Та фыркнула в ладошку.
– Эй, ребята! – окликнула она. – Вы Вельку не видели?
Хоббит внимательно посмотрел на девчонку. От его взгляда Тае стало неловко.
– Сам ищу. С утра взял и исчез, прикинь, да?.. Друг называется.
Во рту у Тайки пересохло.
– Вить, – спросила она, – а белобрысую ты видел? Ну, эту… которая у нас живет?
– Госпожу Утан? – На Витькином лице промелькнул интерес. – Хм!.. А ведь она тоже спрашивала о Вельке. Надо же, как его женщины любят…
– Дурак!
– О! – Витька поднял вверх палец. – Слова не девочки, но бабы. – И, повернувшись, к изморышу, объявил: – В общем, так, Софочка. Превосходство реакции и стратегического ума ты только что видел. Даже в шахматах. Так что бери перчатки, тренироваться пойдем. Станешь сильным, красивым – тебя тоже девушки полюбят.
Тая надулась и покраснела. Нет, ну вот же придурок! И все они такие, кроме разве что Вельки.
Куда, интересно, он мог деться?..
О том, где болтается Велька, не знал даже офицер-воспитатель. Жорж мигал, растерянно чесал затылок, а потом выдал:
– Ле викомте ест ун парфайт контер[33]… Шла бы ты, Таисья Алексеевна, домой. Здесь военное заведение. Посторонним… сама знаешь.
Тая-то знала, но что ей дома делать? Сидеть, ждать, пока дылда асурская парня скелету своему скормит?
Три раза ха-ха.
Дождавшись, пока Уфимский отправится дрессировать своих подопечных, девочка прошмыгнула на задний двор, к подземельям поближе. Здесь она спряталась среди ящиков и принялась размышлять.
Все ведь одно к одному складывается. Ночью Тилль и белобрысая встречаются в саду. Утром асури куда-то ездит, а вернувшись, расспрашивает о пацанах. И после этого исчезает Велька.
Что отсюда получается?
Правильно! Кого-то надо спасать.
Она пошевелила ногой рюкзак. Под тканью глухо загремело.
…Вчера ночью, после того как она убралась со своего наблюдательного пункта, ей долго не спалось. В голову лезла какая-то чушь: обрывочные картинки, воспоминания… в общем, бред всякий. Так бывает, когда за полночь, а ты читаешь или за компьютером колбасишься. Потом совсем здрасьте, Карибы: одеяло жаркое, подушка мокрая, как ни ляжешь – все неудобно. И по углам скелеты мерещатся.
Тая промаялась почти до самого восхода, а потом вдруг ее осенило. Она поняла, как и что надо сделать, чтобы спасти Вельку. Странное дело: на девчонку тут же напал сон. Фрося дома не ночевала, Аленыча укатали военные дела, так что Тайку никто будить не стал.
И проспала она, чтобы не соврать, до трех часов дня, когда Велька исчез, и делиться планами оказалось не с кем.
– Вот соня! – обругала она себя. – А теперь что? Придется одной под землю лезть.
Фенечка на руке согласно пискнула. Надо, значит, надо. Закинув на плечо рюкзачок, девочка отодвинула ящики и решительно полезла в потайной ход. На ближайшие часы следовало забыть о боязни темноты и страхе перед привидениями.
Давно известно, что, когда спасаешь другого, сил прибавляется. Перейти по переброшенному через пропасть бревну страшно. Так и тянет стать на четвереньки. Но все меняется, когда несешь раненого товарища. Тогда бревно не препятствие, а ерунда – по нему можно и бегом пробежать.
Тайкин план заключался в том, чтобы провести обряд развоплощения дакини. Вчера она прочитала «Истории и сказки о дакини» от корки до корки. Везде говорилось, что духов полпути так просто убить нельзя. Их надо очертить тетраграммой четырех лиц, посыпать солью, а костяные лапы связать белой лентой, чтобы не царапались. Все это: пачку соли, мелок и ленту – девочка несла в рюкзаке.
Чем ближе к Намсе, тем тяжелее колотилось в груди сердце. Временами Тайка останавливалась и ругалась самыми нехорошими словами. Ругала Намсу, дылду, Фросю и немножечко Вельку. От этого становилось легче на душе.
Фенечку пришлось поставить на самую маленькую мощность. Когда фонарик горел сильно, тьма сбивалась в тоннеле бархатным черным матрасом (словно из третьей главы «Историй и сказок»), и казалось, что кто-то из нее выпрыгнет. А когда фенька чуть теплится, ничего. И видно, и спрятать можно: накрыла рукой и ладно.
Мини-карта исправно подсказывала поворотики и хитрые перекрестки пути. Но Тайка все равно умудрилась заблудиться: вон красным отсвечивает, будто фотолаборатория в пещерах, а дакини где? Скелет-то до портала должен быть, это она точно помнила.
