Ознакомительная версия.
“Ай спасибо, Гликерия Агаповна! Вот уж от кого не ожидала…”
— Протест отклонен за несвоевременностью. Если мы сочтем нужным, мы выслушаем вас, сударыня. Позже, — сухо сказал Главный Судья, и Лариса увидела ликование в очах ее супостата. — Продолжайте, господин Ежинский.
— Что ж продолжать?! — Ежинский явно после Такого юридического потворства обнаглел. — Я стал сексуальным рабом этой… дамы. Более того. Через Некоторое время я понял, что она пытается манипулировать не только моим телом, но и сознанием!
— Поясните.
— Однажды она потребовала от меня, чтобы я на Ней женился и в качестве свадебного подарка передал ей документ, вводящий ее во владение тремя моими фамильными поместьями. Но как я мог сделать это?! Ведь я дворянин, а сословное происхождение этой дамы мне неизвестно… К тому же я считаю, что брак между морфером и человеком ведет к вырождению нашего вида…
— Это пока не доказано окончательно. Продолжайте, господин Ежинский.
— Я решительно отказал этой женщине, мотивировав отказ тем, что уже давно и счастливо женат. Le mensonge au sauvetage, messieurs! Ложь во спасение…
“Какая же ты скотина, Ежинский! Будь ты проклят со всем своим княжеским родом во веки веков, аминь!”
— И что дальше?
— Эта женщина придумала дьявольски коварный план, ваша честь! Поняв, что не может заполучить ни меня как мужа, ни моих богатств, она решила попытаться погубить мою репутацию.
— Как именно это произошло?
— Однажды она, по своему обыкновению, тайно привела меня ночью в свой коттедж, умоляя о последней (как она утверждала и клялась) ночи бурной любви. Не в силах противостоять ее демоническому очарованию и опасаясь, что она начнет угрожать, поднимет шум на весь курорт, я пошел с нею. Той ночью в нее словно вселился демон похоти…
“Он в тебя, в тебя вселился и до сих пор не выселился, грязная сволочь! Да что же это за Суд Чести, когда судьи со спокойными лицами слушают этот бред! Я не верю. Такого просто не может быть. Это что, ролевая игра по роману Кафки “Процесс”?! Спокойно, Лариса, спокойно… Тебе дадут слово, а не дадут — сама возьмешь”.
— Она потребовала, чтобы я вел себя с нею как садист. Заставила привязать ее руки к спинке кровати и делать вид, что я насилую ее. При этом она нецензурно выражалась и приказывала мне производить… акт как можно грубее и злее…
— Вы выполнили ее требования?
— Я не хотел, но… Она меня заставила, ваша честь!
— Следовательно, вы имитировали акт насилия по ее просьбе, хотя со стороны это выглядело именно как настоящее насилие?
— Совершенно верно! И в этом заключался коварный план этой обольстительницы! Оказывается, она сговорилась с князем Жупаевым и бароном фон Вымпелем (кстати, я что-то не вижу этих мерзавцев в зале), чтобы они ворвались в ее жилище в кульминационный момент и повернули дело так, что я и в самом деле изнасиловал эту даму! Жупаев и фон Вымпель, не обладая никакими полномочиями, не разобравшись в сути вопроса, схватили меня и, основываясь лишь на словах женщины, посадили под домашний арест, обещая созвать Суд Чести, ибо морфер-насильник недостоин вести дальнейшее существование!
— Вы не согласны с этим? — быстро спросил Глас Правды.
— С чем? — тупо поглядел на лощеного джентльмена Ежинский.
— С тем. что морфер-насильник не имеет права на достойное существование и должен быть наказан.
— О, ваша честь, с этим я согласен! — воодушевился Ежинский. — Но ко мне это утверждение не имеет отношения, поскольку я не насильник! И если Вы судите меня за то, чего я не совершал…
— Это мы выясним позднее. Господин Ежинский, эта дама посещала вас во время вашего домашнего ареста?
— Да.
— Для чего?
— Склоняла к сотрудничеству… мм… то есть к браку. Она, видите ли, не желала со мной расставаться. Но я был тверд и отказал ей.
— Понятно. Тогда поясните Суду следующее: с какой целью вы бежали из-под ареста и вместе с этой дамой оказались в развалинах храма Казанской иконы Божией Матери, нарушив тем самым постановление Общества о том, что морферам запрещается прямо или косвенно посвящать представителей вида хомо сапиенс в тайну морферов, относящуюся к так называемому “Списку Делянова”?
— А? — поднял выщипанные бровки князь Ежинский. — Не понял вопроса…
— Вы отлично поняли вопрос, князь! — Сторонник Обвинения сурово воззрился на потерявшего самоуверенность морфера. — С какой целью вы…
— Я понял, понял! — засуетился Ежинскин. — Дело в том, что это опять она, все она! Она похитила меня из-под ареста, заставив сменить облик на… на таракана, и вынесла из помещения в кармане.
