Ознакомительная версия.
— Неплохо, — хмыкнул Розавиус. — А чем ты ответишь на это?
Он хлопнул в ладоши, и вокруг него образовалось множество маленьких вихрей. Они так скопом и ринулись ко мне.
Но я-то завесу не убирал! Она и приняла на себя весь удар.
Земля у ног ректора заколебалась в легком мареве. Наверное, это и есть пресловутый стелющийся туман. Как быть? Огненную волну, о которой толковал Странсиус, я делать еще не научился. Портиус не успел мне дать этого заклинания. Для этого надо было создавать огненный родник, а с ним-то как раз у меня были проблемы. Не получался родник. Вернее, то, что получалось, родником назвать было сложно. Гейзер — вот это название было более точным. Но укротить его не получалось ни у меня, ни у Портиуса.
Стоп! Огненная сфера. Ну конечно же! Сфера. Само название говорит о том, что проникнуть в ее пределы, даже находясь у самой земли, туман не сможет.
Розавиус без устали бомбардировал меня тучами воздушных стрел. Я только поддерживал завесу, отслеживая приближение тумана.
Пора! Меня окружил шар огня, прозрачного, переливающегося вспышками синеватого пламени. И тут же вокруг меня завертелся воздух, наполненный щебнем и комками земли. Шар тряхануло, завертело, оторвало от земли. Я кувыркался вместе с ним в воздухе. Но что радовало, так это то, что мне особого вреда такие кувырки не приносили.
«Ах ты ж…!» — подумал я.
В голову пришло одно из тех заклинаний земли, которыми я все же овладел. Разрушение камней. Я еще недоумевал, зачем оно мне. А ты ж смотри!
Я метнул свое заклинание под ноги Розавиуса. Каменная плита, на которой он стоял, пошла множеством мелких трещин и неожиданно вспучилась посередине. Вверх взлетел фонтан из камней. Ректор не удосужился выставить защиту. Он-то думал, простая душа, что это только он будет меня долбать своими заклинаниями. О том, что я могу ответить, он даже не задумывался. Получите ваши шпроты, как говорят в Одессе.
Смерч, крутящий и играющий моей сферой, ну и мной, если уж я находился в сфере, мгновенно утих. Меня швырнуло на землю, смягчив падение стенками той же сферы. Я снял заклинание и, пошатываясь, поднялся на ноги.
Розавиус имел вид потрепанный и ошарашенный.
Он медленно поднял руку и коснулся большой царапины на щеке. Некоторое время созерцал пальцы, испачканные кровью. Потом осмотрел свое одеяние. Все в мелкой каменной пыли, порванное в нескольких местах. Потом он поднял взгляд на меня. Вот это взгляд! Глаза превратились в узкие щелки, брови сошлись к переносице.
— Ты посмел мне ответить? — каким-то скрежещущим голосом спросил он.
Интуиция тяжело вздохнула и проинформировала меня: «Картина Репина „Приплыли“». Сливай, Лева, воду!
Но мне что-то очень не хотелось умирать. Я нырнул в спасительное море огня. Вернее, оно вплеснулось в меня. А еще вернее… Вокруг меня закружился огненный шар пугающих размеров. Из ладоней выплескивались языки пламени. Пламя плясало также на всей моей одежде, не сжигая ее.
— А ты посссмел меня атаковать! — прошипел я.
Не знаю, как Розавиус, а я испугался своего голоса. Никогда раньше у меня такого не было.
Видимо, ректора тоже проняло. Он отшатнулся от меня.
— Экзамен сссдан? — вырвалось у меня.
— Д-да, — запинаясь, отозвался ректор.
— Очччень хорошшшо! — снова выдал я шипение.
Я кивнул мрачным личностям у стены и, резко повернувшись, потопал в свой корпус.
Дверь в нашу комнату была приоткрыта, и я услышал голос соседа.
— …Я и прикинулся клубнем, как ты советовал, — кряхтя, рассказывал Тиви. — Розавиус метелит по моему экрану всем, что под руку попадалось, а ему хоть бы хны! Я не знаю, почему ему приспичило уничтожить именно экран. Заодно уже досталось и мне.
Я распахнул дверь шире, промаршировал к кровати, рухнул на нее и изможденно прикрыл глаза.
После внушительной паузы раздался голос Странсиуса:
— Смотри, Теветеллос! Он пришел сам.
— Угу.
— Он живой!
— Угу.
— Он даже без повреждений!
— Угу.
— И какой из этого следует вывод?
— Наверное, его не допустили к экзамену, — вздохнув, предположил Тиви.
Я приоткрыл один глаз и взглянул на бедолагу. Уж я-то помню, в каком виде его притащили с экзамена!
— Ответ неверен, — сообщил я. — Подумай еще!
— Ты сдал?! — пораженно выдохнул Странсиус.
