- Может, суп? – предложила Дафна.
- Сомневаюсь, - ответил Мау. – Каннибалы очень разборчивы в еде. Съев Мило, они получат силу. Съев Пилу – красноречие. Съев меня… расстройство желудка. Но кто захочет съесть сумасшедшего?
Дафна содрогнулась.
- Ну и ладно, значит, им не захочется съесть и меня!
- Нет, женщин они не едят, - утешил её Мау.
- Какие джентльмены!
- Они скормят тебя своим женщинам, чтобы те тоже стали красивыми.
Повисла одна из тех внезапных пауз в разговоре, которые холодны, как лёд и одновременно накалены до предела. Она была наполнена беззвучными словами, теми, которые не должны быть произнесены, или должны, но в другое время, или в это время, но другим способом, или должны быть сказаны, но не могут, и поэтому звучат-не-звучат бесконечно, пока, наконец, что-то не будет произнесено вслух…
- Гм, - сказала Дафна, и непрозвучавшие слова испарились навеки. Позднее она не раз гадала, что случилось бы, не скажи она "гм!" точно так, как могла бы сказать её бабушка. Но момент был упущен. Некоторые люди способны выговорить определённые слова только в особый подходящий момент. Очень грустно, но ничего не поделаешь. – Ну, не представляю, чтобы кто-нибудь съел его, или хотя бы использовал как гарнир, - быстро сказала она, старясь заглушить собственное "гм!" – Думаю, капитан был прав, Кокс поражает корабли, словно чума. Просто поразительно, что можно натворить, если не беспокоиться по пустякам, типа убийства. А ведь он убивал, и будет убивать впредь. Эти двое мятежников были разведчиками, я уверена. А это значит, Кокс нашел себе лодку побольше, чем шлюпка.
- Их лодка всё ещё здесь, но ночью пропало одно из наших каноэ, - сообщил Мау. – Нам будет непросто понять, что произошло.
- Думаю, это неважно.
- Ты права. Главное, что Разбойники всё равно появятся, рано или поздно – они будут преследовать выживших после волны. Но я хочу…
- Кхм…
Это сказал подошедший мальчишка. Дафна не могла припомнить его имени. Он неловко переминался с ноги на ногу, как человек, который не хочет мешать чужой беседе, но вынужден всё-таки помешать.
- Да, Хоти? – сказал Мау.
- Кхм… извините, но они говорят, что у них кончились колючки для изгороди, - нервно сказал мальчик.
- Беги и скажи им, что к западу от пещеры Прадедов растёт полным-полно колючек. – Когда мальчишка бросился прочь, он крикнул вслед: - Скажи им, я велел резать ветки подлиннее! Иначе это будет напрасная трата материала!
- Ты обязан защитить свой остров, - сказала Дафна.
Он дёрнулся так, словно она его ударила.
- По-твоему, я не волнуюсь об этом, девушка-привидение? Да я ни о чём другом и не думаю в последнее время!
- Я не только о людях! Ты должен защитить своих богов!
- Что? Это ты мне говоришь?
- Я не в метафизическом смысле… не о божьих якорях, подношениях и всём прочем! Я имею в виду статуи, которые мы нашли в пещере!
- Ах, эти… Всего лишь камень. Бесполезные… штуки.
- Нет! Они не бесполезные. Они говорят о том, кто вы такие! – Она обмякла. Слишком много дел в последнее время, и столь резко произнесённое "девушка-привидение" прозвучало оскорблением. Настоящим оскорблением. Разумеется, все звали её "девушкой-привидением", даже Мау иногда, и раньше её это не задевало. Но в этот раз такое обращение означало: "не лезь, штанишница, ты не одна из нас".
Она снова собралась.
- Ты не смотрел. Ты не заметил в пещере того, что заметила я! Помнишь Воздух, Огонь и Воду, каждого с шаром в руках? И безголовую статую?
- Извини, - пробормотал Мау, опуская голову на руки.
- То есть?
- Я обидел тебя. Я же вижу. У тебя в таких случаях лицо краснеет, и ты пытаешься сделать вид, будто ничего не произошло. Извини, что накричал на тебя. Просто всё это… ну, ты понимаешь.
- Да. Понимаю.
Они посидели в молчании, которое наступает, когда мысли слишком запутались, чтобы высказывать их вслух. Потом Дафна кашлянула.
- Ладно, неважно. Ты видел разбитую статую? И каменную руку, торчащую из воды?
- Да. Я видел всё это, - подтвердил Мау, следя взглядом за спешащей к ним женщиной.
- Нет! Не видел! Точнее, не понял, что видишь! В пещере было слишком душно! Разбитая статуя что-то держала в руках. И я нашла, что, пока ты спорил с Атабой. Это был мир. Перевёрнутый мир. Пойдём, сам посмотришь. – Она взяла его за руки и потянула в сторону горы. – Все должны увидеть! Это очень…
- Что, Кара? – спросил Мау, обращаясь к женщине, которая остановилась в сторонке, но на таком расстоянии, чтобы её точно заметили.
