– Ну, почему все? Не все! Всего-то может быть, мертвецов двадцать поднять получилось. Многие не отозвались. А потом, на моих друзей охотиться стали. Лучники какие-то. Вчера пошли Тим с друзьями мне еду добывать и не вернулись! Жалко-о-о…. Я их ждал, ждал…. А потом пришла толпа, и меня посадили в клетку. – Он снова всхлипнул.
Я недобро прищурила глаза.
– А Тим случайно не такой: чуть выше меня, черный, парфюм с ног валит и клыки во? Ага! – я добродушно улыбнулась в ответ на оживленные кивки Степана и завопила, так что он зажмурился. – Еду, говоришь, пошел добывать? В моем лице? Да вчера твой Тимоша меня чуть не сожрал! Хорошо, Лендин подоспел, отмахались! Erlee tatmaa haty!!! Некромант хренов! Ой! – Все с интересом посмотрели на меня и я, подумав, закончила. – Maallamy hava!
– Ну? – выдержав эффектную паузу, ласково поинтересовался Барга. – И кто тебя научил так выражаться?
Проснувшийся Ларинтен покраснел до кончиков сальных волос, и украдкой показав мне кулак, принялся оправдываться.
– Да, как-то зелье искренности по ошибке принял, а тут она. Ну и привязалась: «научи да научи». Ну, я ей только самое цензурное! А так не отвязалась бы! А чего сразу я? Может, она от Велии нахваталась? Вон, как он сегодня на эльфов из тучки орал, заслушаешься!
– Ни хрена себе, цензурное! – хохотнул гном, пытаясь еще что-то добавить, но его перебил Барга.
– Тайна, откуда такая любовь к эльфийскому фольклору? – его голос зазвучал еще ласковее.
Ой, не к добру! Сейчас как выдадут мне часа два нотаций и поучений вместе с Велией. То-то он так довольно щериться! Предвкушает! Гад! Что ж, лучшая защита – нападение!
– А толку-то вас по-нашему материть? Вроде на всерасовом говорю, а не доходит! А вот стоило на вашем ильениррье разок ругнуться – пожалуйста! Сразу до всех дошло! – кинулась я в наступление. – И вообще, не отстанете, я еще и гномьи матерки изучу! Лендин, поможешь?
Угроза возымела действие. Под радостные кивки гнома все быстро оставили меня в покое, наверное, решив провести воспитательную беседу потом.
– Ну, что скажешь о нашем друге? – вернувшись к старой теме, Барга заинтересованно посмотрел на Велию.
– Да что тут говорить! Случай не поддается никакому логическому объяснению, – он повернулся к испуганно сгорбившемуся Степану. – Из-за твоего ремесла и лояльности к мертвым, наш мир сделал из тебя некроманта, но я не вижу в тебе темноты. Представляете? – Велия восторженно нас оглядел. – Он некромант, но на стороне света! Этого просто не может быть, это противоречит всем законам магии, но…. Короче и тут мы с вами в выигрыше!
– Вербуй, Степа, мертвяков на нашу сторону! – хлопнул того по спине Лендин. – А я тебя, вначале, пришибить хотел! Каюсь!
– Может, его и имел в виду Владыка, когда говорил, что один из призванных выберет темную сторону? – не удержалась я, бросив быстрый взгляд на Велию.
Он задумчиво кивнул.
– Вот и я о том же! Не нужно думать, будто пророчество сбудется от и до. Всегда есть варианты, как, например, со Степаном. Он всего лишь выбрал темное ремесло, но использовать его может и во благо Света.
– Так! Давайте, в конце концов, поедим, и на боковую, а то уже полночь близится, а нам на рассвете нужно выйти, – вернул всех в реальность усталый голос Барги.
Не буди лихо, пока спит тихо.
Очень умная народная мысль
Наевшись, мои спутники с наслаждением растянулись на лежаках и быстро уснули, а мне не давал покоя один вопрос. Я поворочалась с боку на бок, посчитала «прыгающих через забор» овечек, бесов, гномов; прислушалась к сонному похрапыванию спутников и села, решив на свой страх и риск обратиться за ответом к Велии.
Он лежал с закрытыми глазами, вытянувшись на спине, всего через один лежак от меня. Я тихо поднялась и босоногой тенью проскользнула разделяющее нас расстояние. Вот интересно, уснул он или нет? Я постояла около него, внимательно вглядываясь в спокойное, освещенное лунными бликами лицо. Босые ноги мгновенно заледенели, отдавая тепло каменному полу. Я с сожалением посмотрела на сиротливо брошенные у постели сапоги, но решила не возвращаться. Не хватало только кого-нибудь разбудить.