От огорчения Тая чуть не разревелась. Страшно, темно, по щиколоткам сквозняком тянет (хорошо хоть джинсы надела, не платье!), а тут еще и поворот пропустила. Оставалось одно – выйти к порталу и уж оттуда искать обратный путь. Возвращаться несолоно хлебавши – вот уж фигушки!
Сердито подбросив рюкзачок на плечах, девочка зашагала вперед. Так, вот портал. Фенечку можно притушить: света хватает. А теперь куда?
Под ногами кто-то измученно вздохнул. Тайкино сердце чуть не выпрыгнуло из груди: надо же так пугать! Она наклонилась посмотреть, что это.
Возле портала стояли клетки с животными.
– Да-а, братцы-кролики… – протянула девочка. – Пятнадцать человек на сундук мертвеца. Я же чуть не описалась из-за вас.
Она пошевелила кроссовкой засов на клетке. Звери метнулись к противоположной стенке. Кто бы ни устроил здесь живой уголок, ничего хорошего он не замышлял. Тая подумала-подумала и открыла дверцу.
– Бегите, зверье, давайте. Ну, быстро!
Кролики прыснули в разные стороны. Девочка подумала, что если в коридорах бродит скелет, то кролик под ноги – это жутко. Это разрыв сердца можно получить. Или что там у них?
От этой мысли ей стало смешно.
– Интересно, зачем здесь кролики? – подумала она вслух. – Или папенька фермером решил заделаться?
Под ногами захрустело. Повсюду россыпью валялись коконы насекомых, словно драконьи зубы из легенды о Ясоне. Часть их была раздавлена: сеятель не особенно заботился о сохранности тварей. А может, кто-то прошел по куколкам после него.
Тая попятилась к выходу из портального зала.
– Хватит, – оборвала она себя, – сперва разберемся со скелетом, а там и сюда можно вернуться.
И зашагала по отметкам сохраненной в компьютере карты.
Дакини отыскался почти сразу. И как она его проглядела? Ход узкий, вроде пасти Шаи-Хулуда (это червяк такой, из фильма про Дюну), на стенах – селитряные потеки.
И во тьме маячит фигура. Глаза не светятся – наверное, и дакини когда-нибудь пугать устают.
– Я тебя не боюсь, – мрачно сообщила девочка. – Понял? Дакини не ходят и не разговаривают.
«Угу. Они прыгают и хватают грязными шершавыми лапешками, – добавила Тая про себя. – Бр-р-р!»
Достав из рюкзака белую ленту, она шагнула полумертвецу навстречу. Словно пытаясь успокоить, фенечка усилила свой свет до предела.
Тут Тая столкнулась с большой проблемой. Дакини с головой накрывала цветастая асурская простыня – наверное, дылда постаралась. Чтобы связать Намсе руки, следовало стянуть эту тряпку. А вот этого девочка сделать почему-то не могла.
– Раз, два, три, четыре, пять. Я тебя не боюсь опять, – продекламировала она. – Боюсь… – потянулась к краю простыни, – но не я. Опачки!
Ткань полетела в сторону.
Никакого дакини там не было!
Под простыней сидела Майя.
– Ну, здравствуй, человеческий детеныш. – Титанида поднялась с места. – А я-то гадала, кто там шуршит в коридорах?
Тая попятилась. Асури обошла вокруг Таи и расстегнула ее рюкзачок.
– Так-так. Что у нас здесь? Соль! Белая лента! Ай-яй-яй! Скажите, пожалуйста!.. И зачем тебе все это?
Девочка угрюмо молчала.
– Нет, я не верю… Неужели ты собиралась причинить вред беззащитному дакини?
Титанида уселась перед Таей на корточках. Лишь сейчас, глядя асури в глаза, Тая поняла, насколько Майя отличается от людей. «И Тилль с этой крабихой тискался… – с омерзением подумала она. – Вот козел!»
– Ты пойдешь со мной, милая, – сообщила асури. – Я расскажу тебе кое-что – о любви, о жизни. Думаю, нам найдется о чем поговорить. – Она открыла пакет с солью и высыпала на ладонь пригоршню. Лизнула в задумчивости. – Вот дрянь! – Лицо ее скривилось. – Тебе рассказывали, что дакини развоплощают морской солью? Этой же можешь котлеты со…
Договорить она не успела. Тая врезала снизу по руке и бросилась бежать. Белый фонтанчик соли ударил Майе глаза.
– Стой! Стой, мерзавка!
Асури бросилась следом. И вот тут Тае не повезло. Под ноги вывернулась каменюка с Намсин череп размером. Тая грохнулась на землю, чувствуя, как впечатываются в ребра обломки гранита.
– Убью!
Свистнула «паук-удавка». В последний миг Тая метнулась в сторону, слыша, как лопаются камни, на которых она только что лежала.
– Стой! – закричала она.
Сочный чпок – так лопаются на морозе молочные бутылки. Не соображая, что делает, Тая схватила первый попавшийся камень. Тот оказался изогнутым, формой отдаленно напоминая пистолет.
– Не подходи! Стрелять буду!
