— Чего хотел-то? — вяло интересуюсь я, провожая взглядом надменную эльфийку проходящую мимо места нашего публичного заключения.
Интересно, а у эльфов бывает косоглазие? Вон как пялится, ей же любопытно, а этикет не позволяет молодым особам смотреть на подобное нам отребье. Зато мужскому полу ничто не мешает нагло тянуть в мою сторону свои загребущие ручонки и громко спорить натуральные ли у меня волосы, или же покрашены. А ведь они еще не видели моих глаз. Хорошо, что этикет не позволяет им требовать от меня отрезать хоть локон с моей головы. Этот эльфийский этикет лишен всякой радости, рассказал мне как-то Ларик про ежедневный ритуал омовения. Откровенная жуть.
— С головой не дружишь? Умалишенная! — обиженно про-гундосил Лид.
— Это я уже про себя слышала, давай сразу к делу, — отозвалась я.
— Мы тебя звали, а ты не реагировала, взгляд отсутствующий… ты нас хоть слышала? — обратился ко мне Намий.
— Ага. Так чего звали-то, вы что-то придумали? — с надеждой взираю на них.
Народ моей надеждой не проникся и, потупив глазки, отполз от меня подальше. Неужели опять самой выкручиваться придется? Нет, у меня конечно фантазия богатая, но она в той же степени больная, как бы не погиб кто в процессе.
— Что тут придумаешь? — печально осведомился Навил.
— Как только стемнеет, меня переведут в камеру одиночного заключения, где я скоропостижно скончаюсь, — задумчиво сообщает Рин. — Вы же скорее всего дождетесь суда, где вас обвинят в убийстве того самого отряда. Защититься вам не дадут, вы ведь даже солгать не сможете.
— Но я ведь уже сказала, что мы не убивали. Да и мое заявление о пророчестве приняли во внимание.
— Принять-то приняли, но доживем ли мы до того, как информация дойдет до оракула.
— Что он за эльф, этот ваш вещун? — решила таки поинтересоваться я.
— Старый. От политики самоустранился после изгнание принца. Хитрый, любит все необычное, производит впечатление сумасшедшего, но скорее всего впечатление обманчивое. Так, как он один такой, имеет статус неприкосновенности. Семьи нет, пристрастий порочащих его тоже не имеет. Ярый противник драконов на нашей территории, особенно сильно не любит посла Высших, — выдал мне отчет Рин.
— С миром как-нибудь контактирует? — задаюсь я вопросом. — Я имею в виду, скоро ли до него дойдут слухи о странных пленниках.
— Я не был на в Лесу больше года, не знаю как сейчас обстоят дела.
Я погрустнела. Весь мой расчет базировался на риске и быстрой реакции оракула. Да и не рассчитывала я нарваться на такой прием. Хорошо хоть сразу не убили.
— Давайте подумаем, что у нас есть, — предложила я мировую.
— Мы можем колдовать, — сообщили очевидный факт близнецы.
— Но если воспользуемся своими возможностями, вон из той вышки, — Рин кивнул в сторону прекрасной башни белого цвета. — Нас изрешетят стрелами.
Я еще раз посмотрела на башню, люблю все красивое, оно так мило рушится.
— Можем заговорить зубы ближайшим стражникам, — выдвинул предложение Лид.
— И тогда нам заткнут рты кляпом, — не согласился Рин.
— Можем попытаться устроить, что-нибудь грандиозно-шумное, — предположила я.
— Как? — воззрились на меня Сэв и Навил.
А действительно, как? Магия? Тогда она не должна нести в себе угрозу, иначе быть нам трупами. Тогда что остается? Безвыходная ситуация, Ксадар меня накажет за столь глупое положение, в которое я вляпалась добровольно, могла же предположить, что нам не дадут спокойно дойти до Леса. Стоп. Ксадар. Что там Рин про ошейник говорил? Больно будет всем?
— Кому-то придется меня поцеловать, — улыбнулась, наклоняя голову на бок.
— Ну уж нет, — мотнули головой близнецы.
— Сана, я конечно люблю тебя по своему, но ты же сама понимаешь, — замялся Лид. — Ты меня как девушка вообще не привлекаешь.
— Прости, Санашая, — нахмурился Намий.
Парней я понимаю, для нормального человека прикоснуться ко мне равносильно поцелую с упырем. Не все ж такие извращенцы, как Хранители Равновесия и эльфы. Кстати об ушастых, мельком глянула на Рина. Он насмешливо смотрит на меня, точнее на ошейник. Нет, с ним явно не прокатит. Остается орк.
— Зоооорг, — встаю на четвереньки и ползу к нему.
— Сана, что-то я не уверен, — начал пятиться он.
— Рин, держи его! — рявкнула я и бросилась на бедного орка.
