Своими-то глазами их никто не видел. Но доподлинно стало известно, что если незамужняя дама проведёт на могиле ночь, ни слова никому за это время не скажет, да выпьет на рассвете прокисшего молока с тремя волосинками с хвоста чёрной собаки, то обязательно найдёт она своего суженного: богатого, красивого и любящего.
Понятно, что паломники в сельцо потащились обозами. А за ними пошли бродячие торговцы артефактами, декоктами и амулетами. Предсказатели с гадалками да пророками. Ворожеи с говорящими воронами. Ну, и прочий люд не магического характера, зато досконально изучивший все мыслимые и немыслимые способы относительно законного отъёма денег у доверчивых людей.
Естественно, сельцо тут же обросло трактирами и постоялыми домами. А там и разрослось до размеров города и обзавелось собственной ратушей. Только от этого место ни приличнее, ни лучше не стало.
И нежнейшая Ларелла ни за что бы не свернула с дороги, не угрожай путникам ночь на тракте. Разбойнички-то в окрестностях Сонных Полей ещё во времена Брунечки пошаливали. А теперь же лихой люд и вовсе распоясался. Особенно те, кто хитростью у мимо проезжих монеты выцыганить не умел.
Вот так и очутились наши путешественники перед воротами славного города. Впрочем, никаких ворот, как и крепостной стены, у данного селища не наблюдалось. Имелось нечто похожее когда-то давным-давно, да за ветхостью лет развалилось. И хибары, сколоченные из того, что плохо лежало, не помещались внутри некогда очерченного периметра. Вылезали наружу, как опара у дурной хозяйки.
С тех времён, когда стена ещё имелась, а правители поселения каким-то данным свыше чудом умудрялись не разворовывать всю казну, а оставлять крохи и на благоустройство, осталась только канава — бывший ров. Сейчас в ней и горький пьяница утопиться не сумел бы. Впрочем, трудновато утопиться в не слишком жидкой жиже из человеческих и скотских нечистот, чуть разбавленной водичкой месяц как уже прошедшего дождика.
Вот эта-то канава и очерчивала границу города. Впрочем, как я уже сказал, городские хибары темнели далеко за данной линией.
— Дивное место! — сморщив тонкий носик, оценила принцесса.
Даже ей, истинному дитя своего времени, привыкшему к ароматам самой различной настоенности и противности, местное амбре мешало спокойно жить. И Её Утончённое Высочество даже вынуждена была прикрыть лицо полой плаща. Все же, конский пот, въевшийся в пыльную шерсть, пах приятнее.
Но налюбоваться местными красотами вдоволь путешественникам не дали. Как это и водится, на дороге совершенно неожиданно возникли тёмные личности, явно намеревающиеся не дать нашим героям продолжить путь. И, понятно, заговорил первым тот, кто впереди всех и стоял — главарь стало быть.
— Гляньте-ка, братья. Не наврал мальчишка и не перепутал в сумерках. Это и впрямь Торопыга!
— Опять?! — возмутилась Её Высочество. — Да я тебя сейчас своими руками!..
— Честно, господин, я и забыл про них! — как-то сразу поскучнел лицом рыжий певун. Но, что примечательно, и на сей раз не сделал даже и попытки оправдаться, не говоря уже про убежать. — Да тут и дел-то всего ничего. Ну, подумаешь, карточный долг не отдал…
— И всего каких-то сто пятьдесят золотых, — легко согласился главарь местной, надо понимать, законоохранительной системы. — А с набежавшими процентами и все четыреста получается.
— Сколько? — подавилась Лара. — Ну, нет. Забирайте его и делайте все, что хотите, честное слово! Я даже вмешиваться не собираюсь.
— Весьма разумное решение, — местные бандиты оказались людьми не только на удивление сговорчивыми, но и вменяемыми. — И не стоит о нем жалеть. Чтобы он вам не пообещал — плюньте. Все равно бы вы этого никогда не получили.
— Всё сестру мне свою простить не можешь? — приосанился вдруг певун, видимо решив, что помирать надобно гордо.
— Вот уж глупости, — ухмыльнулся главарь из-под вислых полей потрёпанной шляпы. — Сестру-то я давно замуж спихнул. А вот монеты, которые ты мне задолжал, в карманах так и не появились. Так что, слезай-ка друг дорогой с лошади и по-доброму пойдём тебя на ленты резать.
— Господин! — в один голос и одинаково умоляюще воззвали к принцессе Фрейда и Григо.
В ответ нежная Ларелла только ногу через луку седла перекинула, да ещё и опёрлась кулаком в бедро, демонстрируя, что происходящее её нисколько не интересует.