— Угу! — выдал на этот раз уже я и снова закрыл глаза.
— Расскажи! — последовало после еще одной продолжительной паузы, пока друзья переваривали мое сообщение.
Я помолчал, раздумывая.
То, что Розавиус будет об этом экзамене молчать, — это ясно. Не в его интересах рассказывать. А вот будет ли молчать экзаменационная комиссия? Впрочем, наверное, тоже будет. Розавиус позаботится. Тогда зачем мне портить ему репутацию?
— Левиус! Заснул?
— Да что там рассказывать? — неохотно отозвался я, не открывая глаза. — Просто мне повезло, а ректор был в хорошем настроении. Правда, пришлось мне побегать, удирая от его стелющегося тумана, но в основном я справился. Вот он и решил не доводить до смертоубийства. А быть может, он куда-то спешил. Во всяком случае, он сказал, что экзамен закончен и я его сдал.
— Везет же некоторым, — с неприкрытой завистью донеслось от Тиви.
Я промолчал.
Я пытался осознать, что же со мной произошло на самом деле. Откуда это шипение и почему я говорил то, что даже и не собирался сказать?
Я торчал в приемной ректора, изредка любуясь на свой знак огненного мага третьей ступени. Надо же! А все-таки Розавиус достаточно справедлив. Сразу третью ступень дал. Еще шесть, и я смогу с полным правом заявлять, что я маг вне ступеней. То есть магистр. А таким тут почет и уважуха. Что это там Итэл застрял? Ведь сказал, что на мгновение заскочит, только поздоровается.
Я кинул взгляд на тощую воблу секретаршу. Она что-то чиркала в длиннющем свитке, не обращая на меня ни малейшего внимания. Очень хорошо! Я осторожно приоткрыл дверь кабинета и настороженно прислушался.
— …Специально мне этого привел, чтобы я оказался в неловком положении? — сердито скрипел Розавиус.
— Ничего подобного! — возмущенно возражал Итэл. — Мальчик прошел курс мага. Он должен был только получить официальное подтверждение.
— Да ты понимаешь, что он двуталант? — Розавиус зашуршал какими-то бумагами. — Вот! Эти маги являются достоянием королевства.
— Да с чего ты взял, что он двуталант? — невинно спросил Итэл (как будто он сам не знал).
— Не пытайся меня водить за нос! — возбужденно отозвался Розавиус. — Мне ли не знать, что он применил заклинание разрушения камня. Это только магам земли под силу, а он маг огня.
— А вот и ошибаешься, — спокойно сказал Итэл. — Да будет тебе известно, что маги, посетившие Кразранд, получают власть и над частью земной стихии. Я это совсем недавно вычитал в трудах самого Шештириуса.
— Откуда ты смог достать древний документ? — после некоторой паузы слегка дрожащим голосом спросил Розавиус.
— Я получил его от Рахула. Помнишь этого некроманта?
— Еще бы мне его не помнить! — воскликнул Розавиус. — Вот подлец! А мне так он сказал, что у него нет ничего ценного.
— Обман за обман, а? — усмехнулся Итэл.
— Я его не обманывал! — запротестовал Розавиус. — Я только применил военную хитрость.
— Ладно-ладно, — успокаивающе заговорил Итэл. — Ты, как светлый, применил военную хитрость, а он, темная личность, обманул. А я покопался в его бумагах и нашел. Действительно, для него, как темного, эти труды не представляли ценности.
Воцарилось молчание, прерванное через некоторое время тихим голосом Розавиуса:
— Ты за ним не замечал некоторых странностей?
— За кем? — недоумевающе спросил Итэл. — За Рахулом?
— Да нет! Дался тебе это некромант. Я говорю о Левиусе.
— А что такое? — Итэл от возбуждения даже скрипнул пододвигаемым стулом.
— Он на экзамене заговорил вдруг каким-то странным голосом, — заговорщически еще больше понизил голос Розавиус.
Мне пришлось напрячь слух, чтобы услышать его.
— А что он сказал? — тут же поинтересовался Итэл.
— Не важно! Я не о том, — сердито отозвался Розавиус.
— Знаешь, я тоже после общения с тобой начинаю говорить ненормальным голосом, — ворчливо заметил наставник. — То, что я тебе при этом говорю, ты тоже предпочитаешь не распространять.
— Эх, ты не хочешь понять! — вздохнул ректор. — Ладно! У меня еще сегодня много работы. Забирай своего выпускника! Вот формуляры, выправленные по всей форме… Но будь все же с ним осторожнее!
Я быстро отошел от двери и присел на твердую скамейку, состроив самое невинное выражение лица из всех возможных.
Вобла настороженно подняла голову, заметив мое перемещение. Хорошо, что она ее подняла после того, как я отошел.
Ознакомительная версия.