- Я хотела сообщить, что река стала мутной, - сказал женщина, нервно поглядывая на Дафну.
- Значит, свиньи пробрались на западные луга и мутят воду, - сказал Мау, поднимаясь на ноги. – Я пойду и…
- Ты должен пойти со мной! – закричала Дафна. Потом она резко повернулась к женщине, отчего та в испуге попятилась. – Возьми палку, поднимись вдоль реки и найди свинью в воде! Потом ткни её палкой! Это несложно! Мау, ты же вождь. Я собираюсь показать тебе кое-что поважнее свиней! Это…
- Свиньи очень важ…
- Моё дело важнее свиней! Ты должен пойти со мной и взглянуть сам!
До конца дня это увидел каждый, хотя бы на пару минут. Люди ходили туда и сюда по длинному коридору. Они перемешали воздух, который в результате стал не таким душным, как прежде. Все они несли лампы. Для этого дела потребовалось снять с "Джуди" все уцелевшие фонари до единого.
- Мир, - сказал Мау, разглядывая их находку. – Он круглый? Но почему же мы не падаем с него?
Девушка-привидение была до чрезвычайности взбудоражена.
- Да, да, он круглый, и ты сам знаешь об этом! Ты же слышал легенду о человеке, который уплыл так далеко, что в итоге вернулся домой?
- Конечно. Её знает каждый ребёнок.
- Я думаю, люди с этого острова много-много лет назад совершили кругосветное путешествие. Вы помните об этом, просто со временем история превратилась в сказку для детей.
"Помним, даже во тьме" – подумал Мау, поглаживая шар, который Дафна назвала "глобусом", самый большой из всех, он упал на пол и откатился в сторону, когда была разбита статуя. Глобус Имо. Мир. Он снова провёл пальцами по гладкому камню. Шар был размером почти в человеческий рост.
"Значит, это наш мир", - думал он, водя пальцем по блестящей золотой полоске, опоясывающей шар. Таких полосок было много и все они вели в одну точку, или, наоборот, выходили из неё, словно какой-то гигант бросал в разные стороны золотые копья. "И он был моим предком", - размышлял Мау, легко прикасаясь к золотому символу, который ясно говорил, что всё это создано не штанишниками. Эти статуи были вырезаны островитянами. Его предки высекли этих богов из белого камня.
У себя в голове он словно слышал крик Атабы: "Это ничего не значит, демон! Всё равно руку человека направляли боги!" А потом Мау подумал: "Ну, для меня это значит кое-что. Очень многое значит".
- Думаю, ваш остров раньше был большим. Может, размером с Крит, - сказала у него за спиной девушка-привидение. – Я потом покажу тебе Крит на карте. Ваши люди плавали по всему миру! Вот, смотри: Африка, Китай, Южная Америка… и знаешь что? Думаю, теория Кролла о ледниках соответствует истине! Я была на его лекции в Королевском Научном Обществе. Вот почему на шаре нет изображений Европы и Северной Америки! Не потому, что я была на лекции, конечно, а потому, что их в то время покрывали льды! Знаешь, что такое лёд? Ох, конечно, нет. Когда вода замерзает, она становится твёрдой, словно прозрачный кристалл. Конечно, всё северное полушарие было подо льдом, но здесь, у экватора, было тепло, и вы жили здесь, и делали удивительные вещи!
- Лёд, - пробормотал Мау. В потоке её слов он ощущал себя, словно в чужом, незнакомом море, где даже вода пахнет не так, как дома. Глобус был разновидностью карты, вроде тех, что они нашли на "Джуди". Там, где теперь был их остров, там, где был весь их архипелаг, на глобусе располагался сплошной огромный материк, сделанный из золота. Здешние люди плавали повсюду. А потом… что-то случилось. Боги рассердились, как сказал бы Атаба, или покрывающие мир штанишников льды растаяли, как говорит девушка-привидение. Так или иначе, итог был один. Уровень моря повысился.
Закрыв глаза, он снова мог увидеть белые здания глубоко под водой. Как это было? Наверное, пришла огромная волна? Наверное, земля затряслась, а в горах запылал огонь? Наверняка всё случилось внезапно, море поднялось, материк стал цепочкой островов, и всё изменилось.
- Когда Мир Перевернулся, - прошептал он.
Он присел на край водоёма, который уже успели прозвать "Бассейном Богов". Мысли не помещались у него в мозгах, ему очень хотелось иметь голову побольше. Его… предки привезли сюда этот белый камень, и сделали из него божьи якоря, стены и статуи богов. Может быть даже всё из одного цельного куска. А ещё эта разбитая статуя Имо. Его голова, наверное, покоится где-то в глубинах бассейна. Имо пал, и вместе с ним пал весь мир.
