Да, похоже, здесь вся деревня была напугана, успешно приближаясь к панике. Но утро вечера мудренее, мы легли спать. Я тут же уснула у себя на полатях, укрывшись одеялкой в стиле «фолк», совсем позабыв о том, что собиралась по ночам изводить Алекса, мирно проспавшего эту ночь, даже не подозревая, что ему грозило.
Наутро, когда я проснулась, в избе оставалась только наша команда. Хозяева, по всему видать, спозаранку ушли в поле работать, оставив нам завтрак на столе. Я довольно бесцеремонно растолкала Алекса, а кота, спавшего на краю печки, просто дернула за хвост. Ну не ждать же, когда они соизволят проснуться, утро давно! Конечно, пришлось выслушать добрые слова от моих коллег, но уснуть они уже больше не могли.
Умывшись, Алекс (кот такой «глупой» привычки не имел — умываться перед завтраком) присоединился ко мне за столом. После каши с молоком мы отправились гулять по деревне, вызвав всенародное любопытство… Уж больно компания у нас была колоритная — кот, причем необычайно здоровый, донской казак и настоящая таджичка! На этот раз я категорически отказалась ходить на веревке, хотя в принципе никто особо и не настаивал.
По ходу дела мы обсуждали, с чего начать и как будем действовать. А так как кот и я должны были притворяться немыми, говорил один командор.
— Есть несколько способов распознавания вурдалака… Конечно, если он не колдун, а действительно вурдалак, — начал он, создавая впечатление контуженного казака, разговаривающего с самим собой. — Первый, но очень надежный. Носить с собой зеркало и тыкать каждому в лицо: упырь не отразится! Тут его можно брать, но этот метод основан на исключительной неожиданности. Как только вурдалак заметит и поймет, что к чему, он может мгновенно превратиться в уже проверенного.
Мы резонно покивали. Профессор все рвался вставить словечко, но прикусывал язычок — приходилось соблюдать конспирацию.
— Второй способ. Найти свежую могилу — пустую или с неразложившимся трупом. Второе было бы лучше, потому что на этом наша операция логично закончилась бы. Вурдалака мы бы тут же сожгли — это самый верный путь. Хотя, если бы он был обыкновенным упырем, можно было бы поступить проще — вместо банального осинового или рябинового кола просто вбить железный гвоздь в череп. Почти всегда помогает. Или отрезать голову и положить ее у упыря в ногах — тоже оправдывало. В конце концов, самое простое — это перевернуть его в могиле лицом вниз. Проснувшись, вампир начнет рыть землю, тем самым только все глубже закапывая себя. Ведь он-то будет думать, что подгребает вверх.
Вот умора! Как представлю себе, не могу удержаться от глупого хихиканья, хотя все равно немножко жалко доверчивого упыря.
— А как мы отыщем его могилу? Если пустой не окажется, так не перекапывать же все кладбище, тем более их тут два, — логично заметила я. Мы к этому времени уже вышли за околицу и приближались к старому кладбищу, а деревенские жители вдруг все куда-то пропали. Пока Алекс открывал рот, Мурзик успел влезть с ответом. Ведь, как известно, дольше необходимого коты молчать не могут — лопаются…
— Проще простого — тут имеется проверенный метод, — важно сказал он с видом большого знатока в вопросах вампирологии. — Нужно всего лишь найти мальчика, который никогда в жизни не видел женщин (причем зрячего!), посадить его на белую кобылицу, к которой еще ни разу не подводили жеребца, и пустить по кладбищу. Там, где лежит упырь, кобылица заржет и быстренько от этого места отскочит!
Я покачала головой и уселась на каком-то трухлявом бревне посреди кладбища. Живописное местечко, находится на пригорке и с трех сторон окружено лесом. Полусгнившие кресты покосились, где-то вообще были свалены, большинство могил заросло травой.
— Но мне все же кажется, что наш объект колдун, а не вампир, — тихо завершил кот, поддавшись мрачной атмосфере кладбища, места, где поневоле понижаешь голос.
— Черт их разберет. Может, он и не один тут действует, — сделал предположение Алекс, притулившись рядом. — Кстати, вчера, пока вы спали, я описал нашему хозяину того подозрительного мужика, который подсказал нам дорогу. Результат поразительный.
— Ну что? Что он тебе сказал? — в один голос воскликнули мы.
— Сказал, что не знает такого, — спокойно ответил Алекс.
— Что тут поразительного, я не пойму! — разозлилась я.
— А то, что в таком маленьком уезде все должны друг друга знать, хотя бы понаслышке, — пожав плечами, разъяснил командор. В это время толстун как-то забеспокоился, встревоженно прижал уши, но я по началу не обратила на это внимания.