“Черт, у него фантазии на целое издательство “Магия плюс”! Он бы озолотился, если б так писал романы, как сейчас выдумывает про меня всю эту дрянь!”
— Потом она пробралась в развалины и там…
— Что?
— Вызвала дух покойной графини Деляновой для того чтобы призрак вынудил меня дать согласие на брак с этой негодяйкой!
“Ну ты просто превзошел самого черта в изворотливости, Ежинский”, — лениво подумала Лариса. Этот фарс утомил ее. Гнев и нервное напряжение исчезли, остались никчемное любопытство и тупое ожидание… приговора.
“Но я ведь невиновна! Это все сплошная клевета!
Как они могут меня осудить на основании слов этого подлеца?!
Ведь не могут же они…
Свой всегда поможет своему … Помнишь, Лариса?”
— У Обвинителя больше нет к вам вопросов, господин Ежинский. Вы можете встать.
“И это все? Весь Суд? Честь, черт побери! Хороша же у них честь!”
Ежинский поднялся с колен. Облизнул пересохшие губы и слегка ухмыльнулся. И теперь без всякого стеснения смотрел на Ларису долгим откровенным взглядом. Она только сплюнула. Тоска спеленала ей душу, как буйного психа пеленают в смирительную I рубашку милосердные работники дурдома.
— Ваша честь, у Гласа Правды есть вопросы к господину Ежинскому!
И Лариса увидела, как лукавый князь снова спал с лица.
Глас Правды сошел с подиума, на котором возвышались кресла Судей, и приблизился к князю. Встал напротив. Лицо его было бесстрастно, как кассовый сканер в супермаркете.
И Глас заговорил:
— Князь, в своих показаниях вы упомянули книгу “Опасные связи”, которую читали в момент, когда женщина начала делать вам минет. Куда вы положили эту книгу?
— Я не помню… Я был в таком состоянии…
— Тогда как вы объясните тот факт, что среди ваших вещей в номере этой книги не обнаружено? Как, впрочем, не обнаружено никаких книг. Похоже, вы не любитель чтения.
— Я…
— Зато согласно описи вещей номера, который вы занимали, там имеется восемьдесят три порнографические видеокассеты и тридцать семь порнографических же DVD-дисков. Вы знаете, что на недавнем совещании глав Общества Большой Охоты принят закон о цензуре среди морферов и просмотр порнографии рассматривается этим законом как серьезное преступление. Или вы не знали об этом?
— Я не знал! Право слово! То есть слово чести!
— Вот как?! Не знали? Но ваша подпись стоит под экземпляром указанного закона, подтверждая тем самым, что вы с ним ознакомлены и в случае нарушения несете двойную ответственность…
— Мою подпись могли подделать!!!
— Подделать подпись князя крови на документе морферов? Это невозможно, и мне жаль, что вы не знали об этом, господин Ежинский… Теперь я обращаюсь к Главному Судье. Ваша честь, даны ли мне особые полномочия во имя торжества правды?
— Да, — веско ответил Главный Судья.
— В таком случае я прошу выйти сюда госпожу Раису Данникову!
Зал зашумел, а Лариса суетливо вскочила и направилась к центру зала, уже на ходу поняв, что вызвали именно ее.
И что сейчас ей на своей гладкой коже придется испытать, что такое Суд Чести морферов.
Будь они неладны.
Глава четырнадцатая
ПРАКТИЧЕСКИ НАД ПРОПАСТЬЮ
Быть женщиной очень трудно уже потому, что в основном приходится иметь дело с мужчинами.
Дж. Конрад
— Я клянусь говорить правду, только правду и ничего, кроме правды.
— Мадам, это не обязательно.
— Говорить правду не обязательно?! Оно и видно. Ребята, вы круто устроились…
— Клясться не обязательно. Поскольку вы являетесь человеком, Суд морферов не требует с вас никаких клятв.
— Но правду тем не менее говорить надо? Ларисе показалось, что Глас Правды чуть растянул губы в улыбке:
— А то как же.
— Ладно, — кивнула Лариса. Ее нерешительность и заторможенность бесследно испарились. А то, что она стояла полуголой замарашкой перед такой обширной аудиторией, ей было глубоко акцидентно. То есть по фигу. — Но на колени я не встану, не хватало еще простыть…
— Все. что от вас требуется, — отвечать на мои Вопросы, сударыня.
Лариса опять кивнула и позволила себе усмешку:
— А вы поверите моим ответам?
— Это уж нам решать, — буркнул Глас.
Ознакомительная версия.
