Я оглянулась – на меня надвигалось полчище членистоногих. Не только пауки, но и сороконожки, гигантские сколопендры.
Мама! Мамочка!
Что мне делать? Я не могу сбежать и бросить Рудея! Не могу!
Но я боюсь, так дико боюсь…
Я смотрела на мерзких тварей, перебирающих отвратительными лапками, представляя что сейчас эти лапки будут на мне. Какая мерзость!
И в этот момент заметила путеводную звезду она мерцала прямо над Рудеем.
Чёрт побери!
Он умирает! А я!
И пауки! Они ведь будут и его кусать!
Я отшвырнула очередного, слишком торопливого гада и краем глаза зацепила дверь, которая появилась у дальней стены. Ого! Раньше тут дверей не было! Значит, помогает путеводная звезда! Не зря она привлекала к себе внимание!
Чтобы добраться к выходу надо поспешить. Одна бы я успела сбежать, но с Рудеем…
Единый меня раздери! Но ведь носили же женщины раненных? И ничего! Получалось! Да, Руд огромный, тяжелый, но он мой любимый и… теперь уже точно единственный! Так что я его тут не брошу!
Куда только Лейс запропастился? Когда он так нужен!
Я схватила Рудея за верх камзола и попыталась его протащить. Получилось! Ура!
Или легче за ноги? Наверное.
Я взяла жениха за сапоги, развернула и потащила…
«Ты не успеешь, вы погибнете оба. А так ты могла бы выжить. Рассказать всем о его подвигах».
– Нет уж! – ответила я вслух, чтобы противный металлический точно услышал. – Вот придёт в себя и сам всем будет рассказывать о подвигах и приключениях! Никак иначе! Понял меня?
Я тащила, тащила! Заметила, что путеводная звезда зависла над насекомыми, словно преграждая мерзким тварям дорогу. Они, на самом деле, остановились, как будто перед какой-то чертой, которую не могли перейти.
Прекрасно! А главное – очень вовремя! Эта жуткая членистоногая армия даже ускорилась за последние минуты.
Кровавое пятно на груди любимого стало больше. Господи! Кровь начала хлестать просто фонтаном!
В висках громыхал пульс. Бешеный, неровный, мощный.
На лбу выступила испарина.
В голове уже не осталось места для угрожающего голоса и вообще не было места ничему, кроме мыслей о Руде.
Не умирай, пожалуйста! Я тебя так люблю! Клянусь, я больше никогда не буду на тебя обижаться, дуться, ссорится! Я даже перестану язвить над тобой! Хотя это так соблазнительно и так здорово – говорить тебе колкости и смотреть как ты на них реагируешь. Это меня бодрит, веселит. Но я и от этого могу отказаться!
Ру-уд! Ты только живи! Бога ради! Живи!
Еще несколько метров, три, два, один.
Я вывалилась за пределы белоснежной комнаты страха и очутилась…
Прямо в объятиях того, кого совсем не ожидала увидеть вот так.
Живым. Невредимым. И целым.
Он зарылся в мои волосы, вдохнул… И вдруг замер, словно остолбенел. Будто превратился в каменного истукана. Взгляд направлен куда-то вперед, в никуда, тело напряжено и неподвижно.
О боже! Это еще что такое?!!
Глава 37
Рудэй
– Рудэй, дорогой! Пора бы вставать! Ну хватит массировать головой подушку! Она и так уже вся расслаблена и промята.
Екатолизия вторая, подбоченившись смотрела на меня сверху вниз, остановившись возле кровати.
– Рудэ-эй! – растягивая мое имя, как она любила в минуты, когда сердилась или досадовала, повторила бабушка. – У нас сегодня полет в соседнюю провинцию! Надо узнать как там русалки в Беллизбурге. Не хулиганят ли! А ты заспался! Давай уже! Вставай, соня!
Я поднялся с кровати, оправляя пижаму.
Что-то было не так… Что-то не так…
Я оглядывался и не мог понять – что вообще не так с происходящим.
На первый взгляд все было как надо.
Бабушка: красивая, энергичная, с ее огромными темными глазищами, в которых мужчины просто тонули, как в омутах, с ее тонкими аристократичными чертами и статью – любой юной девице на зависть. Выглядела она, как всегда сногсшибательно. Хотя и давно уже разменяла вторую сотню лет.
