времени у нас навалом, вся жизнь впереди. Ты только найди точное место. — Про жизнь, я конечно, перегнул. Ляля тут же нахмурилась.
— Я попробую глубокий транс, но учтите, что вам придется меня на себе тащить в случае опасности. — Предупредил Антош. — Из него я выбираюсь с трудом. Жаль, у нас нет алкоголя, я бы пришел в себя от одного глотка горячительного напитка.
— Может тебя прикопать, чтобы ты был ближе к корням? — Предложил я. — И нести не надо в случае опасности. Мы оставим отверстие для дыхания.
— Шутки всё шутишь. — Укорил меня змей.
— Бодрюсь. — Ответил я с улыбкой.
Змей лег под дерево, обогнув телом ствол, и закрыл глаза. Под глубоким трансом он подразумевал способность полностью разделять астральное тело от физического. Возвращение в него в этом случае не напоминало просыпание от любого воздействия на физическое тело, поэтому была опасность, что змей просто не будет знать, что с его телом что-то происходит. Он готов был рисковать собой, чтобы найти выход.
Пока он медитировал, мы с Лялей от нечего делать общались с рабовладелицей.
— Почему вы, видя, как живёт большинство миров, до сих пор поддерживаете рабство? — Спросила Ляля.
— Не уверена, что большинство. — Не задумываясь, ответила Тайна. — Мы, хьюкоши, считаем себя свободными. Мы не имеем право заставлять кого-то из сородичей работать на нас. Мы кочевая нация в большинстве своем, и каждый хьюкош имеет право на свою кибитку и бесконечную дорогу, длиною в жизнь. Заставить работать можно только раба. Это непреложный постулат хьюкошей, на котором держится наш образ жизни.