— Веский аргумент, — скептически заметила я. — Можно подумать, что народ не знает иного развлечения, кроме как ходить взад-вперед и со всеми знакомиться! Ох уж мне эта ваша дедукция…
Тут бревно под нами закачалось. Закачалось в самом прямом смысле слова, как будто его кто-то упорно толкал снизу с нечеловеческой силой. Представьте. Приподнять здоровенное бревно с двумя взрослыми людьми и толстым котом — это, скажу я вам, надо было поднапрячься. Мы втроем тут же вскочили на ноги, не зная, что же будет дальше.
Из-под бревна показалась рука, нормальная человеческая рука, только с грязью под ногтями; она приподняла бревно, вслед за этим из образовавшейся расщелины высунулась голова с черными всклокоченными волосами, в которых застряли сухие листья, ползали муравьи и какие-то жучки. Лицо у этой головы было заспанное, поэтому она не сразу заметила наше присутствие, а заметив, тут же испуганно расширила глаза, тут мы ее и узнали! Вернее, его. Это оказался наш вчерашний знакомый, так мило указавший нам верный путь.
Не успели мы и глазом моргнуть, как он выскочил наружу и дал деру в сторону леса. Мы буквально остолбенели от неожиданности, потому не сразу спохватились броситься в погоню.
— Уйдет! Ну уйдет же-е…
— Да, уже не поймать… Что делать, не повезло.
— Надо пустить по его следу кота! — воскликнула я.
— А как мы потом найдем кота? — так же быстро спросил Алекс.
— Я сам вернусь, — обиделся агент 013, но потом смешался, по морде кота было видно, что на него внезапно снизошло озарение. — Что это я, в самом деле?! Я же не собака-ищейка какая-нибудь, а профессор, научный консультант. С вами, знаете ли, можно потерять последние остатки собственного достоинства. Вам надо, вы и бегите!
Так что бежать пришлось Алексу, я недолго думая припустила следом. Но было уже поздно, только успели заметить, как наш знакомец скрылся в лесу.
— Неужели мы обнаружили упыря? — с сомнением спросила я, когда мы возвращались к Мурзику. Несмотря на то что у меня это была уже четвертая операция по обезвреживанию монстров, все равно порой охватывало чувство нереальности творящегося вокруг, все вдруг начинало казаться сном — летающие головы, говорящие коты и волки, утбурды и ангъяки, а, теперь и, по всему видать, настоящий, исконно русский упырь.
— Не знаю, посмотрим, — уклончиво бурнул Алекс. Кота рядом с бревном не было. Я немножко забеспокоилась, но оказалось, что все в порядке — он всего лишь решил исследовать могилку.
— Ну и как, в яме сильно сыровато? — спросила я, заглядывая к нему сверху. Странно, но в могилке не было и признаков гроба. А я-то, наивная, считала, что вылезают вампиры именно из гробов, в которых мирно спят, ничуть не боясь клаустрофобии. Еще одна странность — вместо этого там оказалась постелена дерюга, старенькая, но все же. Внутри могилы так же нашлась бутыль с водой, кусок черствого хлеба, чеснок, яичная скорлупа.
— Это не могила, — констатировал агент 013 (секундой назад ко мне закралась та же самая мысль). — Вернее, бывшая могила, а ныне скорее нечто вроде землянки.
— Неужели он беглый каторжанин? — подумала я вслух, вспомнив французского каторжника. — Или философ наподобие Диогена, только вместо бочки он выбрал могилу.
— Какая разница? Раз он не упырь, то нам до него нет больше дела, — заявил командор, а у меня, наоборот, разыгралось любопытство, и я задалась целью до отъезда на Базу обязательно узнать что к чему в личности этого «подземельщика».
Мы прошлись еще раз по кладбищу, обсмотрели, что могли, и вернулись в деревню. У околицы нам попался странного вида старичок, приплясывавший на месте под собственный аккомпанемент, вернее, бормотание какой-то песенки под нос. Он был одет в рваное тряпье — одеждой это не назовешь. Но на ногах были новые берестяные лапти ярко-желтого цвета. Все остальное, включая лицо и красный нос, что называется, двойной секонд-хэнд! Видно было, что старичок частенько прикладывался к бутылочке, а скорее всего, и не отрывался от нее на протяжении всей жизни. Позднее мы узнали, что это местный юродивый, бывший в большом почете среди жителей Переделкина. А сейчас он нас совершенно не заинтересовал, мало ли пьяниц на дороге валяется? Притаился себе поддатый дед в лопухах и вдруг как выскочит, как кинется бегать вокруг нас кругами. Алекс уже собирался его как-нибудь поделикатнее, попонятнее чтобы… пнуть, короче! Но старичок погрозил ему пальцем:
