— Во славу Одноглазого! — мощно прокричали на дракаре.
Синхронно ударив о воду веслами, викинги направили свой корабль к берегу.
— Дорогая, — обратился я к жене, — может, позовешь остальных?
— А…
— Я постараюсь без вас не начинать.
— Но…
— Если что, анекдот расскажу или песенку спою.
— Петь не надо, — взмолилась Ливия.
— Договорились. Поспеши же, любимая. — А то я не понимаю, что викинги, услышав мой вой, который песней наивно зовется, бросятся в бой, лишь бы только заставить меня замолкнуть.
— Уже бегу. — Сорвавшись с места, словно быстроногая и грациозная лань, она скрылась среди прибрежных зарослей.
Проводив любимую взглядом, я убрал наушники и приготовился к встрече с превосходящими силами противника. То есть взял в руки меч и растолкал храпящего на все лады оленя. Недовольно заворчав, он потянулся и открыл глаза.
— Подъем, лежебока!
— Фр-р?..
— У нас гости, — пояснил я.
Отряхиваясь, словно мокрый пес, Рекс вперил взгляд в стремительно приближающийся корабль. По тому, как затрепетали его ноздри, а с губ сорвалось тяжелое сопение, я понял — он готов к предстоящей схватке. Чего не скажешь обо мне. Я все же надеюсь уладить дело миром.
— Весла в небо! — рявкнул конунг (лучше назвать сержанта генералом, чем наоборот — обидится) и, ухватившись рукой за драконью голову, запрыгнул на борт.
«Да уж, ждать полной остановки транспорта здесь не привыкли… правила пользования общественным транспортом не для них писаны», — с непонятной тоской подумал я, сделав несколько шагов назад. А то элементарно задавит выскочившим на берег кораблем. Вон как разогнали! И тормозить не намереваются…
Рекса пришлось оттягивать за хвост, что никому другому не рекомендуется пробовать повторить. Ну что вы… лягаться он не будет — не конь все же. А вот забодать, затоптать и покусать очень даже может.
Дракар коснулся килем дна, что положительно сказалось на его скорости — она начала падать, и продолжил движение, гоня перед собой волну уже не воды, а песка.
Издав дикий вопль, в котором и профессиональный лингвист не смог бы вычленить ничего членораздельного, конунг спрыгнул на берег, размахивая мечом и демонстрируя мерзкого вида прыщ на самом кончике мясистого носа.
К тому времени когда дракар, навернув кучу песка, которой мог бы гордиться и карьерный экскаватор, замер, на его борту остался только черт. Не то чтобы я его там видел, но на берег его не ссадили..
— Здравствуйте! — поздоровался я. Надеясь все же, что излишняя вежливость как-то компенсирует небритую физиономию и меч-кладенец в руках.
— Кто ты? Живо отвечай!
— Меня зовут Лель, — сопроводив слова легким кивком головы, представился я, продолжая удерживать порывающегося в драку оленя. Пускай викингов немногим более трех десятков, но каждый из них опытный воин, прошедший жестокую школу походной жизни. Такой не только коня на скаку остановит, он и всадника с него собьет, про горящую избу и вспоминать не стоит — и войдет, и заберет все, что ему там приглянется.
— Какая разница, как тебя зовут? Ты свободный воин или раб, несущий господский меч?
— Мы не рабы, поделился я с конунгом прописной истиной, — рабы не мы.
— Хорошо.
«А диалог-то налаживается», — обрадовался я.
— Очень хорошо, — повторил конунг. — Будешь драться!
— Э…
— С ним.
Выступивший из-за спины конунга боец без долгих предисловий стукнул топором о щит и ринулся в атаку.
Времени рассматривать противника у меня не осталось. Отпустив Рекса, я взялся за рукоять кладенца двумя руками, но поднять его не успел. Оказавшийся на свободе олень словно распрямляющаяся пружина взвился в воздух. Беззвучно и целенаправленно, словно хорошо натасканный пес-убийца. Растерявшийся викинг не успел ударить, он лишь инстинктивно приподнял щит. И оленьи рога ударили в него, а не в лицо. От неожиданно мощного удара воин не удержался на ногах и покатился по песку.
Я похолодел и, схватив оленя за задние копыта, попытался оттащить от поверженного противника. В ответ Рекс хищно рыкнул (дайте мне кисти, и я разукрашу его в оранжево-черную полоску) и клацнул клыками в непосредственной близости от опасно открывшейся яремной вены скандинава. Викинги возмущенно зашумели, но в поединок вмешиваться не стали, ожидая команды конунга, а тот смотрел на происходящее широко распахнутыми глазами и хлопал губами.