А ведь он даже не подозревал, что сейчас произойдет. Эльф понимая мою задумку, схватил за плечи Зорга, что, кстати, показатель, ибо ушастые брезгуют прикасаться к оркам. Я же налетела на гордого сына степи, вцепилась в него аки упырь в жертву и поцеловала. Это было ооочень больно. Что радует, Зоргу тоже досталось. И вообще мы устроили мощное светопреставление. Такого эльфы еще не видели. Магия, что вдарила по нам с Зоргом, не была агрессивного свойства, ее вообще было трудно классифицировать, скорее уж защитная.
В общем, разразился гром и поразил орка на месте, меня в этот момент ломало на полу. Окружающие эльфы бросились в рассыпную, стража наоборот поспешила к нам, на городской площади начался форменный бардак. Я же покорчившись в муках еще немного, решила взять себя в руки и помочь несчастному орку. Удар молнии это между прочим весьма болезненно и опасно. Но самое главное, это то, что мы привлекли таки к себе всеобщее внимание, не вызвав агрессии со стороны охраны.
— Оракул! Позовите Оракула, та о ком говорится в пророчестве в опасности! — зычно гаркнул Рин.
Я тем временем извлекла мазь от ожогов, и принялась обрабатывать раны сына степи. Оружие у нас отняли еще раньше, а вот склянки мои так и не нашли. Меня с орком обступили ребята, не давая страже увериться в моем тяжелом состоянии при помощи рогатины (на самом деле это было странного вида оружие, напоминавшее копье).
И как ни странно, мы таки добились своего. Кто-то из свидетелей грома и молний при ясном небе доложил оракулу о нашем прибытии. Да и слова Рина сыграли не последнюю роль в явной заинтересованности старого вещуна.
Я думала, нас приведут к нему, но он сама пришел. Встал напротив клетки и молча смотрел на меня. Ну да, здесь в основном только на меня и пялились, плащи к несчастью у нас отобрали. Пожалуй меня здесь не убили бы, я бы жила в каком-нибудь аналоге зверинца, и тихо мирно радовала остроухих своей экзотической внешностью. Или что еще более вероятно, меня бы подарили ближайшему дракону.
Так вот, стоит напротив меня эльф. Вообще-то, их тут много, но конкретно этот отличается вдумчивостью взгляда, и наличием морщин на лице. Не то что бы их было много, раз-два и обчелся, но сам факт их присутствия говорил о большом возрасте красавца. А он был очень красив, почти как драконы. А еще у него были серые глаза, таких глаз у эльфов не бывает.
— Красивые глаза, — смотрю на него в упор, не скрывая своих глаз.
— У тебя тоже. Только взгляд ужасный, — хмыкнул он.
— Как тебя зовут? — наклоняю голову к плечу.
К тому времени я уже позаботилась об орке, сейчас над ним тряслись некроманты, а Рин их всех контролировал. Я же перебралась на другой конец клетки, уселась на пол, свесив сквозь прутья ноги, коими весело болтала в воздухе.
— Онадеридеривэль.
— Будешь Навелем, — кивнула я, продолжая болтать ногам.
— Ты пытаешься оскорбить меня? — прищурился он.
— Я? Нееет. Вот если бы я попыталась выговорить ваше имя полностью, тогда меня можно было бы обвинить в попытке оскорбления. Кто вам вообще такие жуткие имена дает? — накручиваю белый локон на палец.
— Этикет, — улыбнулся эльф.
— Но ведь Навель звучит лучше, — улыбаюсь.
— Что ты здесь делаешь? — решил перейти он сразу к делу.
— Сижу, — честно отвечаю.
— А зачем ты здесь сидишь? — интересно, он решил побить рекорд по бессмысленности вопросов.
— Жду, — отвечаю, продолжая издевательски улыбаться.
— Кого? — терпения у него явно в избытке.
— Короля. Он придет, что бы освободить меня.
— Король мертв, — опять прищурился Навель.
— Старый король, — отмахнулась я. — Новый король еще не знает о том кто он.
— Сколько тебе лет, дитя? — задал он вопрос.
— Оракул? — послышалось за моей спиной.
Вечно Рин не вовремя появляется. Впрочем, это можно использовать.
— Рин, — подскакиваю я на ноги. — Так это тот самый дедушка? — и подаю знак, что бы в нашу беседу с оракулом не вмешивались.
Обоих эльфов перекосило. Только сейчас замечаю, что площадь опустела, а из остроухих остались только Рин и Навель.
— Дедушка? — попытался указать мне на мою ошибку оракул.
— Да, — захлопала я в ладоши. — Мне как-то рассказали сказку, про принца, и дедушку оракула, который говорил принцу обо мне.
Ну же ушастый, проверь мою ауру, она же как раз начала давать трещину. Но вместо этого он полез ко мне в голову, за что кстати поплатился. Пусть у меня больше нет блока, который не пускал бы в мою голову всех желающих, зато у меня вместо нормальных мыслей полный хаос.