— Во имя добра! — рыженькая фрейлина сложила руки у груди, глядя полными слез глазами на госпожу.
— Они же из меня и вправду лент нарежут! — певун руки складывать не стал, да и от слез удержался. Но голос у него подрагивал. — Кто вас тогда к повитухе отведёт?
Её Высочество подумала и грязно выругалась. Длинно сплюнула в канаву, ещё немного подумала, покачала головой и выругалась снова. Но на этот раз на тарансийском.
* * *
Запомни на будущее, дружочек мой, и завещай эту истину своим детям: азартные игры — зло несомненное. Оно ввергло в пучину греха и отчаянья уже ни одну праведную душу. Карты и кости — куда хуже вина, а так же других веселящих смесей, о которых тебе знать ещё не положено. Раз сев за игровой стол, ты уже не сможешь избавиться от этого дьявола, пожирающего душу!
Но из всех правил существуют исключения. Так и с азартными играми. Ежели денег нет, а финансы нужны позарез, то удачно брошенные кубики или успешный карточный расклад вполне могут стать решением проблем. Правда, могут и создать дополнительные.
Эту истину Ларелла, взращённая при азартном дворе своего отца, усвоила с младенчества. Но четыреста золотых действительно составляли немалую сумму, у принцессы в данный момент не наличествующей. Конечно, был вариант уподобиться лихим людям, раздобыть кистень и засесть в придорожных кустах. Но много ли с проезжающих путников соберёшь? Хорошо, если по золотому со штуки. Тоже, конечно, приработок. Десять путников — десять золотых. Только вот сумму выкупа за рыжую башку таким способом пришлось бы копить очень и очень долго.
Поэтому выбор Её Высочества и пал на карты. Что главаря устроило полностью. Он убедился, что у наших героев при себе имеется почти пятьдесят монет золотом. Заявил, что он не разбойник какой, отбирать деньги не станет, а позволит их господам честно проиграть. И любезно пригласил путников в «уютное местечко» с милым названием «Задранный подол».
Местечко и впрямь оказалось невероятно уютным. Для любителей луж розлитого, да так и не вытертого вина, укромных каменных ниш в стенах, отсутствия света и продажных женщин, способных похвастаться статями вашей прабабушки. Которые старушка могла бы продемонстрировать примерно через месяц после собственных похорон.
В общем, даже не умея читать и не видя вывески, демонстрирующей тот самый задранный подол, а так же все, что он обычно скрывает, любой мимо прохожий догадался, что место это сомнительное и пользующееся дурной славой.
Но неудачливые кредитодатели здесь чувствовали себя как дома. Заняли стол, моментально очищенный для них какими-то подозрительными личностями, крикнули служанку, велев принести пива и свечей.
— И во что же благородный господин желает сыграть? — вежливо поинтересовался главарь, позволивший называть себя просто Нож.
При этом он демонстративно и с известным шиком перетасовывал колоду. Правда, удавалось ему это не без труда. Мохнатые от долгой и, несомненно, трудной жизни карты липли друг к другу, не желая быть перемешанными. Принцесса мысленно одобрила идею потребовать дополнительного освещения. Потому что на бандитских картах ей с трудом удавалось различить не только изображение, но и масть.
— В двадцать одно, — оповестила Лара своего оппонента.
— В «очко» так в «очко», — не стал спорить удивительно покладистый Нож.
Я не стану тебе объяснять, дружок, смысл этой порочной игры и пачкать чистую душу греховными знаниями. Суть в том, что выигрывает тот, кто сумел набрать двадцать одно очко. Ну, или просто больше всех. А игрок, получивший число, превышающее двадцать один, считается проигравшим. Тут есть очень много нюансов. Например, если при первой раздаче выпадают два туза, то это не перебор, а так называемое «золотое очко», приносящее выигрыш. Или, допустим…
Что? Ах, да! Действительно, я же не желал объяснять. Прости рассказчику его слабости. Помню, как-то в заведении мадам Флер… Но вернёмся к нашим героям.
Итак, Нож, сам себя объявивший банкиром — те есть человеком, раздающим карты — метнул первые листы на стол. Лара прихлёбывая на удивление приличное пиво, одной рукой сгребла приход и не без труда раскрыла листы веером, больше интересуясь довольно похабными, но выполненными не без мастерства, картинками, чем номиналом карт.
Мудрая принцесса знала и ещё одну истину опытного игрока: выиграть помогает не умение блефовать, личная удача или холоднокровие, а талант мухлевать. К сожалению, Ларелла в этом искусстве не могла сравниться с собственным братом — истинным маэстро. Но тут кронпринц и не присутствовал. А местных бойцов теневого фронта она и за противников-то не считала.