— Зверь будет моим, — наконец изрек конунг, наивно не поинтересовавшись мнением моего рогатого скакуна.
— Добрыня, помоги! — заметив выскочившего из зарослей богатыря, взмолился я.
— Сейчас, — ответил Добрыня, выворачивая ближайшее деревце, что, по его мнению, в данной ситуации куда уместнее скромной булавы. Былинные богатыри — защитники не только отечества, но и матушки природы, так что каждый из них не ограничивается посадкой одного дерева, а в бытность отроком высаживает целую рощу — тут Гринпис может быть спокоен, экологическое равновесие соблюдено. — Как в добрые старые времена: плечом к плечу, стеночка на стеночку…
Дон Кихот попытался вооружиться таким же образом. Но не рассчитал сил и, сорвав спину, болезненно ойкнул и замер, изогнувшись буквой «зю».
— Да Рекса же помоги держать!
— А я думал, это тебе опасность грозит…
Вдвоем нам удалось оттащить оленя от его законной добычи.
Чудом спасшийся викинг поспешил укрыться за спинами соплеменников, бормоча под нос что-то про воплощение воинственного Тора.
— Будешь сражаться со мной, — заявил конунг, бросив быстрый взгляд на богатырскую стать Добрыни и решив остановить свой выбор на мне. Он принял поданный воинами рогатый шлем и круглый щит.
— Простите, это вы мне? — на всякий случай уточнил я.
— Да. — Викинг, сделав глоток из отвязанной от пояса фляги, отбросил ее в сторону и поднял меч над головой.
Мне не осталось нечего другого, как препоручить моего излишне воинственного олешка Добрыне, а самому взяться за меч-кладенец. Эх, где моя прежняя силушка…
В глазах конунга плеснулось кровавое безумие, и он, безмолвно, словно призрак, и стремительно, словно молния, ринулся на меня.
Став человеком, я утратил бессмертие, нечеловеческую реакцию и изрядную долю физической силы, но той, что осталось, в добавление к вековому опыту, хватило, чтобы вполне надежно удерживать в руках кладенец.
— Ух! — нанося удар сверху вниз, крякает конунг.
— Хэ… — блокирую его я.
— Эх! — Лезвие меча, завораживающе мерцая и издавая леденящий душу свист, чертит полукружие на уровне моих коленей.
Но мои ноги к тому времени были значительно выше. Откуда только повышенная прыгучесть взялась?
Конунг, увлеченный инерцией удара, открылся, и кладенец тотчас воспользовался случаем, нанеся ответный удар в голову. Не успевая закрыться мечом или щитом, викинг подставил под клинок изогнутые рога, венчающие шлем. Несколько разочарованно звенит сталь. Ослепленный сползшим на глаза шлемом, конунг отпрыгивает назад, не видя, в каком уязвимом положении оказался я, растянувшись у его ног. Кладенец дергается вдогонку ослепленному противнику, но я своим весом удерживаю его на месте. Сил протянуть меня по песку волоком у клинка не хватает.
Викинги, желая подбодрить своего предводителя, принимаются выбивать незатейливую мелодию.
Бум-м-м… — гудят под рукоятями мечей и топоров щиты, обтянутые одеревенелой кожей. Наблюдается некое сходство с барабанами.
Откатившись в сторону, я вскакиваю на ноги и сплевываю набившийся в рот песок.
Бум-м-м… — В такт ударам пульсирует кровь в ушах.
Отбросив в сторону шлем, конунг громогласно ржет, ибо смехом эти звуки мне не позволяет назвать совесть — да простят меня кони, — и, сплюнув под ноги, снова бросается в бой.
Бум-м-м…
— Хай! — восклицают викинги.
Бум-м-м…
Его атака оказалась слишком стремительной и неожиданной — для меня, но не для меча-кладенца, встретившего порыв викинга глухим блоком и ответным выпадом. В качестве комплимента самому себе могу сказать, что я ему не только не мешал, но сумел добавить к удару и свою силу. Клинок с легкостью рассекает щит. Сорванные с кожи медные наклепки летят во все стороны, сверкая в солнечных лучах.
— Хай!
Бум-м-м…
— Проклятье! — Отпрянув, конунг с силой бросает в меня обломок щита.
Уклониться я не успеваю.
— Черт, — шепчу я, вытирая с губ кровавую юшку. В груди волной поднимается злость. Спрятанный в глубине души Зверь неистово рвется с цепи.
Бум-м-м…
— Сейчас-сейчас, — бормочет мой рогатый ангел-хранитель, пытаясь перелезть через борт дракара. Что весьма сложно, учитывая связанные за спиной не только крылья, но и руки. — Продержись еще чуть-чуть… а то мне в конторе рога открутят… в обеих.
