— Ты совсем рехнулся! Ты же видел, кто у нас тут объявился! Чего беспокоиться о какой-то там старухе, пусть даже ведьме?!
— Нет, она нас точно отдубасит! Скажет, это мы во всем виноваты!
— Надеюсь, ей представится такая возможность, — пробормотал Жестянщик.
— Похоже, мы очутились между молотом и наковальней, — подвел итог Кровельщик.
— Молот и наковальня… — прорыдал Возчик. — О, кузница Джейсона… Если бы мы сейчас были там! А мы совсем не там! Прячемся в каких-то кустах! Скоро нас найдут! Либо они, либо она!
— Я совсем не понимаю, что происходит. Мы показывали Пред… — начал было Плотник.
— Это сейчас совсем не важно, — перебил его Джейсон. — Больше меня интересует другое. Как мы попадем сегодня домой?
— Где нас будет ждать она! — проскулил Возчик.
Что-то забренчало в темноте.
— Что это там у тебя? — спросил Джейсон.
— Мешок с реквизитом, — откликнулся Возчик. — Ты же сам сказал, следить за мешком с реквизитом — моя святая обязанность.
— И ты притащил его сюда?
— Ага, ты б меня потом живьем сожрал, если бы я его бросил!
Возчика начала бить крупная дрожь.
— Когда и если мы вернемся домой, — сказал Джейсон, — я поговорю с мамой, чтобы она достала тебе этих новомодных пилюль из сушеных лягушек.
Он подтянул к себе мешок и развязал его.
— Так, что тут у нас? Колокольчики, — начал перебирать он. — И палки. А аккордеон ты зачем тащил?
— Ну, я подумал, вдруг нам захочется показать Танец с Палками и…
— Никто и никогда не будет показывать Танец с Палками и…
Откуда-то сверху донесся смех, зашуршал папоротник. Джейсон вдруг почувствовал, что разом стал центром внимания.
— Они там! — воскликнул Возчик.
— А у нас нет никакого оружия, — пробормотал Жестянщик.
Набор тяжелых бронзовых колокольчиков ударил его в грудь.
— Заткнись, — велел Джейсон. — И надевай колокольчики. Возчик?
— Они нас там ждут!
— Последний раз, — сказал Джейсон. — Повторяю, это последний раз. А после сегодняшней ночи чтоб никто даже не упоминал при мне о Танце с Палками и Ведром. Понятно?
Ланкрские народные танцоры посмотрели друг на друга. Одежда промокла насквозь и прилипла к телам. В общем, жалкое зрелище.
Возчик, на лице которого слезы ужаса мешались с гримом и каплями дождя, растянул аккордеон. Прозвучал унылый длинный аккорд, которым, согласно традиции, должна начинаться любая народная мелодия, чтобы у случайно оказавшихся рядом людей было время убраться подальше.
Джейсон поднял руку и начал считать пальцы на ней:
— Раз, два… — Он наморщил лоб. — Раз, два, три…
— …Четыре… — прошипел Жестянщик.
— …Четыре, — повторил Джейсон. — Танцуем, парни!
Шесть тяжелых ясеневых палок ударились друг о друга.
— …Раз, два, вперед, раз, назад, пируэт…
Медленно, в такт древней ланкрской народной песне «В нашем доме поселился замечательный сосед…», танцоры, прыгая и хлюпая башмаками по грязи, двинулись сквозь ночь…
— …Два, назад, прыжок…
Стук палок.
— Они смотрят на нас! — задыхаясь, произнес Портной, проскакав мимо Джейсона. — Я их вижу!
— …Раз… два… Пока играет музыка, они с нами ничего не сделают!.. Назад, два, пируэт. Они любят музыку!.. Вперед… прыжок, поворот… один и шесть, вприсядку!.. Прыжок, назад, пируэт…
— Они выходят из зарослей! — закричал Плотник, когда палки снова встретились в воздухе.
— Я их вижу… Два, три… Вперед, поворот… Возчик… назад, пируэт… ты сейчас исполняешь двойной… два, назад… ползучий ангус…
— У меня не получится, Джейсон!
— Играй!.. Два, три, пируэт…
— Они вокруг нас!
— Танцуй!
— Они наблюдают за нами! Они все ближе!
— …Пируэт, назад… прыжок… Мы почти у дороги…
— Джейсон!
— Помните, когда… три, поворот… мы выиграли кубок у «Охуланских Бродяг»?… Пируэт…
Стучали палки. В ночной воздух взлетали комья земли.
— Джейсон, ты же не собираешься…
— …Назад, два… Давай…
— Возчик уже… раз, два… задыхается…
— …Два, пируэт…
— Джейсон, аккордеон плавится, — простонал Возчик.
— …Раз, два, вперед… Вприсядку!
Хрипел аккордеон. Эльфы приближались. Сбоку Джейсон разглядел дюжину ухмыляющихся восхищенных лиц.