На соседнем лежаке беспокойно заворочался Степан. Я затаила дыхание. Смешно я, наверное, сейчас выгляжу: для полноты картины не хватает в руках окровавленного топора, ну, или кинжала. Проплясав в нерешительности, я набралась смелости, уселась рядом с колдуном и тихо позвала.
– Вел! А, Вел?
Его ресницы дрогнули, чуть сбилось дыхание, но он продолжал лежать, сонно посапывая. Для пущего эффекта я легонько коснулась царапины, чуть виднеющейся у него на щеке. Тут же сбоку почувствовалось легкое шевеление воздуха, будто к коже прикоснулись крылья ночного мотылька, и в шею что-то больно впилось.
Я замерла. Боясь пошевелиться, скосила вниз глаза, внимательно оглядев трехгранное лезвие блестевшее в лунном свете, и длинные пальцы мага, сжимавшие его черную кожаную рукоять. Раздавшийся вслед за этим яростный шепот напугал еще больше.
– Тьфу ты бес! Tatmaa veyda haati тебя, Великая! Какого… ты тут делаешь?! – Велия, рывком поднялся. Спрятав кинжал, он стремительно опрокинул меня на спину туда, где только что лежал сам и, усевшись рядом, прижал согнутой в локте рукой.
Обалдев от неожиданности, я некоторое время пыталась вырваться из этого капкана, но вскоре, оставив бесплодные попытки, тихо просипела.
– Я просто хотела у тебя кое-что спросить!
Воспользовавшись затишьем, он молча, резким движением разорвал шнуровку моей рубахи и, удерживая меня одной рукой, другой начал что-то лихорадочно искать у себя на поясе.
– Вообще-то тут свидетелей много, если что! – чувствуя в горле колотящееся сердце, запаниковала я и хрипло пригрозила. – Учти, я буду кусаться, а еще пинаться и царапаться. Короче, живой не дамся!
Я снова подергалась под его рукой, пытаясь наглядно продемонстрировать свои возможности, и приуныла. В ответ он только сильнее придавил меня к лежанке, абсолютно лишив возможности двигаться. Сильный, черт!
«Вот блин, и дернуло же меня пойти к нему ночью! Нет, я, конечно, понимаю, что он мне нравится, но пока еще не до такой степени! А вдруг он какой-нибудь маньяк? Только притворяется добрым. Во попа-ала! Господи, да о чем я думаю! Это же другой мир! Откуда я знаю, какие у них тут обычаи или законы? Вдруг то, что я к нему пришла, что-то означает? Ага! И мне это сейчас наглядно объяснят!!!»
Пока у меня в голове бушевала истерика, Велия все же что-то нашел. Склонившись, он повернул мою голову набок, осторожно приложил что-то холодное к моей саднящей шее и над ухом раздался его тихий ехидный смех.
– Размечталась! В нашем мире маги не сильно отличаются от ваших монахов, давших обет безбрачия. До тех пор, пока они не станут магистрами, достигнув определенной ступени мастерства, или не перестанут быть магами, избрав любой другой путь. Так что, жаль тебя разочаровывать, но…. Я всего лишь приложил к твоей ране «кровавик» – камень, останавливающий кровь, – пояснил колдун и тут же многообещающе заметил. – Хотя в принципе, если тебя это утешит, мне не так уж долго осталось ждать степень магистра! Всего-то лет тридцать! Потерпишь?
Я повернула к нему свое пылающее лицо, очень надеясь, что он не заметит его багряного окраса в сумраке пещеры.
– Да за кого ты меня принимаешь?! Я пришла к тебе всего лишь кое-что узнать, а ты мало того, что до смерти меня напугал, поранил, так еще и издеваешься?! – возмущенно пискнула я.
– Ты – сама ко мне пришла! – подчеркнул он и предупредил. – На будущее, имей в виду, у меня всегда такая реакция на посторонние движения у моей постели ночью.
– Мне совершенно наплевать на твои реакции! Я всего лишь хотела тебя по-дружески спросить! – злясь на саму себя, и удивляясь тому, что все еще нахожусь здесь, выпалила я. – А ты меня ранил!
– Извини, Воительница, привычка! Еще скажи спасибо – не убил. Вовремя понял что это ты и удержал руку, лишь оцарапав вену. О! Кровь уже свернулась! – маг со знанием дела, отлепил от моей шеи камень и снова спрятал его у себя на поясе. – Хорошая штука! Даже не нужно тратить силы на заговоры.
Мне почему-то стало обидно. Сглотнув злые слезы, я возмутилась.
– Нормальненько! Мало того, что чуть не убил, так еще и силу на мне экономит!
Не сводя с меня блестевших в сумраке глаз, он улыбнулся.
– Может потом?
Я прищурилась.
– Что это ты имеешь в виду?
Он пожал плечами.