Многие думали – дело в особенной магии, другие шептались – все из-за крови нашего рода.
Якобы она даже в королевской ветви какая-то особенная.
Екатолизия была одета по-походному.
Узкие черные брючки из тонкой ткани и блузка, с «юбочкой» чуть ниже бедер.
Длиннющие черные кудри собраны в косу.
– Руд? Ты чего? – удивленно уточнила она. – Ты где? Ау? Я вызываю Рудэя!
«Руд? Ты чего? Ты где? Я вызываю Рудея!»
Услышал я совсем другим голосом. Высоким, женским и каким-то родным. Будто меня звал некто, очень далекий и близкий одновременно. Даже на секунду стало тепло в груди и приятно… что она меня ждет. Она. Знать бы кто…
Я прищурился.
Так… Что происходит?
Я на своей кровати, в большом императорском замке. Даже если точнее – в его башне.
За окнами Аллизия во всей ее утренней свежести и красе. Башни, купола, солнце… Ездовые драконы в небе.
По паркету беззастенчиво скачут солнечные зайчики, играя друг с другом в салочки.
Что не так?
А вот это еще что? Я заметил одного красного солнечного зайчика. Он словно прыгал между остальными, пытаясь привлечь внимание.
Туда-сюда, туда-сюда…
Снопы солнечных лучей падали мимо, а зайчик… метался словно живой.
– Рудэй Олви Зиннанский! Ты уже проснулся или еще спишь? – потребовала ответа бабушка.
Да. Я проснулся или сплю?
Я и сам не мог определиться.
Все вокруг было обычным и обыденным. Мы, действительно, вчера с бабушкой собирались в поездку по окрестностям, чтобы опросить местных аристократов – как там у них живется и есть ли пожелания, претензии к власти. Екатолизия вторая регулярно этим занималась.
И я помогал ей. А заодно путешествовал по нашему краю. Императорский трон мне, слава Единому, не грозил. Передо мной была еще череда более важных наследников. Но помогать бабушке и путешествовать вместе с ней мне ужасно нравилось.
– Рудэй! Да что с тобой? Откликнись уже!
Снова бабушка позвала и эхом будто позвал кто-то еще. А странный красный солнечный зайчик принялся скакать с утроенной силой.
Я встал, потер виски и принялся собираться. Да, уж! Переборщил вчера на балу с выпивкой, что ли? Вроде я даже особо не пью. Но почему все такое странное и будто чужое? Словно я не на своем месте? Хотя где же мне еще быть, кроме как в башне замка Екатолизии?
Слуги принесли мне вещи. Я совершил утренний моцион, оделся и собирался уже выйти в коридор, потому что теперь голос бабушки доносился оттуда.
– Рудэ-эй! Давай быстрее! В дороге позавтракаем! Времени совсем нет! Иди сюда!
Я открыл дверь, сделал шаг и вдруг красный солнечный зайчик метнулся, словно пытался не дать мне выйти.
Что такое?
– Рудэй! Да приди же в себя!
Снова меня звала бабушка и не бабушка.
Я тряхнул головой и опять потер виски.
Красный солнечный зайчик плясал перед носом, выделывал какие-то странные кренделя в воздухе, словно хотел что-то мне показать, рассказать.
В голове помутилось.
Возникли картины.
Рыжая женщина с длинными волосами и резким нравом. Красивая, родная. Но почему, почему я не помню ее? Кто она?
И еще я увидел Лейседора – бабушкиного золотого дракона. Вот только управлял им я сам! Сам! Без бабушки! И мы спускались на какое-то полотно ткани, декорированное под песок.
– Ну давай же, Руд! Я тебя жду! Скорее!
Бабушка звала меня и звали другим голосом. Они сливались в голове. А красный огонек так и чертил между мной и выходом из комнаты невидимую стену.
Я попытался поймать его, схватить, чтобы все прояснить.
Огонек метнулся в другой конец комнаты. Я бросился за ним, врезался в стену башкой, сам не понял как, и в голове возник новый образ. Мы с рыжей в ванне… И так горячо… Так сладко и так страстно…
Меня повело, и вдруг словно в ускоренной перемотке в голове возникли события последних лет.