— Джейсон!
— …Раз, два… Возчик — в центр… Раз, два, Пируэт…
Семь пар башмаков тяжело опустились на землю…
— Джейсон!
— …Раз, два… пируэт… Готовы? Раз, два… назад… назад… Раз, два… поворот… УБЕЙ… И назад, раз, два…
Трактир был разрушен полностью. Эльфы выкатили все до единой бочки и унесли все съедобное, хотя с парой застарелых сырных головок пришлось повозиться.
Стол превратился в щепки. Клешни омаров и подсвечники перемешались с загубленной пищей.
Ни единого движения.
Потом кто-то чихнул, на пустую каминную решетку посыпалась сажа, за ней свалилась нянюшка Ягг, следом за которой появился маленький, черный и очень разгневанный Казанунда.
— Ого! — воскликнула нянюшка, окинув взором разнесенный трактир. — Повеселились они тут!
— Почему ты не позволила мне сразиться с ними?!
— Их было слишком много, мой милый кавалер.
Казанунда раздраженно бросил на пол свой меч.
— Стоило нам узнать друг друга поближе, как сюда ворвались пятьдесят эльфов! Проклятье! Такое со мной постоянно.
— Черный цвет очень практичен, — заметила нянюшка, отряхивая платье. — На нем почти не видно сажи. Значит, они таки пролезли. Эсме была права. Интересно, где она шляется? Так. Пошли.
— Куда? — спросил гном.
— Ко мне в хижину.
— А!
— За моим помелом, — твердо сказала нянюшка Ягг. — Я не допущу, чтобы моими детьми правила какая-то там Королева Фей. И нам срочно нужна помощь. Все зашло слишком далеко.
— В горах живут гномы. Насколько мне известно, их там тысячи… — предложил Казанунда, когда они спускались по лестнице.
— Нет, — возразила нянюшка Ягг. — Эсме убьет меня за такое. Но иногда она переоценивает собственные силы, и тогда мне приходится выкручиваться, иначе я же и буду виновата… Но сейчас я думаю о том, кто действительно ненавидит королеву.
— Вряд ли кто ненавидит ее сильнее гномов, — заявил Казанунда.
— Ошибаешься, — хмыкнула нянюшка Ягг. — Просто надо знать, где искать.
Эльфы побывали и в хижине нянюшки Ягг. Там царил такой же разгром, как и везде.
— Все, что нельзя утащить, они ломают, — промолвила нянюшка Ягг.
Она пнула кучу обломков носком башмака. Зазвенело стекло.
— Эту вазу подарила мне Эсме, — сообщила она бесчувственному миру. — Впрочем, она никогда мне не нравилась.
— Но почему? Зачем? — озираясь по сторонам, спросил Казанунда.
— Они с радостью разнесли бы весь мир, лишь бы шума было побольше, — пояснила нянюшка.
Выйдя на улицу, она пошарила под низким навесом соломенной крыши и, что-то триумфально проворчав, извлекла помело.
— Всегда прячу его сюда, — хмыкнула она. — Внуки у меня — шустрые дьяволята, тащат все, что плохо лежит. Так, ты сядешь сзади, хотя, должна заметить, я от этого не в восторге.
Казанунда поежился. Гномы боятся высоты, вероятно, потому, что им редко предоставляется возможность к ней привыкнуть.
Нянюшка почесала шершавый, как наждачная бумага, подбородок.
— И нам понадобится лом, — сказала она. — Заглянем в кузницу Джейсона. Эй, кавалер, залазь.
— Чего-чего, а такого я не ожидал, — пожаловался Казанунда, с закрытыми глазами нащупывая помело. — Сначала — шикарный ужин, а потом мы остались бы наедине и…
— Мы сейчас и так наедине.
— Да, но я никак не думал, что это будет связано с помелом.
Помело медленно оторвалось от земли. Казанунда отчаянно вцепился в прутья.
— И куда мы летим? — спросил он слабым голосом.
— В горы. Есть одно местечко… — ответила нянюшка. — Не была там лет сто. Эсме предпочитает обходить его стороной, а Маграт слишком молода, чтобы знать о нем. Но когда я была девушкой… Девушки частенько хаживали туда, если хотели… О, проклятье…
— Что?
— Кажется, на фоне луны кто-то пролетел. Но не Эсме, это точно.
Казанунда пытался оглянуться по сторонам, не открывая глаз.
— Эльфы летать не умеют, — пробормотал он.
— Это ты так думаешь, — возразила нянюшка. — Они летают на стеблях тысячеглистника.
— Тысячеглистника?
— Ага. Я тоже попробовала однажды. Подъемная сила есть, но они так путаются в платье… Я предпочитаю старый добрый пучок прутьев и палку. Кстати. — Она толкнула Казанунду локтем. — Ты должен чувствовать себя как дома. Маграт говорит, помело — это одна из сексуальных метамфор[34].
